индивида очень трудно собрать воедино все виды информации, полученной из прошлых воспоминаний и настоящих событий, осмыслить свои переживания, предсказать, что, вероятно, произойдёт в будущем, и составить планы. Людям с аутистическими расстройствами трудно ориентироваться во времени и пространстве.

Еще один интересный факт, необходимый для лучшего понимания природы «аутизма», можно подчерпнуть из анализа исследований так называемого «зрительного поиска», который находит практическое применение в самых разных и хорошо известных всем областях. Например, при досмотре багажа в аэропортах. Что происходит, когда человек начинает просматривать сотни и сотни чемоданов, сумок, рюкзаков, бегущих по ленте мимо него? Он получает картинку, рассмотрев которую, должен принять решение: есть ли в сумке запрещённые к провозу предметы или их там нет. Главная проблема этой задачи заключается в том, что чаще всего таких предметов нет. Этому явлению даже придумали название – «проблема редко встречающихся объектов». Из-за того, что объектов нет – точно так же, как, к счастью, в скрининговой диагностике редко встречаются снимки, подтверждающие наличие раковых опухолей, – человек привыкает, что их нет, и не видит их в упор, когда они появляются. Если только он не аутист. Недавние исследования показали, что люди с синдромом аутизма с такой задачей справляются лучше самых подготовленных экспертов. Для них проблемы редко встречающихся объектов просто не существует, в то время как у профессионалов она очень и очень частая.

Мы привыкли и даже не замечаем, что контекст придаёт смысл частям. Например, музыкальная нота может звучать очень громко, если ей предшествует очень тихая. И наоборот, эта же нота может звучать очень тихо, если ей предшествует громко сыгранная партия. То же самое верно и для высоты тона. Абсолютная высота звука – это способность слышать тон в точности таким, какой он есть, независимо от его контекста. Удивительно, но около 30 % людей с аутизмом, не обученных музыке, обладают этой способностью. Это называется «абсолютный слух». Проблема в том, что такой человек не может обучаться ничему новому. Его знания – врожденные!!! Прямо как у Декарта и его критика, Локка!

Известно, что магия присваивает знания, чтобы превратить их в самореферентную систему, независимую от мира, из которого они были извлечены. Это присваивающее поведение ничем не отличается от поведения аутичного индивида, который, по-видимому, усвоил весь мир до такой степени, что больше не способен взаимодействовать с внешним миром. В этом состоит различие между магией (аутизмом) и нормальностью (мистикой). В первом случае индивид ищет средства достижения того, чего он хочет, во что бы то ни стало. Во втором случае он ищет средства достижения того, о чём даже и не мечтал. В первом случае речь идёт о закрытой системе, во втором – об открытой.

Несомненно, люди с аутизмом имеют свои сильные и слабые стороны в плане способностей к обучению. Выделяют два основных аспекта познавательных способностей – «подвижный интеллект» (fluid intelligence) и «кристаллизованный интеллект» (crystallized intelligence). Кристаллизованный интеллект лучше всего можно описать как врождённые способности человека к рассуждению. Напротив, подвижный интеллект связан с приобретением с течением времени, в процессе жизненного опыта знаний и способностей (в том числе словарный запас, навыки). Люди с аутизмом, как правило, имеют необычно высокие показатели в тестах на кристаллизованный интеллект, но часто значительно ниже среднего в тестах на подвижный интеллект. Эта дихотомия связана с понятием, называемым нейронной пластичностью. Хотя люди с аутизмом обрабатывают информацию с большей скоростью, чем «нейротипичные», они не способны считывать социальные сигналы и понимать некоторые тонкости языка, такие как юмор, игра слов или сарказм.

Комизм и смех – это по определению коллективные явления. Собственно, на них и проверяются социализация, интеграция, включённость, либо, наоборот, инаковость, отчуждённость от других. Конрад Лоренц в своей книге «Агрессия, или Так называемое зло» отмечает, что «смех… порождает чувство… общности… Если люди могут вместе смеяться…. это первый шаг к её [дружбы] возникновению… Общий искренний смех над одним и тем же создаёт мгновенную связь… Смех образует связь, и он же проводит границу. Тот, кто не может смеяться вместе с остальными, чувствует себя «исключённым», даже если смеются вовсе не над ним или вообще ни над кем и ни над чем»[18]. Если у человека нет общности в смехе вообще ни с кем, то, согласно Лоренцу, это знак, говорящий о существенной, «этологической инаковости»: следует ожидать, что и в других отношениях, и в целом – в самом устройстве и типе личности – у него тоже есть некая отъединённость, «странность».

Люди с аутизмом очень внимательны к мельчайшим деталям, иногда в ущерб общей картине. Они склонность воспринимать мир по частям, а не как связное целое. Объекты они воспринимают в их полной дискретной и конкретной индивидуальности, а не как части более широкой абстрактной категории. Аутичное познание основано на «локальной согласованности», одним из аспектов которой является отказ от подчинения восприятий иерархии – отдельные события полны и завершены сами по себе, а не служат более высокой целостности.

В терминах религиозной философии это можно обозначить как противостояние трансценденции и имманенции, что довольно важно для понимания философии Джорджа Беркли. Аутизм – это имманенция, тогда как Беркли – сторонник трансценденции, то есть возможности выхода за пределы наличного или, в терминах психологии, возможности гештальта.

Тела многих аутичных людей часто работают плохо. Судороги – привычный факт жизни для многих из них. Сенсорная перегрузка является распространённым явлением и, возможно, является причиной многих жестоких истерик. Звуки слишком громкие, цвета слишком яркие или вкусы слишком пикантные, просто прикосновения – всё может быть болезненным. Даже ощущение проглоченной воды может быть чересчур интенсивным. У некоторых аутистов возникают проблемы с инициированием или остановкой движения. Многие аутичные дети успокаивают себя, взмахивая руками или выполняя другие навязчивые движения.

Нормально развивающиеся дети могут легко следовать по пути, проложенному эволюцией и культурой. Но дети-аутисты должны находить свои собственные особые маршруты на окольных путях.

Многие родители сообщали, что в младенчестве их дети казались им совершенно нормальными. У них не было причин для беспокойства, пока их ребёнок внезапно и необъяснимым образом не изменился. Это было где-то на втором году жизни. Они потеряли язык, который у них уже был на тот момент, и полностью потеряли интерес к другим людям. Какие необычные и, возможно, травмирующие события происходят в этом возрасте, которые могут вызвать эту проблему? Вакцинация! Вакцинация всегда окружена ореолом подозрительности. По самой своей природе вакцинация – это нападение на маленький и уязвимый организм маленького ребёнка. Чтобы предотвратить заболевание, вакцина провоцирует лёгкую форму заболевания. Эти симптомы носят временный