От ссоры у него даже появился аппетит. Давно надо было поругаться. Подошел к холодильнику. Вынул оттуда колбасу. Налил себе стопку. Тут же тяпнул, не садясь за стол, отрезал большой кусок колбасы и пошел с ним по квартире, косясь по углам. Он еще покажет себя.

Потом собрался, взял паспорт, наградные документы, договор на телефон, и пошел на улицу. По пути зашел к Гирину. Тот оказался дома. Составить компанию не отказался. И через полчаса они уже очутились в ООО «Электросвязь».

Разговор у Гирина с дамой за стеклянной перегородкой оказался короткий. Если не вернете самовольно переставленный телефон – завтра же уйдут четыре «телеги». Одна в суд, другая в прокуратуру. Третья – Президенту страны. А четвертая – прямиком в Гаагский суд. Почему так? А потому, чтобы неповадно было больных фронтовиков обижать. Нашли себе под силу.

Дама за стеклом морщила лицо. Странно ей это слышать, потому что не может такого быть, чтобы телефонную точку перебросили какой-то Тамаре Борисовне. Но обещала помочь. Прямо сейчас же.

– Телефон имеется. Провода есть, а разговора никакого нету, – утверждал Лушников. – Вот мои документы.

И протянул в окошко квитанции об оплате и договор.

– Самовольство какое-то. Разберемся сегодня же, дедушка. Идите домой.

– Спасибо, внучка…

Развернулись и гордо пошли к выходу. Гирин – с сознанием собственного величия. Лушников – ругая себя за тот день, когда познакомился с Тамарой Борисовной и согласился через одного монтажника самовольно перекинуть телефонную точку. Медсестре позарез нужен был телефон на новой работе. Чего мужик не сделает, если женщина просит.

– Я их поставлю в позицию! – хмурил брови Гирин. – Моду взяли командовать!.. Идем ко мне, оттуда будем звонить, потому что под ними же не мокнет. Их если не тревожить – долго история протянется.

Вернулись к Гирину в квартиру. Два раза всего позвонили. А на третий им сообщили, что зря расстраивались. Телефонную пару кто-то перекинул случайно – вот связи и не было. Можете пользоваться.

Друзья довольны. Хоть маленькая, но победа. И двинули теперь в квартиру Лушникова. По пути тот сознался, как в действительности дело было. Пожертвовал телефон для подружки. Слезно просила.

– Подари еще чего-нибудь. Тебе же ничего теперь не надо. У тебя же никого нету, – ласково ворчал Гирин.

И Александр Сергеевич окончательно раскололся. Поведал о сотовом телефоне и разговоре на лестничной площадке. Двойную игру играла с ним шельма.

– Сейчас так… – соглашался Гирин. – Ты ему палец – он тебе по локоть откусит…

Пришли. Первым делом проверили связь. Телефон работал исправно. И даже вроде как лучше сделалась слышимость. А Филькина пусть мобильником наслаждается. Откуда у нее деньги на крутой мобильник взялись? От сырости, что ли?

Гирин подвел черту:

– От сырости одни мокрицы заводятся. Давай тяпнем. Обмоем тебе обновку. Есть у тебя, а то я сбегаю?…

И пригляделся в лицо друга. Бледный как смерть. Нос и уши. Но в духе нормальном.

Сергеич достал початую бутылку. Нарезал колбасы. Вынул огурчиков, рыбку из банки – и тут вспомнил, что не пил еще сегодня лекарство, а вспомнив, привычно потянулся к подоконнику, собираясь проглотить чуть не горсть розовых таблеток. Он даже рот успел разинуть, да Гирин опередил его, уцепившись мертвой хваткой в запястье.

– А ну дай сюда! – потребовал он. – У тебя есть аннотация?…

– Была где-то… – Сергеич бросился искать бумажку, но не нашел. Оказалось, нет у Лушникова ничего.

– Трескает за обе щеки и радуется! – ворчал Гирин. – Извини, но так дело у нас не пойдет…

– Нет, но как же?

– Для чего тебе это надо – можешь ты объяснить?!.. Не можешь… А я могу: залечили тебя.

Лушников озадаченно хлопал глазами.

– Болит у тебя голова? – подсказывал Гирин.

– Нет…

– Тогда в чем дело?

– По привычке.

Гирин разозлился даже, убирая себе в карман подозрительные таблетки.

– В аптеку зайду, спрошу, – пояснил он. – А Тамаре этой скажи, что пользуешься, если будет звонить. Впрочем, куда она денется, – задумался он. – Непременно позвонит…

Лушников наполнял рюмки.

– За весну, – бормотал он. – И за лето. Чтобы на дачах все росло.

– Принеси мне договор – я почитаю, – попросил Гирин.

Лушников замер с открытым ртом: нет у него никакого договора. А ведь он хорошо помнит, что подписывал бумагу, что квартира после этого уходит другой стороне… Он все помнит.

– Дурак, – приласкал его Гирин, чокаясь и поднося рюмку себе ко рту, – тихонько, беззлобно. Выпил и сморщил лицо, планируя. Сейчас они закусят, потом позвонят крестнику. На то Гирин и крестный отец, чтобы тревожиться.

Неторопливо, с расстановкой прикончили бутылку и подались в зал.

– Какой, говоришь, город-то. Кыш?

Гирин придвинул к себе телефон. Поднял трубку, крутанул диск.

– УВД Южно-Сахалинска, пожалуйста…

Положил трубку и стал ждать. Хоть там и ночь теперь, но дежурная часть должна работать. Хозяина квартиры разморило: сидит на диване, опустив безвольные руки и дергая головой в полудрёме.

– Приляг, – велел Гирин. – Я разбужу, если что…

Сергеич лег на диване и вытянул ноги. Хорошо на свете жить, когда у тебя никаких проблем. Прикрыл глаза усталыми веками и тут же уснул. И не слышал, как Гирин разговаривал по телефону с оперативным дежурным Сахалинского ГУВД. Как требовал, чтобы сообщили место службы майора Лушникова. Как просил и доказывал, ссылаясь на крайнюю необходимость – болезнь отца. Ему обещали принять все меры. И даже продиктовали номер телефона управления кадров, но сделать что-то еще там не могли: на острове было раннее утро. До начала работы – целых три часа.

Гирин поблагодарил дежурного, положил трубку и тоже вытянул ноги, развалясь в кресле. Узнать бы, где служит крестничек, а потом позвонить тому прямо на службу. Что же ты, Николашенька, отца позабыл, не пишешь?!

Время едва тянулось. Гирин поднялся и включил телевизор, сразу убавив громкость. Шел какой-то сериал. Питерские оперативники ловили бородатого бандита. Тот, вылупив глаза, несся от них через мост. Навстречу ему выскочили из-за угла еще трое в штатском. Заметив их, беглец метнулся в обратную сторону.

– Попался… – ехидно заметил Гирин, в то время как бородатый не думал останавливаться. Он думал прорваться, прибавив скорости. И прорвался бы, не угоди он навстречу оперативнику: тот предплечьем бац по горлу – беглец и упал…

– Ой-ей-ей! – Увиденное отдалось у Гирина в пятках. – Счас колоть будут, пока горячий… Жаль, меня рядом нет…

Дождавшись, пока закончится фильм, Гирин вновь стал крутить скрипучий диск. Три часа прошло, пока фильм вместе с рекламой смотрел. Несколько раз повторил набор и все-таки дозвонился. На острове быстро поняли, о чем идет речь, и просили подождать.