ведьма, откинулась назад, уткнувшись затылком в солнечное сплетение. — Но я слишком старая для этого...

— Угу...

Жидкость растекается по телу Ролана, подгоняемая ветром, впитывается в кожу. Мышцы плеч и пресса сокращаются, отчётливо прорисовываясь. Вены на шее набухли, лицо скривилось, а на лбу выступили бусинки пота.

— Ему больно? — Спросил Йор.

— В мёртвой воде в принципе мало приятного.

Мара сняла с пояса пузырёк, зубами выдрала пробку и приложила горлышко к губам сына. Йор осторожно приподнял голову, подложив ладонь под затылок.

— Вот так... хорошо, пей, пей.

Кадык Ролана мерно задвигался. Ведьма шумно выдохнула и обмякла на руке гиганта.

***

Ролан проснулся на диване от горького привкуса в глотке и горячего луча солнца на лице. Застонал и раскрыл глаза, огляделся и с жадностью ухватил кувшин, стоящий на придвинутом столике. Присосался, жадно глотая ледяную воду. Влага побежала по подбородку на грудь, пропитывая льняную рубаху.

— О, ты уже проснулся!

Парень обернулся, продолжая пить, в проходе из кухни стоит Йор. Затылок гиганта упирается в потолок, а на груди надет, кажущийся кукольным, передник.

— Д-доброе утро... — Пробормотал Ролан, отставляя пустой кувшин. — А мама где?

— Спит. Иди ешь.

Ролан осторожно слез с дивана, замер, прислушиваясь к телу, сделал шаг. Хмыкнул и пошёл на кухню, контролируя каждое движение. Принюхался, скривился и спросил:

— Чем это пахнет?

— Едой.

Йор снял с плиты сковородку и поставил на стол перед воспитанником. Внутри лежит кусок мяса, покрытый чёрной корочкой гари. Парень озадаченно глянул на учителя.

— Ешь давай, настоящая мужская еда.

— А выглядит, как подгоревшая...

— Мужчины не перебирают.

Ролан опустился на стул, ткнул ножом в мясо. Корочка с хрустом проломилась и на сковороду потекла смесь крови и мясного сока. Первый кусок Ролан тщательно жевал больше минуты, стараясь размолоть в кашицу, но проглотил плотным комком. Дальше начал нарезать тонкими ломтями, насколько это возможно.

Мясо укладывается в животе, раздвигается стенки и напрочь отказывается перевариваться. Йор сидит напротив, наблюдает, чтобы ученик съел всё.

— Ешь, такой еды хватит надолго!

— Оно слегка... сыровато. — Сказал Ролан, проглотив очередной кусочек.

— Лучше бы вообще сырым, с горячей кровью! — Вздохнул Йор. — Но, ты так долго спал, что пришлось поджарить.

Когда ученик закончил есть, гигант проводил его в комнату, где на кровати сложены вещи. Кожаная куртка, сплетённая из ремней, штаны из плотной ткани и дорожные сапоги. Отдельно лежит меч в чёрных ножнах. Ролан ухватил оружие, широко улыбнулся, рукоять обтянута акульей кожей. Такая не скользит, даже если залита кровью. Лезвие высвободилось с едва слышным щелчком, тёмная сталь с красным отливом. С глубоким долом и узором, вытравленным кислотой.

— Клинок из ванхеймской стали. — С гордостью провозгласил Йор. — Таким же убивали асов и альвов! Выкован лучшими кузнецами Ванхейма.

— Спасибо! Ты возвращался за ним на родину?!

— А, мне это не сложно. — Отмахнулся Йор. — Давай переодевайся, скоро отправляться.

***

Ролан обнял мать, стоя в круге, начертанном на полу гостиной. Йор сидит в углу, наблюдая за ними. Ведьма похлопала по спине, отстранилась, прижимая одну руку к животу. Вздохнула и сказала, глядя сыну в глаза:

— Слушай внимательно, ты обязан убить Орландо ди Креспо, любой ценой. Пока это чудовище не пожрало мир и не пришло за нами.

— Я помню.

— В том мире ты будешь один, все мои силы уйдут сейчас. Будь осмотрителен и настороже, Орландо коварен, как и любая тварь, испившая кровь бога.

— Хорошо. Я готов.

Мара отступила, медленно подняла руку сжав пальцы, будто держа стальной шар. Волшебный круг вспыхнул ярким светом, залившим комнату. Ведьма застонала, свет оформился в столб и... исчез. Женщина коснулась и рухнула на колени. Ролан пропал, как и доски пола, оставить идеально круглую дыру.

Йор осторожно поднял Мару на руки, отнёс к дивану и положил. Та кивнула, прикрыв глаза.

— Спасибо.

— Ты в порядке?

— Нет. Знаешь, жить тысячи лет и не поддаться времени очень сложно...

— Угу.

— Мне нужно поспать... недели две... последишь за садом?

Йор кивнул, но ведьма уже уснула. Гигант несколько минут стоял над ней, а убедившись, что дышит. Ушёл наверх, вернулся с одеялом и бережно накрыл женщину.

Глава 11

Дует холодный северный ветер, пахнет дождём. Орландо блокировал удар в шею сильной стороной клинка, отскочил, спасаясь от второго. Крас нырнул вперёд, заблокировал скьявону и отскочил, уловив движение кисти. Острие вспороло воздух над головой. Воевода выпрямился под улюлюканье кнехтов и стражников дворца. Орландо выпрямился, левую руку завёл за спину, а меч нацелил в глаза нанимателя.

Уго, стоящий у кресла матери, зааплодировал. Лицо мальчишки светится от восторга, а лицо Калимы мрачно. Герцогиня подпёрла голову кулаком и внимательно следит за каждым движением Орландо. На лбу пролегла глубокая складка.

Ветер треплет хвост, стянутый на затылке парня, обдувает плечи и треплет воротник рубахи, расстёгнутый до середины. Среди зевак стражников снуют слуги, в сторонке замер старик лекарь с кожаной сумкой, прижатой к груди.

Крас качнулся из бока в бок, на нижней точке рванул вперёд, нанося обманный размашистый удар левым клинком. Правый подготовил для быстрого укола. Орландо шагнул навстречу, так быстро, что вошёл в удар и по шее ударило предплечье. Крас застыл, опустил взгляд на острие скьявоны, замершее в паре миллиметров от бицепса правой.

Реши он ударить и останется калекой до конца жизни.

Слав широко улыбнулся, выронил гладиусы и отступил, разводя руки. Орландо опустил меч, упёр остриём в щель между плит.

— Меня устраивает, могу сказать, что тест пройден. Ваше слово, герцогиня? — Крикнул Крас полуобернувшись.

Калима выпрямилась в кресле и сдержанно кивнула. Улыбка слава стала шире, подойдя к Орландо хлопнул по плечу и сказал:

— Поздравляю, теперь ты ещё и телохранитель молодого господина, на зиму, если не захочешь продлить контракт.

— Главное — плати вовремя. — Ответил Орландо. — А там я подумаю.

— Прекрасно! Пошли подпишем бумаги, ты ведь умеешь писать?

***

Значительно позже, когда Орландо провёл урок, а Уго лёг спать, Калима встретилась с Красом в малом зале. Слав потирает запястья и морщится, чередуя с глотками из массивного кубка. Взглянув на герцогиню покачал головой и сказал:

— Удары, как молотом. Такое очень сложно блокировать.

— Так уворачивался бы.

— Если бы я пытался увернуться, сейчас лежал бы с заштопанным брюхом. А то ты