Мне на экзамен надо! – врезалась в дверь, но это тоже не сработало.

Как и формула открытия в моём исполнении, пинки, стук, крики о помощи. Я во второй раз побежала к краю крыши в надежде кого-нибудь дозваться.

Часы на отдалённой башне показывали, что у меня оставалось семь минут.

Жаль, с крыльями беда, и украшения на этом фасаде к стенолазанью не располагали. Я схватилась за голову, опять побежала по периметру крыши: да где все? Неужели ни одного опаздывающего, совсем-совсем? Хоть кто-нибудь!

И вдруг увидела их: три парня спустились с крыльца и зашагали по аллее.

– Помогите! – закричала панически.

Парни развернулись.

Это был Лузиро и его приятели.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга в ошеломлённом молчании. Но мысленно я ругалась: почему из всех студентов попался именно он?..

«Потому что он провожал невесту на тест», – догадалась я.

– Это уже слишком! – крикнул Лузиро.

– Это не то, что ты думаешь! – я замахала рукой. – Помоги…

– Ты не разжалобишь меня угрозами спрыгнуть! – перебил он.

– Я не собираюсь прыгать!

– Отлично! – Лузиро развернулся, его приятели посмотрели на меня сочувственно и тоже отвернулись. Моя последняя надежда ускользала.

– Дверь чердака закрылась, я на тест не успеваю! – прокричала я. – Помогите!.. Иначе спрыгну! А я оборачиваться не умею, и вы останетесь виноватыми!

Не могу поверить, что такими методами пытаюсь попасть на экзамен.

Остановившись, Лузиро тяжко вздохнул.

– Пожалуйста! – молитвенно сложила руки. – Выпусти меня с крыши, и я больше не буду тебя донимать, честно-честно.

Всё равно ведь не собиралась.

Ещё раз вздохнув, Лузиро развернулся. Я делала умоляющее лицо:

– Помогите открыть дверь! Время! – указала в сторону башни.

Оставалось четыре с половиной минуты.

– Пожалуйста! – повторил я. – Лузиро, мне очень нужна помощь. Сделай доброе дело… Ты ведь дракон с оборотом, ты всё можешь!

Ещё один тягчайший вздох:

– Леяна, используй третью формулу отпирания.

Если бы я её знала!

– У меня не получается! Клянусь! Лузиро, пожалуйста! Никто с этим не справится лучше тебя, ты же такой быстрый и сильный дракон!

Подумала, что переборщила с лестью, но… Оглядевшись по сторонам, Лузиро отошёл к простенку между окнами, и за его спиной всколыхнулся туман, формируя бледно-серые крылья.

– Но если обманываешь – ты об этом пожалеешь! – сурово предупредил он.

Я закивала, внутренне ликуя: лесть сработала!

В один миг он взлетел и, приземлившись на край крыши, поспешно убрал крылья. Воровато огляделся.

– Быстрее! – я махнула в сторону двери.

Он посмотрел туда. Потом очень мрачно – на меня:

– Хватит за мной бегать!

Я посмотрела на чердачную дверь: она была открыта.

– О! – помчалась туда: не знаю, кто её открыл и почему не предупредил меня, но до теста оставалось две минуты. – Спасибо огромное! Дверь правда была заперта!

В спину неслось:

– Леяна, я ведь предупреждал!..

В темноте чердака открытый выход на лестницу светился очень призывно. Я чуть не кувыркнулась со ступеней. Лузиро ещё что-то кричал мне вслед. Лестничный пролёт был совсем рядом, я поскакала вниз, остро чувствуя, как утекают драгоценные секунды.

Два этажа миновала на одном вдохе, на повороте с лестницы меня занесло, я пробежала ещё несколько шагов…

Студенты, с которыми я должна сдавать тест, стояли в коридоре. Кто у витражных окон, кто поближе к закрытой двери аудитории, но никто не рвался внутрь и по виду никуда не спешил, хотя время уже поджимало.

Одёрнув мантию, дальше я пошла нормальным шагом.

«Успела-успела-ла-ла», – мысленно напевала я.

Всё было просто чудесно!

– Как жаль, что всяких клеймёных пускают учиться вместе с нормальными студентами, – вдруг сказала Элиан, подружка невесты Лузиро.

И многие девушки кивнули, с интересом ожидая моей реакцией, а парни сделали вид, что разглядывают витражи и панно с пейзажами. Ксанта Эльдари отвернулась от окна, чтобы посмотреть на меня.

Я лучезарно улыбнулась:

– Я вас всех тоже очень люблю.

Ответ, обезоруживающий любого, кто хочет выглядеть приличным человеком.

Теперь на меня уставились все, я прямо слышала скрип их мозгов: что это с ней?

Позитивный настрой со мной! И инструкции земных коучей!

За окнами раздался перезвон часов.

Дверь в аудиторию распахнулась – оказывается, здесь в назначенное время только запускают студентов. Знала бы – не спешила бы так сильно.

И хотя после забега ещё кипел адреналин, я спокойно вошла в аудиторию в середине выстроившейся очереди.

Вместо обычных длинных столов на несколько студентов в этой аудитории стояло полсотни одиночных парт. На каждой лежала папка, пачка чистых листов и ручка.

«Больше никогда!» – обещала я, совсем недавно размахивая только что полученным дипломом и академической шапочкой, свято уверенная, что с экзаменами, курсовыми и дипломами придётся иметь дело разве что в кошмарах.

И вот я снова на экзамене.

Уселась поближе к окну. Ориентируясь на остальных, не трогала папку с вопросами, только проверила ручку.

Как только последний студент занял место, послышалась мелодия – строгая, размеренная. Папки раскрылись под действием этой музыкальной магии. Послышался шелест бумаг и одежды, кто-то уронил ручку.

А музыка сделала ещё один пассаж, дверь захлопнулась, и на столе из серого дыма соткались метровые песочные часы. Песок тонкой серой струйкой хлынул вниз – отсчёт времени пошёл.

***

Стол был таким… привлекательным. Так хотелось проверить его твёрдость лбом. Опустить руки, сложить на них голову.

Я ущипнула себя за бедро, с трудом сдержала слёзовыдавливательный зевок и уставилась на вопросы. Я переутомилась за последние дни и теперь лишь титаническим волевым усилием держала глаза открытыми и продолжала работать.

Спать буду потом!

Половина песка в часах уже просыпалась, мне следовало поторопиться, ведь лёгкими были только сто вопросов из двухсот сорока, на которые я должна правильно ответить. Но удерживать вымотанное сознание на плаву становилось всё труднее.

Впрочем, порой действовал полный автопилот, и я просто не соображала, что делала.

Я закусила губу так сильно, что потекла кровь.

Исщипала все ноги.

Упорно записывала формулы и правила, которые десять дней назад были для меня чужими и непонятными, но сейчас обрели глубокий смысл.

От нервного давления на ручку ныло запястье, но я продолжала писать – и сама поражалась тому, сколько всего узнала.

Сто пятьдесят вопросов пройдено…

Невыносимо хотелось кофе.

Двести вопросов…

Глаза жгло от усталости, из-за чего всё казалось немного расплывчатым.

Двести двадцать…

Ещё немного…

И вот я смотрела на вопрос,