И в этот момент Беньямин зашевелился.

С его застывшего лица сошло выражение немого ужаса и неверия. Вместо этого проступило изумление. Он потянулся рукой к виску, с недоумением взглянул на испачканные кровью пальцы, нащупал во внутреннем кармане своей куртки обычный носовой платок и прижал его к ране.

– Что ты сделала, Нель? Я видел, что в меня что-то летит, но не успел ничего предпринять.

– Я… кажется, остановила время. Но сама продолжала двигаться. И успела поймать вот это, – я разжала ладонь и показала Бену стальной гвоздь.

– Арбалетный болт! – Напарник судорожно сглотнул, сделал несколько быстрых вдохов, потом сжал зубы и забрал болт из моей ладони. Покрутил его, пощупал, потыкал им в землю… – Настоящий. Не иллюзия.

– А разве иллюзия смогла бы расцарапать тебе кожу до крови?

– Нет. Не должна бы… – с сомнением ответил парень. – В любом случае, Нель, похоже, ты спасла мне жизнь. Не знаю, чем смогу отблагодарить тебя...

– Об этом мы подумаем позже, Бен. Сейчас меня больше пугает, что кто-то из нас мог погибнуть. Думаешь, это была ловушка?

– Скорее всего.

– Тогда, наверное, могут быть и другие, – я начала нервно оглядываться в ожидании новых неприятностей.

Беньямин, убедившись, что кровь остановилась, завернул арбалетный болт в испачканный платок, сунул сверток в карман и медленно поднялся с земли.

– Опасные места еще будут. Наверняка. Никто не станет делать лабиринт ради одной, да еще и не самой надежной, ловушки. Нам придется изменить порядок движения, напарница.

– Это как? – не поняла я.

Раньше мы с Беном шли почти нога в ногу, я отставала от него на каких-то полшага.

– Ты пойдешь у меня за спиной – след в след. А я буду проверять дорогу своим мечом.  – Он вытянул из ножен, которые крепились у него за спиной, довольно длинный клинок. Оружие, вероятно, было зачарованным: от лезвия исходило еле заметное свечение. – Это, конечно, замедлит наше движение, но зато очередная ловушка, если она настроена на свет, тепло или движение, сработает раньше, чем мы в нее угодим.

– Но если я окажусь у тебя за спиной, то не буду видеть, что происходит впереди, – заспорила я. – Давай я все же буду держаться у тебя за плечом на полшага позади. Понимаю, что ты считаешь своим долгом защитить меня, Бен, но так будет лучше для нас обоих. Если с тобой что-то случится – я в одиночку все равно не выберусь! Да и не смогу бросить тебя в этом жутком месте!

– Не самый практичный подход, напарница. Толку сидеть подле погибшего или умирающего? Но мне тепло на душе от твоих слов. Ладно, пошли. Чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше.

К счастью, небольшая ранка не помешала Беньямину оставаться все таким же решительным. Он задвинул меня себе за плечо, вытянул руку с мечом вперед и махнул ею вверх-вниз на всю высоту своего роста. Ничего не произошло. Бен сделал пару шагов, снова повел мечом и лишь потом продвинулся еще немного вперед.

Напарник был прав: теперь мы двигались намного медленней. Словно в насмешку, ничего не происходило. Кусты по-прежнему стояли тихо и неподвижно, в далеком ночном небе перемигивались звезды, а лишайники и грибы испускали мертвенное свечение. Наверное, я бы даже расслабилась и зазевалась, но обстановка к этому совсем не располагала, как и сосредоточенный, напряженный вид моего напарника.

Довольно долго коридор никуда не сворачивал. Потом мы обнаружили, что зашли в тупик. Пришлось возвращаться к проходу, который мы видели в левой стене, но прошли мимо, потому что правило предписывало двигаться вдоль правой стороны. Теперь же та стена, которая была левой, стала правой, и мы смогли свернуть – опять-таки, направо. Потом – налево.

Мне начинало казаться, что мы бродим по кругу. Это было утомительно. Да за день беготни по лесу так не устанешь! Я уже даже собралась было окликнуть Беньямина, предложить ему остановиться и отдышаться немного, но тут он сделал очередной шаг, и тут же у него под ногами вспыхнуло, взвилось вверх злыми языками яркое желто-красное пламя. Оно охватило парня чуть не до пояса!

Я отскочила на пару шагов, вытянула руки перед собой ладонями вперед, приказала:

– Замри!

Это не помогло: пламя продолжало бушевать. Правда, и на самого Бена мой приказ в этот раз не подействовал.

– Это чистая стихия, Нель, – пытаясь сбить с себя огонь, хрипло прокричал напарник. – На нее заморозка времени не действует!

Я быстро стянула с плеч кардиган, бросилась к Бену в надежде, что вдвоем нам удастся погасить пламя, но мои усилия были напрасны: даже там, где его удавалось притушить – оно вспыхивало снова.

Удивительно, но Беньямин не кричал и не выл от боли. Неужели он не чувствует ожогов?

– Каким ты видел свой источник, Бен? – вдруг спросила я. В голове забрезжила какая-то идея или догадка. – Чем он был наполнен?

– Огнем, – кашляя от дыма, который исходил от его тлеющей, но не желающей загораться одежды, хрипло отозвался юноша.

– Тогда, наверное, твой Дар – это управление огнем! Я слышала, такой Дар встречается… Попробуй не подавлять стихию, а взять ее в свои руки!

Я и сама не очень понимала – как это: взять стихию в руки.

Зато Беньямин понял меня буквально. Он отбросил в сторону бесполезную куртку, на миг закрыл глаза, будто пытаясь вспомнить что-то, а потом наклонился и начал собирать пламя прямо в ладони! Он держал огонь голыми руками, что-то шептал ему – и стихия послушно уплотнялась, скатывалась в шарик.

Наконец, все язычки пламени оказались собраны, я выдохнула с облегчением, а Бен прошептал благоговейно:

– Ты видела это, Нель? Мой первый фаербол! Как ты догадалась – про Источник?

– Мне показалось странным, что пламя не жжет тебя. Словно не хочет причинять тебе вреда. Я подумала, что такое возможно, только если ты – огневик.

– Что ж, не самый плохой Дар. У отца такой же.  – Беньямин наклонился, подхватил с земли свой меч.

Я подобрала его куртку и свой кардиган, перекинула через локоть.

– У тебя есть еще один чистый платок? – поинтересовалась устало.

– Зачем? Ты ранена? –  тут же перестал счастливо улыбаться напарник. – Обожглась?

– Нет-нет! Со мной все хорошо, – поспешила я его успокоить. – А вот у тебя все лицо в саже и копоти, не мешало бы оттереть.

– Некогда, Нель. И нечем. Умываться и приводить себя в порядок потом будем, когда выйдем отсюда.

– Меня уже ноги не держат, – не смогла смолчать, пожаловалась я. – Знаешь, я ведь простая сельская девчонка, привыкла весь день на ногах, не должна бы вроде так утомиться…

– Держись, напарница! Пожалуйста! Нам нельзя останавливаться! Я как-то слышал разговор своего старшего брата – он учится на третьем курсе нашей академии. Так вот, он говорил, что в некоторых лабиринтах ловушки могут перемещаться и потихоньку подбираться все ближе и ближе к людям, блуждающим по коридорам...