– Мне плевать, какие там права вы себе придумали. – Он усмирил протест Лили, подойдя ближе и обжигая ее жаром. – Мне не нужно читать это письмо, чтобы понять, что вы привыкли обсчитывать саму себя. Я же, напротив, предлагаю вам то, чего вы действительно заслуживаете.

Ее сердце затрепетало.

– Я заслуживаю лишь одного – чтобы меня оставили в покое, позволив продолжать свою работу. Я никогда не просила ни о чем больше.

– А если я решил предоставить вам такую возможность?

– Вы… вы бы это сделали?

– Да. При условии, что вы становитесь моим партнером.

С ее губ сорвался невеселый смешок.

– Я не способна стать деловым партнером даже в киоске с мороженым. Я ничего не знаю об управлении бизнесом. Если вы делаете это лишь для того, чтобы остановить меня, не нужно подкупать меня мнимыми руководящими должностями. Я, вероятно, единственный человек из всех, кого вы когда-либо встречали, считающий подобное продвижение по службе тяжкой долей, а не наградой. Но я с удовольствием останусь, если вы позволите мне продолжать мою работу.

– Значит, я устраиваю вас в качестве босса? И вы остались бы, несмотря на рьяные возражения против меня и моих методов руководства?

– Пока вы не лезете ко мне, профессионально и лично, мне все равно, чем вы занимаетесь, даже если это разработка прививки к солнечному свету для вампиров и серебру – для оборотней.

Его губы расплылись в великолепной улыбке, ошеломляя Лили вспышкой белоснежных зубов и обжигающей харизмой.

Она чуть не задохнулась от волнения, когда Балдуччи снял рюкзак с ее плеча. Его длинные умелые пальцы скользнули по ее телу, и лоно сжалось от неистового желания.

– Пока мы не придем к новому соглашению, – сказал он, – верните свои личные вещи туда, где они лежали.

Она вцепилась в рюкзак.

– Какое еще новое соглашение? У нас и старого-то не было.

– Тогда мы составим совершенно новое с нуля.

С величайшей мягкостью, но упорно он тянул к себе рюкзак, который она удерживала мертвой хваткой.

Наконец Лили отпустила рюкзак, почувствовав, будто пала ее последняя защита против Антонио.

Поставив рюкзак на ее рабочее место, он с улыбкой повернулся к ней и оперся бедром о стол, скрестив руки на мощной груди.

– Ну а теперь, когда с этим мы прояснили, мне нужно кое-что еще.

– Что же? – проворчала она.

– Вы. На ужин.

– Вы хотите меня на ужин?

Голос Лили прозвучал слишком визгливо. Этот человек продолжал проверять на прочность ее самообладание.

– Я имел в виду, что хочу пригласить вас на ужин.

От его снисходительного тона все сжалось у Лили внутри.

– Мой интеллект, возможно, и избирателен, но даже мне это понятно. Не будьте…

– … многословным? Да, я знаю, как вы ненавидите это. – Его взгляд запылал с новой силой. – Но и другой смысл тоже верен. Хотя я предпочел бы вас на десерт.

– Избавьте меня от клише, доктор Балдуччи, – прошипела Лили. – И перестаньте смотреть на меня так.

– Как «так»? Словно вы – самое обворожительное создание, которое я когда-либо видел? Как я могу, когда это – чистая правда?

– Так вы называете людей, с которыми играетесь? – Она покачала головой, когда его улыбка померкла. – Но вы смотрите на меня не так. Это не то, что вы заставляете меня чувствовать.

Все намеки на легкомыслие испарились с его лица.

– И что же я заставляю вас чувствовать? Скажите же.

– Мне кажется, что вы сканируете мои мысли, все до одной.

Его губы вздернулись, во взгляде снова вспыхнула улыбка.

– С чего бы мне это делать, если вы сваливаете мне на голову все, что приходит вам на ум, без малейшей подготовки?

– Об этом-то я и спрашиваю саму себя. Непонятно, с чего вы так беспокоитесь. Видимо, автоматически. Сканируете людей до молекулярного уровня и архивируете полученные данные для будущего использования.

Его глаза посерьезнели.

– Значит, вы считаете, что я собираюсь это как-то использовать.

– Похоже, вы хотите заполучить предельный контроль сознания. Вы даже не исследуете мои мысли, вы пытаетесь загнать их в нужное вам русло. Я почти чувствую, как ваши ментальные щупальца стараются управлять моим мозгом.

Он громко засмеялся.

– Какое нелестное мнение обо мне!

– Не сомневаюсь, вас не волнует чье-то там мнение по поводу вас.

– Меня волнует ваше мнение. – Его баритон так и ласкал ее… – Перестаньте спорить со мной по любому поводу. Примите мое приглашение на ужин, доктор Аккарди. Обещаю, я вас не съем. Какой бы соблазнительной ни была идея сделать это.

Сказать по правде, соблазняли-то именно ее. Больше всего на свете ей хотелось ответить «Да» – на все, что он предлагал.

Лили энергично помассировала пульсирующий висок, словно пытаясь задержать стремительно покидавшие ее здравый смысл и силу воли.

– Не знаю, что происходит в вашем изощренном уме, доктор Балдуччи, и, положа руку на сердце, не хочу этого знать. Но это – ужасная идея.

Его брови надменно взлетели вверх.

– Ужасная? Это еще почему?

– Во-первых, вы – это вы, а я – это я. Во-вторых, вы – мой босс, до тех пор пока не приняли мою отставку. Я – против того, чтобы смешивать профессиональное и личное. Это всегда влечет катастрофические последствия, даже когда в профессиональном плане все идеально, а не так проблематично и враждебно, как у нас.

– У меня нет ни малейших проблем с вами с профессиональной точки зрения. И чего во мне абсолютно нет, так это враждебности. Все совсем наоборот.

– Значит, враждебна я. Мой «косяк».

Его губы шире растянулись в улыбке.

– Мне нравится ваша враждебность. Сильно нравится. Вы веселите меня, как никто другой. Говорю это без злого умысла или снисходительности – напротив. Подобно вам, я говорю только то, что думаю.

– В самом деле? Сильно сомневаюсь, – от его нового смешка у Лили заколотилось сердце. – Если бы вы говорили только то, что думаете, многих из тех, кто встал на вашем пути, не было бы в живых.

– Таким образом, по-вашему, я проявляю такт, даже милосердие?

– Такт? Возможно, но только для своих собственных целей. Милосердие? Конечно же! А я – летающий морской дьявол.

Грубый хохот вырвался из его груди и, похоже, застал врасплох не только Лили, но и самого Антонио. Он вытер глаза.

– И как в вашем мозгу рождаются подобные вещи? Подождите, не отвечайте. Мозг безумного ученого за работой. А я-то до встречи с вами считал таким себя. Оказывается, у меня не хватает воображения. – Когда Лили застонала от его шутливого самоуничижения, Антонио успокаивающе вскинул руки: – А какой же я, по-вашему, на самом деле?