Рука у Аскольда дрожала — пара пуль ударила в доски совсем рядом с нами. Но остальные он чётко уложил в голову чужаку. Я отшатнулся, прикрываясь от брызг крови. Выпустил из рук погнутую кочергу, и она тяжело брякнула о доски пола. В звенящей тишине, установившейся после грохота выстрелов, этот звук прозвучал особенно отчётливо.

Князь, обессиленно упав обратно на постель, тоже выронил оружие и тяжело закашлялся. Я подскочил к нему, помог сесть ровнее, подложив пару подушек под спину. Он, не переставая кашлять, протестующе отталкивал меня, указывая дрожащей рукой на тело чужака.

— До… Добей! Да не медли ты! Иначе он…

Он пытался сказать что-то ещё, но снова закашлялся.

Я обернулся на тело чужака и с ужасом увидел, что оно зашевелилось. Раны на его голове были жуткие — в полутьме она была больше похожа на обгрызенное яблоко. Но всё же чудовище оживало.

Спальня у князя была просторная, с камином, креслом-качалкой рядом с ним и с небольшим книжным шкафом. Над очагом я увидел перекрещенные сабли. Бросился к ним, выдрал одну из крепления. Когда снова обернулся в сторону чужака, тот уже перевернулся на живот и пытался встать на четвереньки.

Первый мой удар был довольно бестолковым — я слишком спешил, стремясь не дать чудовищу подняться. Рубанул по спине, сабля отчётливо скрипнула, проехавшись лезвием по лопаточным костям. Чужак рухнул ничком на пол, но тут же снова упёрся в него руками. Раны на его голове шевелились, затягиваясь буквально на глазах.

Зарычав, я рубанул снова, на этот раз целясь в шею. Но обезглавить монстра с одного раза не получилось. Может, сабля оказалась туповата, но скорее сама плоть чудовища была чересчур плотной, сравнимой скорее с деревом. Мне пришлось ударить ещё трижды прежде, чем голова отделилась от туловища и тяжело покатилась по полу.

На этот раз тварь точно сдохла. Я это понял по его потускневшей и съежившейся ауре. Но на всякий случай, направив саблю острием вниз, я ударил ещё раз, буквально пригвоздив противника к полу. И тут же пошатнулся сам — из меня будто разом выпустили весь воздух, как из развязавшегося воздушного шарика. Скопированный у противника Дар рассеялся, а вместе с ней схлынула звериная сила и ярость.

Свет в комнате тоже, казалось, померк, я теперь с трудом различал окружавшие меня предметы. Взгляд невольно зацепился за труп чужака, из-под которого медленно растекалась лужа крови, в лунном свете казавшейся чёрной, как нефть. Дар в теле незнакомца всё ещё мерцал, но выглядел уже иначе — аура съежилась до размера теннисного мяча, стала бесцветной и слабо пульсировала, словно в такт сердцу.

Значит ли это, что он ещё может ожить? Или это какие-то остаточные явления?

Я наклонился, попытавшись коснуться призрачного шарика. И тот вдруг, будто прирученный, скользнул ко мне, размазавшись в полёте и втянулся мне в ладонь, полностью растворившись в ней. Это было похоже на сбор трофея. Может, об этом и говорил Аскольд, когда рассказывал о том, что первые нефилимы получали свой Дар, поглощая эдру из убитых демонов? Вот только про убийство других нефилимов он тактично умолчал.

Неподалёку от тела валялся стилет — я едва не наступил на него. Подобрал, повертел в руках. Удобная плоская рукоять без гарды, но украшенная выпуклым рисунком. Узкий хищный клинок. Кажется, выкидной. Да, точно. Я надавил на боковой рычажок, и лезвие сложилось, прячась в рукоять. Я спрятал находку в карман.

Князь снова закашлялся. Я разглядел в полутьме рядом с его кроватью характерный абажур эмберитовой лампы и, пошарив под ним, стащил с кристалла плотную манжету. Кристалл нельзя было погасить — он горел постоянно, так что, чтобы «выключить» лампу, его просто накрывали чем-то непрозрачным.

— Ты… ты… — Аскольд вцепился мне в плечи, пристально разглядывая меня. — Да нет, померещилось…

Глаза его лихорадочно поблескивали, хриплое дыхание то и дело сбивалось. Выглядел он жутковато — будто постарел разом лет на двадцать. Глазницы впали, черты лица заострились, под бледной кожей змеился синюшный узор вен. Прямо оживший покойник.

— Тише, тише, князь. Вам надо отдохнуть.

Старик замотал головой, отстранился от меня, пытаясь сесть ровнее.

— Поздно! — выдохнул он. — Это… упырь! Сильный. Не знаю… как ты вообще с ним совладал. Но меня он высосал почти досуха. Я, по сути… уже мёртв. Это дело времени.

— Это вы бросьте! — шутливо пожурил его я. — Ещё побарахтаемся! Может, доктора отыскать? Настоящего?

Аскольд помотал головой и откинулся назад, на подушки. Я на время оставил его — из коридора доносился какой-то подозрительный шум. Подхватив с пола оброненный князем пистолет, я выглянул в коридор.

Ноздри защекотал горьковатый запах дыма. На первом этаже причитала тётка Анисья — её тонкий истеричный голос легко пробивался через перекрытия. Дымило сразу с двух концов — и со стороны главной лестницы, и из дальнего конца коридора.

— Пожар! Нужно уходить!

Засунув револьвер за пояс, я попытался поднять Аскольда с кровати, но то упирался и с неожиданной силой оттолкнул меня.

— Нет! Скорее! Хватай рукоятку… Да вот же она, на спинке кровати!

Кровать у него была тяжёлая, дубовая, с толстыми резными столбиками по углам. Князь указал на один из этих столбиков в изголовье.

— Сверни шарик наверху. Да сильнее, не бойся. Выдерни его!

Я ухватился за полированный шар и, чуть покрутив, выдернул вместе с болтом, удерживающим его. Хотя… нет, это не болт. Больше похоже на ключ.

— Скважину отыщи… Вон там, слева от камина… Быстрее, Богдан!

Следуя сбивчивым указаниям князя, я вскрыл хитроумно спрятанный за стенной панелью тайник, в котором обнаружился потёртый кожаный портфель с лямкой для ношения через плечо. Чем-то похоже на сумку почтальона. На всякий случай проверил нишу, но больше в ней ничего не было.

— Я не всё успел собрать, но здесь… самое необходимое, — Аскольд трясущейся рукой вцепился в портфель. — Береги этот архив, как зеницу!

Он снова закашлялся, но это было и неудивительно — дым добрался уже в комнату. У меня и самого горло першило.

— Помнишь, о чем я говорил? — продолжил Аскольд, вцепившись мне в плечо. — Все документы в институт я уже переслал. Тебя зачислят, нужно только явиться до конца августа. В портфеле я оставил кое-какие инструкции. Найди Велесова! Он поможет…

— Да потом, потом, князь! — прервал я его. — Уходить надо!

Я попытался было поднять его с кровати, но Аскольд упрямо помотал головой и оттолкнул меня.

— Не спорь со мной! Я уже… не жилец. Лучше сам спасайся! И женщин выведи из дома.

Вот ведь упрямый дед! Но только я-то ещё упрямее. Не обращая внимания на протесты князя, я забросил его руку себе на плечо и рывком поднял больного с кровати. Тот оказался неожиданно тяжелым, но я всё же потащил его к выходу.