в маленькую уютную кафешку, где могли услышать друг друга! И она влюбилась. Ведь так бывает, правда? Бывает, влюбишься – и все! В немного хриплый голос, вихрастую макушку, в то, как он откидывает голову, когда смеется, в то, как он ест, в руки с ободками мазута вокруг ногтей… Только в этот раз эти ободки немного светлее. Потому что и он старался предстать перед ней во всей красе… И за это как-то сразу в него влюбляешься еще сильнее. И уже ничто не имеет значения, потому что твои глаза видят только его одного, потому что твое сердце замирает от любви!

Они не смогли долго порознь. Видеться урывками и снова ждать встречи… Поженились, едва Леся закончила семестр. Девушка устроилась в местную школу, набрала первоклашек, и перевелась на заочное отделение. Иногда ей казалось, что она попала в сказку. Нет, на нее не свалились все блага сразу, но тем ценнее было то, что они делали вместе. Например, дом. Пока совместными усилиями заканчивали стройку, жили в ветхой хате бабы Нюры, в которой даже туалета не было. Нужно было выходить на улицу. С деньгами тоже тогда было не густо. Точнее, они были – Коля всегда хорошо зарабатывал, но все подчистую уходило на стройку. Жили на ее скромную зарплату учительницы. Но это было счастливое время, несмотря ни на что. А потом Леся забеременела. Был февраль, Коля возился с проводкой в новом доме, а она смотрела на тонкую полоску теста на беременность и чуть не плакала. Они, конечно, планировали детишек, да только немного позже. Когда закончат стройку, и станет посвободнее с финансами.

– Эй, Лисенок, ты чего тут застыла? – В хату заглянул румяный с мороза Николай. – Лесь… Ты что, плачешь?!

– Плачу, – всхлипнула девушка. – Беременная я, Коля. Вот… – прошептала она, протягивая мужу полоску теста.

Николай застыл. Недоуменно посмотрел на протянутый предмет, вскинул взгляд на жену.

– И когда рожать?

– Не знаю, – растерялась девушка. – Нужно подсчитать. В октябре? А какая разница? – Не такой реакции она ждала, если честно.

– Как это «какая», Лесь? Нужно же дом успеть к этому времени довести до ума! Ну, не в хату же эту малыша приносить…

Леся всхлипнула и кинулась в большие надежные руки. Вот она – самая лучшая реакция. Никаких сомнений, только забота об их с ребенком комфорте. Ох, и год тогда выдался! Сумасшедший. Спешка невероятная – только бы успеть. Николай пропадал то на работе, то на стройке. Уставал дико. Приходил домой и падал на кровать без сил. Леся тоже помогала, как могла. Принеси-подай-подержи. Да и много было помощников, все село, считай, подключилось. Может, поэтому и успели к октябрю-то.

Схватки начались неожиданно. На неделю раньше намеченного срока. Они как раз собирали кухню, когда воды отошли.

– Ой, Коля… Началось!

Николай отбросил отвертку. Подлетел к жене:

– Все хорошо, Лисенок. Ты, главное, не волнуйся. Одевайся. А я сейчас машину прогрею, и поедем.

– Да подожди ты, Коль! Мы же еще шторы не повесили!

– Какие шторы?! С ума сошла? Быстро одевайся! Неизвестно, что там на выезде. Сейчас опять все из города на дачи ринутся. Как бы в пробку не попасть. Пятница…

Леся не стала больше спорить. Оделась потеплей, схватила документы:

– Коль, сумку-то взял?

– Взял-взял! Поехали уже скорее!

Леся забралась в машину, муж ее заботливо пристегнул и выехал со двора.

– Не дело это, что мы шторы не повесили, – сокрушалась Леся, отмечая про себя, что схватки становятся чаще.

– Дались тебе эти шторы! Что я – сам порядка не наведу к вашему приезду?!

И правда, – подумала Леся. Ее мужу все по плечу. И порядок наведет, если надо будет, и шторы повесит! И он повесил! И вообще весь дом украсил голубыми воздушными шарами. А на машину наклеил огромный плакат «Еду за сыном». На восхищенные ахи жены и тещи, Николай пояснил:

– Я же без тебя, Леська, чуть с тоски не завыл. Вот и занимался самодеятельностью, чтобы как-то отвлечься.

И Леся кинулась к мужу в объятья и плакала долго оттого, какой он у нее замечательный.

– Эй, Лисенок, ну ты чего? – встревожился Николай. – Не плачь, милая… Вдруг молоко пропадет? Чем обормота кормить будем? – спросил он, едва касаясь сморщенной щечки сына. А она заревела еще сильнее, потому что это было очень трогательно – его большая заскорузлая ладонь на бархатной щечке их Тимошки.

И начался новый этап совместной жизни. Теперь уже втроем. Лесю не коснулась пресловутая послеродовая депрессия. Или некогда ей было в депрессии впадать? Жизнь закружила и понеслась. Тим рос не по дням, а по часам, и был очень похож на папу. У Леси сердце замирало, когда она видела их вдвоем. Из Николая вышел превосходный отец. Заботливый, терпеливый, надежный. Леся вообще жила, как за каменной стеной. Горя не знала со своим мужчиной. Все остальное было незначительным и второстепенным. Они потихоньку обживали дом, в котором поначалу, кроме кухни и манежа, даже мебели не было. Со временем насобирали денег на красивый спальный гарнитур и шикарные диваны. Купили новомодный плазменный телевизор. Поменяли забор…

Леся взялась за репетиторство, чтоб не заскучать, да и у Николая дела шли на лад. В мастерской отбоя не было от клиентов, так что ему даже пришлось нанять двух помощников и оформить частное предприятие. Тут для Леси тоже работа нашлась – она взяла на себя все организационные вопросы и бухгалтерскую отчетность. Ей, как математику, это не составило большого труда. Так и жили.

Когда Тимка немного подрос, вся семья впервые выехала за границу на отдых. И сколько впечатлений осталось от той поездки в Египет! Что говорить о трехлетнем сынишке, когда сама Леся с восторгом наблюдала и за разноцветными рыбками, подплывающими к самому берегу, и за крабами, и за прочей живностью! А море?! Она никогда раньше не видела такого красивого моря! Синее, кристально чистое и ужасно соленое! Такое соленое, что даже глаза щипали, если в них попадала вода.

– Уложил? – прошептала Леся, откидываясь в плетеном кресле на шикарном балкончике с видом на море.

– Угу, – отрапортовал муж и потянулся до хруста в костях. – Хорошо-то как!

– Хорошо! – согласилась Леся, протягивая мужу бокал красного вина.

Николай уселся рядом, закинул ножки жены себе на колени и уставился на красиво подсвеченный газон с шикарными кустами азалий, которые наполняли воздух своим одуряющим ароматом.

– Хорошо! – повторил муж, проводя большим пальцем вдоль стопы Леси. Потом поднял ножку, поцеловал в щиколотку, прикусил подушечку большого пальца.

– Коль… – прошептала Леся.

– А что? – переспросил муж, притягивая к