Я устало поднялась и успела заметить, как пыльное лохматое нечто со всего размаха забралось парню на руки и пытается карабкаться выше, на плечо. При этом кот громко орал и вращал огромными испуганными глазами.

– Кира-у-нчик! – вопил его высочество. – Они пришли ко мне и хотели забра-у-ть! Но я почувствовал и спрятался-я-я. Стра-у-шно! С мешком пришли, хотели запихать. Говорили, где этот рыжий мешок с блоха-у-ми? Это я-то мешок с блоха-у-ми? Я-у-у? Мырр?

– Все, успокойся! – Киран наконец отодрал от себя кота и посадил на кровать. На темной рубашке парня остались следы пыли, а на плече висела неопрятная путина.

– И слуги тут плохо-у убираюц-ца, – заявил его высочество, немного успокоившись. Нервно полизал лапу и, вскинув огромные глаза на Кирана, с надеждой поинтересовался. – Отруга-у-ешь?

– Отругает, отругает, – вмешалась я и присела рядом с котом на диван, сняла с пушистой шерстки остатки паутины, погладила по голове и почесала за ухом, услышав мурлыканье.

– А жра-у-ть где? – опомнилась неблагодарная скотина.

– А жра-у-ть, я не достала.

– Почему-у?

– Видишь ли, лохматое высочество, меня тоже по дороге пытались убить. Мы с тобой собраться по несчастью.

– Мыррр? Беднай-у, Лисочка, – воздохнул кот и по-хозяйски полез на руки – жалеться.

Киран за этой сценой наблюдал с сосредоточенным и немного недоуменным выражением лица.

– Быстро, вы двое, нашли общий язык… – с какой-то странной интонацией заметил он.

– А родственные души, всегда быстро-у находят общий язык. Так ведь, Лисочка? Мырр?

– Так, – согласилась я и прижала кота поближе к себе. Он был мягкий, пушистый и теплый. Тискательный. А о том, что ещё день назад этот кот был любвеобильным мужчиной, я не думала. Я-то его только в образе кота увидела. Иначе и не воспринимала.

– Жрау-ть-то, будем? Мырр? – поинтересовался кот и снова с надеждой посмотрел на Кирана.

– Будем-будем! – отмахнулся парень и развел перед собой руками. Воздух в этом месте пошел рябью, а Киран повернулся и уточнил. Сюда просить доставить.

– Да-у… – мурлыкнул кот. – Сюда-у…никуда-у тащиться не хочу. Попроси побольше мя-уса и вина. Мырр?

– Попрошу, только молчи, ладно? И так странно, что из твоих покоев заказ делаю я.

– Молчу-у. – Кот надулся, распушился, словно дикобраз и повернулся к Кирану пухлявым задом.

Парень вздохнул и перевел взгляд в сторону мерцающего воздуха. Я с интересом уставилась туда же. Рябь стала настолько мелкой, что воздух пред парнем казался мутным. А потом внезапно все прояснилось, и я увидела в образовавшемся «окошечке» кухню. Не совсем обычную, но все же узнаваемую. Огромные разделочные столы, плиты. Пар и суетливые странные человечки. Вроде бы люди, только с непонятными пропорциями. Ноги и руки короче, чем я привыкла видеть.

– Что тебе Киран? – недовольно буркнула немолодая коротышка, пробегая мимо. Я поразилась такой фамильярности. Или просто что-то не знала о месте парня в замке.

– Его высочество проголодалось, Милли. Просил подать мясо, вино и еще что-нибудь на твое усмотрение.

– Аджику ему по всей королевской физиономии – вот мое пожелание. Так и передай! Столько жрать, сколько он – вредно! Разнесет – на трон не влезет. Батюшка его, долгих лет здоровья императору, вон какой стройный! Хотя… – коротышка задумалась. – Сегодня его высочество еще не обращался. Ладно, сейчас будет вам еда, – отозвалась женщина, махнула рукой и «экран» погас. Я так и осталась сидеть на диване и недоуменно хлопать глазами.

– Зато она готовит очень хорошо, – смущаясь, отозвался Кирнан. – Но немного груба.

– Эй, рыжий, – я толкнула кота в бок. – Это ты меня к ней за ужином отправлял, да?

– А тут бо-у-льше не к кому… – муркнул кот и сладко потянулся. – Хамка страшна-й-а-у – выпороть бы! Но как готоу-вит! Папа у лорда … ее уже лет пятнадцать пытается сманить. Не уходит. И хамит еще. Отвратительная женщина. Мырр!

– А кто она? – не удержалась я от вопроса.

– В смысле кто? – уточнил Киран. А я, занятая своими мыслями, не заметила в голосе мелькнувшую агрессию.

– Ну-у-у… она ведь не человек.

– А это так важно? – прищурился он. Я почуяла неладное, и удивленно пожала плечами.

– Нет… Просто интересно. У нас вообще нет нелюдей. Точнее есть. Гориллы, например, но они неразумные.

– Не обраща-у-й на него внимания Лисочка, Киранчик лелеет свои собственные ко-у-мплексы. Гно-у-мка она.

– Ух-ты! – изумилась я и информацию про комплексы Кирана предпочла проигнорировать. – А ещё кто есть?

– Эльфы, но они снобы и почти с нами не общаются-у. Соседнее короле-у-вство. Мы сними торгуем. Эти вон, – кот тряхнул головой в сторону Кирана. – Но с демонами у на-у-с сложные отношения. Они живут в единственном мире, куда ещё не закрыт проход. И прохоу-дом этим пользуются ре-удко.

– А вы можете ходить между мирами? – восхитилась я. – Тогда…

– Это вы можете ходить между мирами, – Киран сделала ударение на слове «вы» и выразительно посмотрел на меня. Это умение доступно жрицам. Раньше, по крайней мере, было именно так. Когда-то … сотрудничал со многими мирами, жрицы открывали проходы и поддерживали их в рабочем состоянии, но после войны, которая случилась отчасти по их вине, начались гонения. Жриц уничтожили, а проходы постепенно закрылись. Последний работающий проход – в мой мир, но им пользуются крайне редко…

– В смысле?

– А у них это такая ка-у-знь. Выкидывай-ут преступников и предателей. К нау-м. Будто у нас свои-ух мало… Но это не про тебя, Кира-у-нс, ни в коеум разе.

– То есть ты… – начала я, взглянув на черноволосого по-новому.

– То есть, это не имеет значения. Сейчас уже не имеет, – довольно жестко пресек разговор Киран. – По сути, все нелюди, это выходцы из других миров, которые когда проходы закрывались, предпочли остаться в нашем мире, а не уходить в свой.

– Но… я так понимаю, жрицы делали, в общем-то, благое дело? Почему же их уничтожили?

– Понятие благости относительно. Да и фанатики есть везде… – начал Киран, но договорить не успел, принесли еду. Парень вышел в холл, чтобы встретить слугу, а мы с котом остались в спальне. Желудок свело от голода, и говорить ни на какую серьезную тему уже не хотелось. Хотелось есть.

Кот в нетерпении топтался у меня на коленях, и, по ощущениям, даже подпрыгивал, а едва хлопнула дверь, сорвался с рук и с диким мявом кинулся на запах съестного. На самом деле, едой пахло на все покои. Представляю, какими сильными запахи были для чувствительного кошачьего обоняния.

Когда сели за стол по молчаливому согласию не стали поднимать сложные темы, чтобы не портить аппетит. Не знаю, кому как, а мне хотелось поесть с удовольствием. Благо было из чего выбрать – «мясо и еще чего-нибудь» вылилось в накрытый, словно скатерть самобранка стол.