Айсар склонил голову на бок, стараясь как можно лучше рассмотреть лицо девчонки. В этом лице ему все казалось неуловимо знакомым. Голубые глаза с длинными ресницами то и дело жмурились, как будто девушка надеялась, что, когда она откроет глаза, все происходящее окажется просто дурным сном. Чуть вздернутый носик был слегка опухшим и красным, из чего Айсайар сделал вывод, что пробуждающаяся все-таки дала волю слезам до его прихода. Что ж, это хорошо, слезы – хорошее средство для того, чтобы справиться с потрясением, которому она, несомненно, подверглась. Но, несмотря ни на что, держалась она хорошо, да.

Седоволосый усмехнулся своим мыслям, продолжая скользить взглядом по чертам девушки. Нижняя губа уже была искусана чуть ли не до крови, а строгая прическа рассыпалась, давая волю каштановым волосам спадать до плеч мягкими волнами. Здешний вязаный свитер был ей великоват, от чего она была похожа на подростка-беспризорника. Еще одной кривоватой улыбкой Айсар охарактеризовал свое отношение к увиденному.

Сидя на крыше, Айсайар никак не мог понять, что же заставило его прийти посмотреть на новенькую. Обычно он так не делал. Обычно уже через час он не мог вспомнить даже имени новоприбывших пробуждающихся. Он с удовлетворением отметил, что его привела сюда точно не внешность Дарьи, которая была достаточно заурядной. За время своей долгой жизни он видел и покрасивее. Но тогда что? Седоволосый нахмурился, взгляд серых глаз обратился в недалекое прошлое. Стараясь ничего не упустить, Айсар принялся пролистывать в памяти отрывки сегодняшнего дня. Вот он пытается отвести погоню от пробуждающейся. Охотники взялись за нее плотно, глушащие любые механизмы чары заставили замереть целый квартал достаточно крупного города. Машина, которую они с Эрдьяром раздобыли сразу после перехода, двигалась исключительно на энергии Айсайара. За этой девчонкой был отправлен явно не один отряд охотников, поэтому, пока седоволосый уводил одну группу злоумышленников, другая уже вышла на след Эрдьяра и Дарьи. Айсар почувствовал, что, пробуждающемуся грозит опасность, открыл переход почти под колеса машины. Ничего, он быстро регенерирует, а вот Дарья до условленного места встречи в конце улицы уже бы не дожила. От охотников отбились труднее, чем обычно, хотя седоволосый и старался показать обратное. Ему нравилось чувствовать собственное превосходство. Прыжок тоже занял больше сил, чем обычно…

Стоп! Прыжок! Всегда, когда Айсайар и Эрдьяр забирают нового пробуждающего, седоволосый легонько дотрагивается до сознания новичка, чтобы поддержать его в первом переходе и избежать потери этого самого сознания на несколько дней. Слишком уж большая нагрузка для любого человека, даже обладающего силой, не говоря уже о том, кто эту силу пока не получил. В этот раз он, конечно же, сделал так, как и обычно, но почему же ощущение, которое возникло при мягком вторжении в ее сознание, кажется ему таким… знакомым?

За своими мыслями Айсар почти пропустил момент, когда Дарья в это время подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Седоволосый замер, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Девушка закрыла глаза, вновь закусывая губу и стискивая в кулаках край грубого свитера. Плачет? Айсайар скорее бессознательно протянул руку к окну, но дотронуться до стекла он не успел – ладонь вдруг будто пронзило тысячей игл. Окно с девушкой за ним растворилось в глубокой и мрачной темноте, сквозь которую вскоре проступила болезненно реалистичная картина – незнакомая девушка с пшеничными волосами и зелеными глазами открыла рот в беззвучном крике. Эта картина заставила сердце седоволосого сжаться от ощущения неправильности происходящего. Седоволосый отчетливо понял, что прямо сейчас случится что-то непоправимое, то, что изменит такой понятный и сложившийся мир. Он схватил ртом воздух, пытаясь избавиться от наваждения, и образ вновь растворился во тьме, которая сжалилась и вернула Айсайару кое где потрескавшуюся черепицу крыши, окно с Дарьей за мутным стеклом, и его самого.

Ладонь вновь прожгло острой болью. Айсар взглянул на свою руку, по которой медленно подымался узор инея, вытесняя собой неприятные ощущения.

Айсайар сначала долго и удивленно смотрел на собственную конечность, а потом стряхнул с ладони несколько крупных снежинок и улыбнулся. Удивительное чувство. Он и прежде умел управляться со льдом, за что в Школе Жизни и Смерти его прозвали Льдом. Ощущение внутреннего могущества поднялось к горлу и окутало все тело. Сейчас он всем своим нутром ощущал, будто тогда, раньше, в нем был лишь отголосок нынешней силы, той, которой удивительным образом его наделила пробуждающаяся. Хотя, быть может, это просто совпадение. На своем опыте, Айсар не раз убеждался, что в жизни встречаются еще и не такие совпадения, но, отчего-то, он был уверен, что усиление его дара каким-то образом связано с пробуждающейся.

«Что же за сила будет у тебя, девочка?»

– До встречи, Дарья, – одними губами произнес Айсар.

Девушка его не слышала, продолжая поливать слезами свою разрушенную жизнь. Они все вначале думают, что их жизни разрушены. Ровно до тех пор, пока не получают свою силу.

Последний взгляд на пробуждающуюся и седовласый парень ловко перепрыгнул на следующую крышу, в чем ему неизменно помогла любимая трость. Еще пара прыжков с опорой на здоровую ногу, и, в последний раз оттолкнувшись, Айсайар мягко приземлился на поляну перед замком Школы Жизни и Смерти.

Всегда, когда Айсар с Эрдьяром возвращались в школу хотя бы на один день, рыжебородый неизменно исполнял свои странные ритуалы. Сейчас Эрдьяр, как обычно в это время, погружался вглубь своего подсознания на краю поляны. После того, как бородатый великан прожил несколько лет в первом мире, уроженкой которого является спасенная сегодня пробуждающаяся, Дьяр каждый вечер посвящал уединению с собой, называя это медитацией, и использовал данное занятие для очистки своих мозгов. Нелепое занятие, по мнению седоволосого, прописная истина во всех мирах гласит, что чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. Так что, стоит просто не засорять мозги всяким хламом, чтобы не пришлось их после чистить.

Подходя ближе, Лед отметил, что друг опять застыл в какой-то, мало напоминающей человеческую, позе. Айсайар, с видом вселенской скуки на лице, плюхнулся на траву недалеко от живой статуи бородатому мужчине и бросил рядом трость.

– Убери ее, – потусторонним голосом потребовал Дьяр. – В то место мне сейчас нужно перенести вес корпуса.

– Сам убирай, – отмахнулся Айсар, откидываясь назад и опираясь на согнутые руки.

Ему нравилось немного дразнить рыжебородого, каждый раз вступая в неравный бой с его невозмутимостью. Однажды седоволосый пообещал себе, что когда-нибудь он обязательно выведет друга из себя. Конечно, активные попытки это сделать давно прекратились, но Айсайар считал своим долгом отдавать дань былым временам.

Эрдьяр тяжело вздохнул, опустил сначала левую ногу, потом правую руку, разогнул спину и плавно уселся напротив седоволосого юноши.

– Ходил смотреть на девчонку? – Взгляд темно-карих глаз пытливо врезался в лицо Айсара.

– Ходил, – не стал отрицать седоволосый.