собой дверь. Две женщины, одетые в поварскую одежду и с сетками на головах, возятся над блюдом, что стоит под разогревающей лампой, а третья, насквозь пропотевшая, сваливает кучу соевых сосисок на гигантскую сковороду. Шипение искусственного мяса скрывает шум шагов Кеке, пока та, наклонившись, крадется вдоль стены и проскальзывает в столовую. Оттуда она направляется в центр безопасности: по короткому коридору и налево, пока не замечает дверь, которую ищет. Она слегка приоткрыта, и девушке удается заглянуть внутрь и выяснить, что там никого нет. Центром безопасности управляет искусственный интеллект, так что нет необходимости в дюжине людей, просматривающих записи с камер наблюдения. Любая необычная активность отправит тревожное предупреждение напрямую в охранную фирму, и сразу же будет объявлен локдаун.

«Не поднимай тревогу», ― думает Кеке. Она слышит, как колотится ее сердце. Не серди богов искусственного интеллекта.

Пока она осматривает комнату и оборудование, ощущает запах поджаривающейся сои и чувствует позыв к рвоте. Чем быстрее она отсюда уйдет, тем лучше. Девушка извлекает свой «Xdrive» из-под язычка левой кроссовки, находит разъем в гудящем аппарате в центре комнаты и вставляет ее. Как мужчина в женщину. Разве не забавно, как все всегда сводится к сексу? Или, по крайней мере, так происходит у нее.

Она быстро вводит список команд, зазубренных наизусть, и информация начинает копироваться. Она точно не знает, что ищет, так что копирует данные за целый год. Все видео, документы и переписки, датированные 2021 годом, улетают на ее флешку. Она все еще слышит биение своего сердца. Почему она так нервничает? Возможно, из-за сочетания перспективы попасть в Крим-колонию, если ее поймают, воспоминаний об интернате и переживаний за Джони.

Данные скопированы на семьдесят восемь процентов, когда она слышит, как к ней приближаются голоса.

«Проклятье».

Она ищет место, где можно спрятаться, но комната настолько пуста, что тут негде скрыться. Девушка не может вытащить флешку, не прервав процесс копирования. Девушка ныряет под стол и прижимает колени к груди, стараясь сделаться как можно меньше. Если они просто пройдут мимо, никто ее не увидит, но, если решат подойти к устройству с этой стороны, сразу же обнаружат Кеке. Голоса становятся громче.

«Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо».

Отвратительный запах кухни сменяется запахом пота Кеке.

Десять лет в колонии.

Десять лет изоляции в заведении, которое в одиннадцать тысяч раз хуже, чем чертов интернат.

Десять лет придется шить маски от супербактерии, добывать нефть или изготавливать соевые сосиски. О чем Кеке только думала? Никакая история такого не стоит.

Переговаривающиеся женщины останавливаются у порога. Кеке сглатывает ком в горле, плотно зажмуривает глаза и ждет, когда ее найдут.

Глава 7

Пять минут до свободы

Женщины, все еще разговаривая, отходят от двери и позволя Кеке свободно вздохнуть.

«П*здец, еле спаслась».

Если бы только она могла унять бешеный стук сердца в ушах. Кеке вскакивает на ноги и извлекает флешку, снова прячет ее в кроссовок. Она проверяет коридор и, видя, что он пуст, пользуется моментом. Обратно к столовской блевотине, обратно к тропинке, которая выведет ее с территории к драгоценной Нине, самому сексуальному мотоциклу во всем южном полушарии. Ей удается незаметно покинуть кухню. Повара накрывают столы к обеду, так что Кеке даже не приходится красться, она просто бежит.

Прежде чем шагнуть в приятную прохладу, она быстро проверяет свой наряд, поправляет платье и шарф, надевает солнечные очки и шляпу. Пытается придать лицу расслабленное выражение, несмотря на то, что крайне взволнованна.

«Всего пять минут до свободы», ― думает она, начиная свой путь к главному входу, когда ее останавливает просвистевшая белая стрела, которая едва не попадает ей в грудь и вонзается в стену рядом.

«Какого…»

Кеке пригибается к земле и бежит, но нападающий пускает еще одну стрелу, и та пролетает так близко к щеке, что девушку оглушает ее свист. Кеке останавливается и поднимает руки.

— Не стреляйте!

К ней приближается СурроСестра. Кончик стрелы нацелен Кеке прямо в грудь, тетива натянута так туго, что практически звенит от напряжения.

— Ты сошла с ума? — сердито спрашивает Кеке. — Ты могла убить меня.

Во взгляде СурроСестры сквозит легкое безумие. Ее губы кривятся в улыбке.

— Я никогда не промахиваюсь с расстояния меньше десяти метров, — сообщает она.

Журналистка начинает думать, что та психопатка. Другие серийные убийцы тоже хвалятся перед жертвами своей меткостью?

— Поздравляю, — отвечает Кеке. — Твои родители должно быть гордятся.

Женщина смеется и опускает оружие. Кеке смотрит на ее развевающийся белый наряд, на сильные руки и видит перед собой кого-то среднего между греческой богиней и супергероем.

— Ты выбрала очень плохое время, чтобы проникнуть в монастырь, — говорит суррогатная сестра.

— Откуда ты знаешь, что я сюда проникла? — спрашивает Кеке. — Почему я не могу быть новой сестрой? На самом деле, разве это не безответственно с твоей стороны стрелять из лука в того, кто может быть новым пополнением в ваших рядах?

— Ты не из наших, — говорит женщина, бросая многозначительный взгляд на грудь Кеке, на которой отсутствует медная брошь «СС». — Это видно издалека. В обычных обстоятельствах, я бы еще могла тебе поверить, но…

— Но это не обычные обстоятельства, — замечает Кеке. — После вчерашнего взрыва.

— Да.

— Я понимаю, что вы приняли дополнительные меры, — говорит Кеке. — Но я здесь не затем, чтобы причинить кому-то вред. Наоборот…

СурроСестра наклоняет голову, словно пытается понять, говорит ли она правду.

— Я здесь, чтобы помочь. Я говорила с Джони. После нападения.

— Не может быть.

— Это правда.

— Карта Сигмы засекречена. Никто не знает, кто она. Даже доктора не знают ее настоящее имя.

— Ну, не хочу хвалиться, но…

Глаза женщины, полные подозрения, мечутся туда-сюда, а затем останавливаются на голубых линзах Кеке, которые, вероятно, уже начали бледнеть.

— Как ты попала в ее палату в больнице? — требует ответа она. — Как ты попала сюда?

— У меня свои методы.

— Пошли со мной.

— Как-то не охота.

— Я отведу тебя к матушке Блейк. Она решит, что с тобой делать.

— Нет. Я по-быстрому уйду, а ты скажешь Всемогущим силам, что не смогла меня остановить. Если вообще решишься что-либо рассказывать.

Женщина фыркает. У нее привлекательное лицо, но ее личность портит всю прелесть.

— Даже если я отпущу тебя, тебе не позволят покинуть главные ворота. Я запустила тихую тревогу. Мы на локдауне.

Кеке оглядывается вокруг. На обширной территории теперь ни одной СурроСестры-клона.

Лучница сжимает челюсти.

— Ты пойдешь со мной, или я пущу тебе стрелу между лопаток, если попытаешся бежать, поняла?

Кеке всматривается во вредное лицо сестры, выискивая признаки блефа. И не видит их. Все же,