пороховым поршневым огнеметом АТО-41 конструкции И. А. Аристова, фильм о котором нам показывали на Истории вооружения.

Глава 4

Я открыл глаза и понял, что лежу на холодных каменных плитах. Без брони и оружия, в обычной повседневной одежде. Тело ватное, дыхание даётся с трудом, но я дышу, вижу и чувствую холод! Какая-то странная смерть…

Приняв сидячее положение, огляделся по сторонам и озадаченно хмыкнул. Вокруг меня клубился туман. Метрах в пяти или чуть дальше. Густой, серый и непроглядный. Сейчас он наползет, и тогда я умру? Не, ну а что ещё мне делать в этом отнорке реальности?

Ощутив небольшую тяжесть в руке, я разжал ладонь и увидел знакомую половинку монеты. Ту самую, что не так давно мне вручил Синигами. Что это? Что тут, блин, происходит? Мне не дают умереть, или…

— Ну… Давай её уже сюда! — Тролль появился в метре напротив и, усевшись, протянул ко мне свою лапу. — И хватит уже хлопать глазами! У меня не так много времени.

Ростом он был на две головы повыше меня человека. В одной только набедренной повязке. Грудь увешана оберегами. Потрепанные мешочки, кости, небольшие черепа и деревянные фигурки животных. В носу, ушах и на бивнях болтается три десятка самых разных колец и серёжек. Интересно, как он голову-то с таким весом может прямо держать?

— Вот, — я вложил половинку монеты в огромную ладонь бога и, посмотрев ему в глаза, произнёс: — Здравствуй!

— Ага… И тебе не хворать, — Синигами глумливо оскалился и, подкинув омамори[1] на ладони, состроил недовольную физиономию. — Получается, ты опять от меня сбежал? В который раз, не напомнишь?

— Я… э-э… не помню, — не зная, что ответить, я пожал плечами и покачал головой.

— Много! — констатировал тролль и довольно оскалился. — Ладно, иди обратно. Там тебя твоя девятихвостая подруга вытаскивает. Ох, и намучаешься ты с ней по жизни, хотя… Ты же тоже хвостатый. Лисье племя, да… Так что найдёте как-нибудь общий язык.

— Обратно — это, в смысле, я живой⁈ — выдохнул я, как только до меня дошёл смысл его слов. — То есть…

— Я смотрю у тебя не только память отшибло, но ещё и разум, — весело оскалился Синигами. — Да, живой, но теперь постарайся быть осторожнее. Следующий омамори я смогу дать тебе не раньше, чем через пятьдесят лет.

— Спасибо! — я улыбнулся сидящему напротив богу. — Теперь я твой должник.

При этих словах Синигами нахмурился, посмотрел мне в глаза и негромко произнёс:

— Забери её вместе с остальными из Лабиринта, и мы будем в расчёте.

— Кого её?

— Там и узнаёшь. Я сказать не могу, — тролль грустно усмехнулся, затем подмигнул мне и попросил. — И ещё тануки скажи, чтобы он при случае занёс в мое святилище пару бутылок своего саке. Уж очень оно у него забористое. Все, прощай, друг, — Синигами протянул мне свою лапу. Я пожал ее, и картинка погасла.

Сознание прояснилось, и я почувствовал на губах чьи-то губы. Кто-то натурально меня целовал, поскольку на искусственное дыхание это было совсем не похоже. Открыл глаза и буквально выпал в осадок. Меня целовала Хона! Не в щеку, а в губы, как полагается! При этом она перестала быть призраком, то есть натурально ощущалась как женщина. Как очень желанная женщина…

Заметив, что я пришел в себя, Хона отстранилась и, ничуть не смущаясь, хмыкнула.

— Ну вот, очнулся, наконец.

— Мог бы еще полежать, если ты… — я принял сидячее положение, улыбнулся, быстро оглядел зал и с облегчением выдохнул. Все живы и вроде здоровы. Хона, Берюта, Эйка, и даже Иоши, который, очевидно, прибежал на шум. Сейчас енот кормил свою подругу какими-то травами, с испугом косясь на окровавленный труп спутника Сэта. Впрочем, на Хону он смотрел с не меньшим испугом. Ну да… Бояться надо живых.

— Обойдешься, — кицунэ фыркнула, усмехнулась, а затем уже серьезным тоном добавила: — На самом деле все очень непросто. Я не восстановила и десятой части своей былой Силы. Артефакт полон, но, как оказалось, забрать из него я могу только жалкие крохи. Практически все, что получила, потратила на восстановление твоей цепи, — богиня встретилась со мной взглядами. — Вернуть тебя к жизни могла только близкая женщина, и я подумала: «А почему бы и нет?». Мне ведь известно, что произошло в Хейанке и что тебе довелось пережить. Ты не отдал им меня, и я это очень ценю. К тому же, — взгляд девушки стал лукавым, — в своей боевой форме ты выглядишь очень даже неплохо. Самурай Луны, древний герой, убийца бога. Думаю, я сделала правильный выбор.

М-да… Я ещё не до конца очухался после неудавшейся попытки суицида, и слова красавицы-лисы до меня долетали как до жирафа, но то, что она говорила… Близкая женщина, правильный выбор… Она ведь назвала меня своим мужчиной! Девятихвостая лисица! Меня! И теперь понятен смысл слов Синигами… Черт! Черт! Черт! Но теперь просто необходимо дожить до конца! Я же себе не прощу, если подохну.

— Ты слюни-то подбери, — заметив, вероятно, выражение моего лица, хмыкнула Хона. — Все самое сладкое только в конце. Вот верну Силу, воскресим Нактиса и только тогда полюбуемся Красной луной.

— И что мне для всего этого нужно сделать?

— Ты должен как-то вернуть в этот мир Сару. Только Хозяин Леса может в полной мере использовать Силу артефакта. Он возвратит мне мою Силу и поможет тебе оживить бога Луны. Да, в прошлом мы с ним не очень-то ладили с Хозяином леса, но Сару не дурак, и ему нужны сильные союзники для решающей битвы за лес.

— Погоди, — поморщился я. — Но я же освободил его душу в Чертоге смерти.

— Не знаю, — покачала головой девушка. — Видимо, что-то ему мешает вернуться. Возможно, ради возвращения Хозяина Леса тебе придётся пройти Большой Лабиринт, но я бы начала с Минамигучи.

— Минамигучи?

— Да, — кивнула лисица. — Южные врата Синего Леса. Большое поселение ёкай, рядом с которым находится главное святилище Сару. Он там и похоронен. Дорога из ущелья Тивата как раз приведёт тебя в Южный лес.

— И что мне там делать? Вот приду я в этот храм, и что?

— Откуда мне знать, — Хона тяжело вздохнула и опустила взгляд. — Возможно, ты что-то почувствуешь. Ну или обломок клыка подскажет тебе как вернуть этого недотёпу.

— Так ты оставишь этот артефакт мне? — я непонимающе посмотрел на лисицу. — А сама как?

— Мне он без надобности, — богиня легко пожала плечами и поднялась на ноги. — Сколько-то Силы осталось, и шавки Сэта меня уже не найдут. Позовёшь, когда вернёшь Хозяина Леса.

— Да, — кивнул я, поднявшись следом за девушкой. — А что с филактерией моего господина?

— Вот, — Хона подняла руку, и над её раскрытой ладонью появился третий кусок «шестеренки». — Забирай и постарайся не умирать. Больше я тебе помочь не смогу.

Забирать ничего не пришлось. Последняя часть филактерии сама переместилась в мою ладонь и исчезла. Предплечье на мгновение стянуло в холодных тисках.

— Спасибо! — я улыбнулся лисице.

— Тебе спасибо, Таро, — Хона улыбнулась в ответ. — Позови меня, когда все будет готово.

Она шагнула ко мне, закинула руки на плечи, коснулась губами губ и исчезла. М-да… Все чудесатее и чудесатее…

С полминуты я стоял, пытаясь уложить произошедшее в голове, но оно ни хрена не укладывалось. Ну да… Столько всего и сразу. Ба Леф сдох! Труп Владыки Отчаяния лежал справа от меня, прямо напротив входа, в огромной луже угольно-чёрной крови. С ним мне сильно повезло, но случилось то, что случилось. У Сэта остался только Сегет. Ещё Хона…

Вот уж сюрприз так сюрприз. При этом с моральной точки зрения у меня все в полном порядке. Мы говорили с Эйкой, и она рассказала, что некоторые мужчины ёкай имеют по несколько постоянных подруг. Да, мне сложно пока это представить, но не стоит натягивать глобус Земли на сову этого мира. Хотя если вспомнить те же львиные прайды или обычаи у некоторых народов, то можно провести вполне понятные аналогии.

Успокоив расстроенную Нэко, я отправил ее погулять по окрестностям, затем встретился взглядами с кицунэ, ободряюще ей улыбнулся, подмигнул Иоши и направился к верне, чувствуя, как в душе разливается чистое, ничем не прикрытое счастье.

И да… Сущее не просто так показывало мне того верна в астрале. Берюта вернулась с площадки в Аокигахару, передала то, что я просил передать, и прилетела в святилище Нактиса. Ведь она точно знала, что, возвратившись, я не пройду мимо