Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Михаил покидал посёлок с пустыми руками. Люди не оставили ничего, а ведь даже года не прошло с момента первого взрыва.
— Интересно, куда же они все подевались? — тихо спросил он сам себя. — Хоть кто-то же должен был остаться. Ведь даже тел нет.
Так и не найдя ответа на свой вопрос, Михаил продолжал ехать в районный город. Этот городок находился от них всего в тридцати километрах. Выглядел он и в лучшие свои годы не ахти, а сейчас и вовсе превратился в гетто. В сам город Михаил заезжать не стал, отложив это на утро. Съехал в поле и спрятал машину в лесу, решив заночевать в ней же.
Ночь прошла спокойно, и уже на восходе солнца Михаил продолжил свой путь. В районном центре ситуация была аналогичной его посёлку. Вот только здесь сама ситуация об отсутствии людей прояснилась. Оказывается, правительство затеяло эвакуацию городов, находящихся близко к атакованным мегаполисам. Об этом гласили объявления и различные указатели. Михаил решил оставить машину во дворах и осмотреться в пешем порядке. Так больше шансов остаться в живых. Ещё с войны он смог прихватить старенький пистолет ТТ. Было сложно, но он смог. Вообще, вся его вылазка была направлена на то, чтоб разжиться оружием, аптеки были попутной задачей.
Осторожно подкравшись к зданию местного ОВД, он понял, что ловить здесь совершенно нечего. Здание походило на аптеку в его родном посёлке. Ничего целого там остаться просто не могло. Тем не менее, непонятно на что надеясь, Михаил вошёл в вестибюль полицейского участка. Пройдясь по первому этажу, всё, что он смог обнаружить — это выломанные двери, разломанные столы и шкафы в кабинетах. Сейфы точно так же оказались открытыми и зияли пустыми тёмными провалами. Михаил обследовал все четыре этажа и уже собирался было покинуть негостеприимное здание полиции, но вдруг заметил прикрытую дверь под лестницей, ведущую в подвал.
— Почему я не заметил тебя сразу? — тихо сказал Михаил и потянул на себя скрипучую железную дверь. Визг разлетелся по пустому зданию, и он выждал несколько минут, затаившись в тёмном промежутке у двери. Достав фонарь, он спустился в подвальное помещение. Здесь находились раздевалки и подсобные помещения, какие-то архивы и, наверное, хранилище улик. В конце коридора находилась ещё одна массивная металлическая дверь. Подойдя чуть ближе и прочитав табличку, он едва не запрыгал от радости. Надпись на двери гласила, что за ней находится оружейная. Дёрнув за ручку, Михаил убедился, что она заперта. Теперь необходимо либо вскрыть её, либо отыскать ключи. Где они могут находиться в таком хаосе, он и понятия не имел, а вот по поводу вскрыть — попытки были. Следы на двери отчётливо говорили об этом.
— И что нам с тобой делать? — задумчиво пробормотал он.
Фонарик скользнул по двери и упёрся в пол. Из-под неё, снизу, торчал какой-то клочок бумаги. Михаил присел и потянул за уголок, развернув бумажку, он едва снова не стал отплясывать. Записка гласила: «Приветствую тебя, выживший! Я смог найти ключи к пещере с кладом. Вот только всего забрать не смог. Жить в городе стало невозможно. Люди начали убивать друг друга за кусок хлеба. Но я не такой, как они, мне много не нужно. Если ты нормальный и смог найти эту записку, то знай, ключи я спрятал в комнате вещдоков. Третий стеллаж от входа по правой стороне. Удачи тебе, выживший друг!
P.S. Если ты не жадный, оставь немного для других. Положи записку назад и ключи тоже».
— Вот так удача, — почесал затылок Михаил и отправился искать ключи от заветной комнаты.
Они оказались именно там, где и указал добрый человек. Висели на гвоздике, за коробками с какими-то бумагами. Быстро вернувшись назад, он отомкнул замок и распахнул вожделённую дверь. М-да, похоже, он уже не первый, кто обнаружил эту записку. На стеллажах оружейки одиноко стоял старенький АКМ с ещё деревянным прикладом, а под ним стоял ящик патронов, на котором лежал пистолет Макарова и несколько коробок с патронами для него.
— Ну что, — потёр ладони Михаил. — Всё лучше, чем ничего. Извини, добрый человек, оставить здесь уже нечего.
Он сгрёб всё добро, оставив только ящик с патронами. За ним Михаил решил вернуться позже, на машине. Тащить его через весь город не было никакого желания. Теперь предстояло проверить аптеки и магазины. Заперев оружейную комнату, он спрятал ключи в карман и отправился по дальнейшим задачам.
Домой Михаил ехал очень довольным. Ему удалось найти оружие, в одной из аптек он смог собрать лекарства. Хоть и немного, но всё же. Заодно заглянув в гости к старому товарищу, он обнаружил в его квартире нетронутый оружейный сейф. В котором оказалось два ствола и нехилый запас патронов. Один из стволов была «Сайга» под двенадцатый калибр, второй — нарезная мелкашка. На войну с таким не пойдёшь, а вот для обороны и охоты вполне подойдёт. Помимо всего этого, Михаилу удалось пополнить запасы консервов и различной крупы. Он нашёл даже два мешка макарон, запаянных в целлофан и сохранившихся в пригодном состоянии.
К дому он подкатил уже за полночь. Наталья не спала, и весь её вид говорил о том, что не спала она уже вторую ночь.
— Ты почему так долго? — устало спросила она. — Я переживаю.
— Всё в порядке, Наташ, я цел и невредим, — успокоил он её. — Пошли спать, завтра всё выгружу.
Больше ни на какие вылазки Михаил не ездил. Потому как поблизости ничего не осталось. Ехать куда-то далеко? Для этого придётся взять Наташу, а кто тогда на хозяйстве? Животина еду и заботу каждый день просит. А дальняя поездка затребует как минимум неделю. Так что, здраво рассудив, он решил, что на их век хватит, а лишнего Михаил брать не любил.
Так они прожили ещё два с лишним года, пока в одно прекрасное утро Наталья не заявила мужу о беременности. Он был на седьмом небе от счастья. Даже достал из подвала банку с самогоном и отметил это значимое событие. Нет, не напился в стельку, так, для профилактики, хлопнул граммов триста. Вот только судьба преподнесла ему очередное испытание. Спустя шесть месяцев Наталья почувствовала сильную боль в животе. И как Михаил ни старался, чего он только ни делал. Но без знаний и посторонней помощи у него ничего не вышло. Вначале Наташа родила мёртвую девочку, а спустя два дня умерла сама.
Своё горе
