— Соня, вставай.

Ее погладили по голове нежно вытягивая из сна.

В комнате стоял полумрак. Из приоткрытого окна проникал свежий, пропитанный хвоей и горным воздухом, сквозняк. Артемия вдохнула знакомый древесно-пряный аромат, исходящий от шеи Ярослава, и, потянувшись, лениво открыла глаза.

— Ты прямо как Клаус, — со смешком отметил друг.

— Который час? — она зевнула в подушку.

— Час дня, ты очень долго спала. Матушка уже заволновалась и попросила проверить. Кажется, она решила, что я привел в дом не подругу, а даму сердца.

— Дама сердца выспалась и хочет сытный завтрак, — в подтверждение этому живот Арти заурчал.

— Отлично, хотя подходит время обеда, но я могу попросить приготовить для тебя омлет или яичницу с беконом.

— Омлет, тосты, чашка капучино и…

Яр пощекотал ее пятку, и девушка заворочалась под одеялом.

Пока она умывалась и одевалась, Яр устроился на ее подушке и пролистывал сообщения от друзей.

— Тихомир написал, что ведет переговоры, и, возможно, нам все-таки удастся выступить в Праге, но о дате концерта ничего неизвестно.

Арти выглянула из ванной, на ходу застегивая темно-синие джинсы и футболку «морячку».

Ярослав потер кончик носа и нахмурился:

— Но он пока не уверен, потом отпишет.

— Лишь бы мы успели отрепетировать, да и все наши инструменты в Москве, — она оглядела себя в зеркале и, убедившись, что волосы не торчат, бросила взгляд на друга. — А то получится как всегда: за день до концерта мы узнаем о выступлении, никто толком не репетировал, и потом все на нервах.

Яр усмехнулся:

— Прорвемся! Не в первый раз такая канитель.

В столовой собрались почти все члены семьи, но Верана среди них не было.

«Видимо, он занят», — Арти вошла следом за Яром. Друг усадил ее рядом с собой.

— Добрый день, —поздоровалась она со всеми.

— Добрый, Артемия, — поприветствовала Виолена. — Я переживала, ты так долго спишь.

Рядом с ней сидела внешне похожая на нее женщина в белоснежном вязаном свитере. За строгими прямоугольными очками были заметны тонкие морщинки.

«Может, она учительница», — напротив завтракали две молодые девушки.

— Это Милена и ее подруга Лаура, и… моя сестра Изабель, — представила всех хозяйка дома. О сестре Виолена отозвалась с легким пренебрежением, но Арти сделала вид, что не заметила. Семейные дрязги ее не интересовали. Она и без них чувствовала на себе изучающие и явно недобрые взгляды.

«Жребий брошен — alea jacta est», — голос в голове Арти был ее, но слишком циничным. «Что-то я с утра не в духе, видимо, встала не с той ноги».

Из кухни вышли двое неприметных слуг и поставили на стол супницу, закуски и салаты с горячими блюдами.

Милена — девушка лет семнадцати с миловидным личиком и тугой косой темно-коричневых волос — то ли от вида салата, то ли невзрачной подруги брата едва заметно скривила губы. Свои миндалевидные карие глаза она унаследовала от матери и в целом была миниатюрной копией матери, а не отца.

«А эта барышня с арийской внешностью и есть будущая невеста, иначе зачем ей здесь торчать? Приготовься, Яр, девчушка не так проста. Вон как глядит на меня, прямо готова съесть на месте — унюхала соперницу», — Арти подавила смешок. Внутри нее поднималось нечто чужеродное и вместе с тем ее собственное, родное. Неотъемлемая часть той Арти, в которую она превращалась, стоило ей разозлиться.

Подруга Милены с кукольной внешностью, и копной золотых волос украдкой поглядывала на Ярослава. Ее фарфоровая кожа едва заметно мерцала в пронизывающих столовую лучах солнца, а голубые глаза азартно горели.

«Вот-вот набросится на него, как зарумянилась. Мелкая распутница», — Артемия отпила кофе и едва не подавилась.

Девушки сидели с гордой осанкой и несколько надменным выражением лиц. Почти бесшумно ели суп, накалывали кусочки мяса на вилки, прикладывали салфетки к пухлым губкам. Атмосфера за столом царила такая, словно Арти попала на светский прием, а не гостила у друга.

«Может, они еще и из пансионата для благородных девиц? Даже выглядят так: классическая одежда, а рядом тетушка — наставница в строгих очечках».

— Артемия, вы надолго прибыли в Инсбрук? — поинтересовалась Милена.

«О как! Сразу в лоб. Паршиво же тебя обучали этикету, милочка».

— Настолько, насколько потребуется, — ответил за подругу Ярослав, возвращаясь с тарелкой и ставя ее перед ней.

Запах омлета и бекона заставил желудок неприятно сжаться, а циничные мысли — улетучиться. Взяв вилку и нож, Арти принялась за свой поздний завтрак. Чуть погодя, слуга принес ей вторую чашку ароматного кофе со взбитыми сливками и корицей.

— Брат, я ведь не с тобой разговариваю, — процедила Милена, ожесточенно разрезая курицу.

«Деточка, ты бы поосторожнее, а то ненароком прорежешь дыру в фамильном сервизе».

— Неучтиво задавать гостям подобные вопросы, или тебя этому не учили? Тетушка, чем занимаются ваши воспитанницы? — парень возмутился, но Артемия поняла — друг просто подшучивает.

«Недалеко я ушла в своих размышлениях. Оказывается, барышень все еще отправляют в подобные заведения. Как им там живется — непонятно. Какая-то “Джейн Эйр”», — подумала она.

«Вот уж точно!» — согласился внутренний голос, но Арти не придала ему значения.

— Прошу прощения, Ярослав, Милена неправильно выразилась. Если твоя гостья здесь надолго, то мы будем рады составить ей компанию. Экскурсия по городу, небольшой шопинг, — Лаура так мягко и сердечно это говорила, что Артемия готова была поверить в ее участливость, если бы не насмешливый взгляд.

«Тоже мне! Нашла наивную дуреху. Я-то знаю, кого ты во мне увидела — соперницу. И теперь строишь из себя добренькую подружку, готовую уделить свое бесценное время гостье», — Артемия одарила Лауру ироничным взглядом, и губы той дрогнули.

Изабель осталась равнодушной к их разговору, молча попивая томатный сок.

Арти поднесла чашку с кофе ко рту, вдохнула его одурманивающий аромат и сделала глоток.

«М-м-м… божественный напиток. Уж получше, чем сок».

— Не стоит беспокоиться, я лично устрою Артемии череду из приятных мероприятий, — Яр подмигнул подруге.

— Не хочешь, как хочешь, — Милена обидчиво надула губки.

После обеда Яр незамедлительно повел Арти осматривать местность рядом с домом.

Залитые солнечным светом холмы казались сочного ярко-зеленого цвета. Словно художник не пожалел на них краски. Вдоль подножия горного хребта, окружающего Инсбрук непреодолимой стеной, возвышались иглы нефритовых сосен и елей.