И пока он не опомнился, вытянула руку с индикатором прямо над трещиной. Деления замигали, на пару секунд вспыхнули красным.

— Так и должно быть, — поспешила я успокоить Кристиана. — Сущности привлекает внешний мир, они виснут возле разлома, но не бойтесь, они не выберутся.

— Как вы поняли, что здесь разлом? — Кристиан был изумлен, и я решила, что он в самом деле никогда не задумывался, как выглядит эта таинственная штука, которой нерадивые матери пугают непослушных детей. — Я думал, он прямо под замком.

— Это остаточные расколы.

Я присела на корточки, Кристиан сделал то же самое, но то, что видела я, не видел он. На вид — обычная трещина в скале, каких множество не только в Керриге, но везде, даже в подвалах старых зданий.

— Видите? — я указала на края разлома. — Они слишком графичны. Это наш термин, но его предложил как раз ваш коллега, который делал для нас карту крупных разломов на востоке Бриссара. Понимаете, о чем я говорю?

— Кажется, да, — с придыханием откликнулся Кристиан. Мне было интересно наблюдать за ним — на его лице и любопытство исследователя, и детское удивление, и понятный человеческий страх. Он протянул руку и посмотрел на меня — я кивнула.

— Можете потрогать. Оно не опасно, это не ксеноявление, обычная геология.

Меня забавляло. Люди по-разному реагируют, когда узнают, что рядом разлом, но Кристиан смотрел на него немного иначе.

— Вы правы, — произнес он, поднимая голову. — Это действительно… ваш специалист прав. Как будто нарисовано в графическом редакторе. Другие трещины выглядят совершенно иначе. Вы так сразу отличаете их?

— Это моя работа, — отозвалась я, поднимаясь. — Идем дальше?

Мы свернули за резкий выступ, и я увидела ровное плато. По нему даже проходила дорога — она начиналась где-то там, за невысоким скалистым холмом, и скрывалась за скалой, на которой стоял замок Ланарт.

— Вот здесь все и произошло. Видите? Я вам не лгал.

Я привыкла к тому, что свидетели напускают на себя вид оскорбленных в лучших и самых искренних чувствах, но Кристиан не был обижен. Все же я оказалась права, когда полагала, что мне с ним будет легко.

Он прошел от дороги к обрыву, я поспешила следом. Здесь не было камней, как на тропинке, и асфальт, хоть и старый, был проложен по всему плато. Местные власти огородили обрыв редкими столбиками, чахлые кустики не мешали видеть опасность. «Внимание! Обрыв! Ограждение!» — гласил небольшой выцветший плакат.

— Вот тут гоняют на велосипедах дети, никто никогда не падал. Когда-то тут был огромный склад, а дорога проходила ближе к обрыву, вот здесь, — Кристиан показал на крепкое еще асфальтовое покрытие, на котором мы и стояли, — потом склад снесли, дорогу продолжили дальше от обрыва. Так вышло дешевле, меньше затрат. Лет десять назад, если вам интересно, этот участок был большой смотровой площадкой. Сюда толпами приезжали фотографы и туристы. Сейчас вы не увидите всю красоту, но… подойдите сюда. Осторожно, тут могут быть змеи. Отец, предупреждая ваш вопрос, гуляет в резиновых сапогах.

Кустики, перед которыми торчали светоотражающие столбики, а сразу за кустиками — металлическая оградка, были примерно мне до талии. Я протиснулась между ветками, коснулась ее рукой.

— Могли бы сделать повыше.

— Да, могли бы, но и ее раньше не было. Вот тут уже случаи падения происходили — нетрезвые туристы со своими сэлфи, когда у них появилась первая возможность запечатлеть себя на телефон. Страховые компании подали в суд на муниципалитет, ожидаемо выиграли. Оградка низкая, но с шипами, чтобы на нее никто не садился, по идее, чтобы помешать делать фото, но… люди такие люди. Площадку официально закрыли, посчитав, что доход от нее куда меньше, чем убытки от возмещения вреда. Смотрите вперед.

То, что я сначала приняла за береговые скалы, оказалось небольшой заточенной в камнях лагуной. И даже теперь, в период покоя, в ущелье кипел белой пеной океан.

— Очень мелкое дно, много камней, — слышала я прямо за спиной голос Кристиана. — Поэтому такой невероятный эффект. А ночью, особенно когда на небе луна, кажется, что океан светится. В любом отеле вы найдете кучу рекламных проспектов — профессиональные фотографы продолжают сюда приезжать, только вот место нигде уже не указывают, это запрещено. Так, для привлечения публики. Отец любит сюда ходить. Океан разговаривает — ночью это особенно хорошо слышно.

Я и сейчас различила неясный гул. И запах, опять этот отбивающий разум запах.

Стараясь не дышать глубоко и не отвлекаться, я перегнулась через оградку и посмотрела вниз.

— Здесь довольно пологий спуск, — я нахмурила брови. — В принципе… здесь можно спокойно спуститься? И перелезть через ограду тоже.

— Что я и сделал, — согласился со мной Кристиан. — Говорю же, мера предосторожности. Когда среди детей был популярен футбол, а опека не так сильно следила за родителями, мальчишки всей толпой лезли сюда искать улетевший мяч.

Он говорил это с завистью или с тоской по тем беззаботным дням? Я не смогла понять. Но почему-то мне подумалось, что князь не одобрил бы подобное поведение сына.

Я вытянула руку. Много времени прошло, я не надеялась увидеть результат. Индикатор даже не дрогнул.

— Что это значит? — спросил Кристиан.

— Ничего, — я пожала плечами. — Он чувствителен, но не настолько, чтобы засечь разовую активность недельной давности. Таких приборов не существует, не верьте тому, кто вам говорит обратное. Мы можем спуститься вниз?

— Если бы будете держать меня за руку.

Я не знала, почему меня потянуло туда. Может быть, убедиться, что этот участок и впрямь безопасен. Или что перелезть через ограду несложно, но Кристиан ее легко перемахнул, а потом протянул ко мне руки.

— Идите сюда.

В его прикосновении не было ничего, что я могла бы истолковать как намек. Наверное, так мог меня перенести через оградку солдат, привыкший к тому, что в армии служат и мужчины, и женщины. И я отметила, как это приятно. Так таскал меня на руках старший брат. Чувство доверия и защищенности в братских объятиях.

Здесь даже скалы были иными — возможно, другая, более крепкая порода. Под ноги не попадались обломки и камни, не больше, чем в привычных мне местах, и в ботинках я стояла уверенно.

— Но если кто-то перекинул вашего отца через ограду… — предположила я. И он не сопротивлялся. Трезвый, в здравом уме мужчина в полном расцвете сил. Странно. — Ночью отсюда хорошо слышно шум океана?

— Как на берегу.

Князь не услышал шаги. Но сейчас был день, и я расслышала. Отчетливо, кто-то шел торопливо прямо к обрыву, и кто это был, я не видела из-за кустов.

— Вы же сказали, что сюда хода нет? — негромко спросила я у Кристиана. Он тоже прислушивался, и мне показалось, что он очень знакомым жестом потянулся как бы к оружию… — Тогда что это за незваный гость?