привстаёт ненадолго, практически мелькает — но мне хватает, чтобы профессиональным взглядом мгновенно оценить обстановку (точнее, как раз габариты).

«А ведь с будущей роднёй надо дружить!», — у меня спонтанно рождается новая духовная потребность.

Какие ни есть, они родственники! Ну подумаешь, дед их козёл; дети и внуки за него, вполне возможно, не отвечают.

Под влиянием некоего внутреннего импульса вслед за родившейся потребностью возникает непреодолимое желание срочно наладить какие-нибудь конструктивные отношения с той стороной — например, напроситься на этот то ли поздний завтрак, то ли ранний обед.

А чё, деньги у меня сейчас есть (половина из половины тысячи монет за портальную транспортировку — моя). И одеться нормально хватит по дороге к Барсуковым, и подарки купить, и продолжить вечеринку с этими двумя девицами после обеда (уже без всех, в каком-нибудь другом месте, менее формальном).

Если они примут приглашение и согласятся.

Интересно, а их лучше по одной звать? Или может быть такое, что они прямо парой пойдут? Как кузины Шу?

Вопрос.

Следом за рыженькой над столом поднимается и её соседка. Бог точно есть — он явно сигналит языком жизненных обстоятельств.

Эта берёт то ли грибы, то ли баклажаны, трава какая-то в общем. Видно не ахти.

На диете, что ли? У неё аэродинамика на грани: ещё в пределах нормы, но коэффициент упругости уже не тот. Кажется. Через картинку амулета точно не понять.

А с другой стороны, если подумать. Чего я привередничаю? Вторая тоже более чем ого-го.

Вечером в хорошем месте, да под нормальное пиво… мысли дружным табуном устремляются в направлении моей социализации и налаживания горизонтальных связей с будущими родственниками.

Ну а чё, сижу в четырёх стенах, почти ни с кем из соотечественников не вижусь.

До школы вон, вторые сутки не могу добраться. Надо же и мне когда-то круг общения среди земляков расширять — а то всё иностранцы да иностранцы.

Рыженькая, пожалуй, чуть поинтереснее соседки внешне, по крайней мере ниже пояса. Верх-то у них обеих в паритете, а вот корма в разных пропорциях.

Хотя-я-я, если вторую в стринги как у аль-Футаим нарядить… Пространственным мышлением профессионального конструктора моделирую в уме картинку.

Очень может быть, что соседку рыженькой я недооцениваю. Может, её просто одеть чуть иначе надо (точнее, всё с неё снять, кроме стрингов). И талию ей подчеркнуть — тогда её конфигурация всех за пояс заткнёт повышенной конкурентоспособностью.

И нормальная получится тёлка, надо пробовать. Для начала — как-то познакомиться.

Она, кстати, и более открыто улыбается — такое впечатление, что раскованнее рыженькой. Опять же, разрез на груди ниже и откровеннее. Хм, и сами буфера… повернулась иным ракурсом — другое дело!

Впору жалеть, что с Евгением свет Николаичем Барсуковым так неловко вышло.

Вслед за желанием немедленно социализироваться на мгновение появляется предательская досада: может, надо было с ним как-то аккуратнее? Не пинком под зад за забор выбрасывать? Да защиту следом захлопывать…

С опозданием приходит ещё одна мысль: интересно, ему встречным рикошетом от его же каста по голове не прилетело? Неловко-то как, если насмерть.

Кстати, надо какие-то системы наблюдения наружу через иллюзию-купол хотя бы над землёй вывести: а то, неровен час, выскочишь из-за пелены впопыхах — и в объятия к кому не надо.

После отмены моратория, с запрещённым товаром или ещё с чем похуже.

Например, к мужу рыженькой с ней самой под руку. Поутру. Или с ней самой и её младшей сестрой и подругой. Раздетыми и выпившими, оттого весёлыми.

А муж будет не один, а с мужьями сестры и подруги. Не из карабина же их исполнять под оградой средь бела дня.

Опять не туда мысли унеслись.

Задумчиво окидываю взглядом аэродинамический контур соседки рыжей — она даже на мгновение повернулась спиной, встав из-за стола.

М-да. Обнять и плакать, сзади тоже можно восхищаться. Не разглядел поначалу.

Решительно беру себя в руки и выбрасываю из головы глупости: если из-за каждой встречной фемины нерушимыми принципами торговать, до нравственного банкротства недалеко.

Торговать принципами — всё равно что торговать границами личности. Тот, кто границами торгует, хорошо никогда не заканчивает, будь он хоть человек, хоть страна.

А с другой стороны, вторая ровесница тоже более чем ничего. Что с ней дальше будет, неясно, но пока молодая — очень даже при теле. Есть за что подержаться и улыбка у неё действительно красивая, хотя с возрастом, может, зад и расползётся в ширину.

Я б так и любовался ими обеими по очереди, но именно в этом месте рыженькая вежливо кладёт моему деду здоровенный кусок рыбного филе красного цвета, добавляет красной же икры поверх и говорит:

— Попробуйте, пожалуйста, Трофим Степанович! Лосося с утра сама запекала!

Ой какой голос у неё, чистый колокольчик.

Ой какая компания интересная вокруг деда. Это только две такие фемины рядом в кадре — глаза сломать можно, а сколько ещё нормальных тёлок по бокам стола сидит?!

Резкости изображения не хватает, только очертания видать, но сердцем чую: есть там где развернуться.

И фанатичек раннего брака, судя по отличиям их одежды от Наджиб, среди Барсуковых-девиц немного.

Мужиков, что интересно, за их столом почти нет. Какая досада, что я с новой роднёй прямо на старте горшки побил. Ещё пинка Евгению Барсукову обидного отвесил.

Скриплю зубами и нечеловеческим усилием воли набрасываю уздечку на сорвавшиеся в галоп табуны собственных мыслей — уж больно кучно они понеслись, все в одну сторону. Как бы мыслительные процессы в сложный жизненный момент не пострадали.

— Не вздумай опустить своё запястье! — коброй шепчет сбоку на своём языке Наджиб. — Не дай бог моё платье им покажешь в кадре! Я тебе голову откушу! И у тебя хрен встал, мой ты жизнерадостный…

Она как взяла меня под руку, гормональный срез тестировать, так и сейчас держит, вцепившись, словно клещ: кажется, даже ментальный буст на мышцы себе отправила, чтоб я эту кисть с артефактом вниз не повернул.

— Ты по-нашему ещё можешь говорить или уже всё? — вырывает меня дед из повторных размышлений. — Приплыл и причалил?

Не понял. Это что, только секунда времени прошла?

А по ощущениям жизнь пролетела, ты смотри.

И голос у рыженькой как звоночек, и корма у её соседки вовсе даже не бесформенная, как оказалось. Именно что в границах нормы, не за их пределами.

Какое-то время Трофим Барсуков пристально разглядывает меня, то и дело косясь при этом на стоящую рядом Наджиб.

Скосив глаза вслед за ним, чуть не подпрыгиваю от неожиданности: пока связь устанавливалась, Мадина откуда-то выдрала