litbaza книги онлайнДетективыЗакон семьи - Анне Штерн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 80
Перейти на страницу:
двигалась неповоротливо и скованно, будто подневольно.

«Словно ложится на разделочный стол. Надо демонстрировать ей дружелюбие и сконцентрироваться на главном», – подумалось Хульде, и она поспешила отключить мысли.

Она опустилась на колени перед Тамар и принялась уверенно ощупывать ее живот. «Тамар права, малыш хорошо себя чувствует», – довольно отметила она про себя. Ребенок активно задвигался, почувствовав через стенки своего кокона чужие руки. И, кажется, хорошо подрос: головка уже лежала в начале родового канала.

– Замечательно! Здоровый и сильный младенец, как вы и сказали, – заключила Хульда.

Она наблюдала за лицом Тамар. Обычно в этот момент лицо женщин, которых она осматривала, выражало облегчение, ибо будущая мать ничего не жаждала так сильно, как добрых вестей о своем ребенке. Но черты Тамар ничего не выражали, она только молча кивнула с закрытыми глазами, словно окаменев. Когда Хульда закончила, Тамар поправила платье и встала.

– Здесь имеется телефон? – спросила Хульда.

Тамар снова кивнула:

– Внизу улицы есть телефон-автомат. Цви позвонит вашей хозяйке, когда придет время. Ваш номер нам дал батюшка Аври.

– Я примчусь, как на пожар, – уверила Хульда, – Не бойтесь. Вы справитесь. Мы справимся.

– Пока всякая женщина справлялась, – внезапно прохрипел голос от двери.

Тамар обернулась, и Хульда неожиданно почувствовала, как пальцы молодой женщины на мгновение впились в ее руку и опустились, чтобы разгладить платье, как будто ее уличили в небрежности.

– Фройляйн Хульда, – произнесла она дрожащим голосом, – это моя свекровь.

– Рут Ротман, – представилась женщина, незаметно прокравшаяся в каморку. Она кивнула Хульде, и та отметила на редкость горестное исхудалое лицо. Скулы резко выступали, волосы были заплетены в тугую косу.

– Добрый день, – Хульда протянула руку, но старшая госпожа Ротман не ответила. Вместо этого она скрестила руки на груди и взялась за концы вязаной шали, покрывавшей ее плечи.

Хульда ничуть не смутилась:

– Вы будете присутствовать при родах? – спросила она, чувствуя, как тело Тамар рядом с ней напряглось.

На их счастье, женщина выпалила:

– Конечно нет. Это не мое дело. Ни Тамар, ни этот… ребенок… – она выдавила из себя это слово, – меня не касаются. Раз мой бедный сын так слеп, что хочет жить с шиксой, я не буду таскать кровавые простыни по квартире.

– Хорошо, – сказала Хульда, заметив в своем голосе холодные нотки, сменившие вежливость. – Я надеюсь, вы сдержите слово.

С этими словами она протиснулась мимо худой женщины, увидев, что она моложе, чем сначала показалась в полумраке. Хульда дала бы ей не больше сорока, однако впалые глаза, пышущие гневом, и глубокие морщины на лбу говорили об обратном. Словно жизнь преждевременно выпила все соки из Рут Ротман и оставила ее увядать.

Хульда обернулась напоследок, обращаясь к Тамар, громко и внятно:

– Не бойтесь. Когда начнутся схватки, позвоните моей хозяйке. Я тут же буду у вас.

Она не могла разглядеть лица молодой женщины, но чувствовала, что ее слова дошли до адресата.

Казалось, страх – тот двигатель, который приводит женщин семьи Ротман в движение, боязнь и глубокая печаль – вот что не отпускало обеих женщин.

Но боязнь чего? Хульда задавалась этим вопросом, пробираясь через толпу на улице Гренадеров. Она догадывалась, что страх Тамар не был обычным страхом первородящей. И, как ни противилась, она чувствовала, что смесь любопытства и заботы о подопечной овладевает ею и, медленно и с тихим жужжанием, приводит в движение маленькие шестеренки в ее мозгу.

4

Понедельник, 22 октября 1923 г.

Безе таяло во рту Феликса как сладкий снег. Он взял еще кусочек, чтобы продлить чудесное покалывание сахарных кристалликов на языке.

Десерт неспроста так называется, рассуждал он, baiser означает на французском «поцелуй». Было ощущение, что целуешь любимую, то же покалывание, та же сладкая боль…

Он смущенно проглотил клейкую массу. Наконец виновато пощупал круглый животик, с каждым месяцем, казалось, все больше выпирающий под жилеткой. Ему было противно свое отражение в зеркале, особенно в профиль. Его к тому же ужасно раздражало, что его мысли все время возвращались к ней, к давно забытым временам, что он, вспоминая их с Хульдой поцелуи, до сих пор видел перед собой ее лицо. Так что же это с ним такое, чем он недоволен? Феликс женился на женщине, выглядевшей как кинодива, он богат, в то время как Хульда, одинокая девушка, которая в поте лица зарабатывает себе на жизнь. Он остался в выигрыше, так чего же ему от нее еще нужно?

Ответ на этот вопрос он отлично знал. Но ни за что на свете не признался бы себе в этом.

К сожалению, жена Хелена в последнее время редко использовала свои ангельские губы для поцелуев. Из ее рта в большинстве случаев вылетала брань: Хелена выражала недовольство мужем, называла его ленивым и прожорливым мечтателем, не замечающим знаков времени. Который бездействует, в то время как в городе открываются новые возможности для сильных мужчин, способных взять бразды в свои руки и обновить государство, управляемое тряпками и пособниками евреев и разваливающееся по их вине. «Будь настоящим мужчиной», – постоянно призывала Хелена с таким взглядом, по которому Феликс читал, что его теперешний облик недостаточно тверд и мужественен для нее. Настоящий мужчина позаботился бы о судьбе своей семьи и проявил активность, вместо того чтобы тайно поедать пирожные в подсобке кафе «Винтер».

Последний факт Хелена не могла знать, потому что редко появлялась здесь, на Винтерфельдской площади. Но Феликс, лакомясь любимыми пирожными или тортами, каждый раз опасался, что она пронюхает о в очередной раз проявленной им слабости. Что ее всевидящее око следит за каждым его шагом, замечая все его недостатки, все «дефекты», как она их называла.

Феликс содрогнулся, вновь откусив от стремительно уменьшающегося безе. Но оно потеряло свое успокоительное действие, сделалось вдруг горьким, как мокрый картон.

– Господин Винтер? – раздался из-за стойки голос официантки, чье имя он никак не мог запомнить. – Посетители!

Он торопливо слизнул крошки с уголков губ и провел пальцами по волосам. Густые кудри были единственным, что напоминало ему о юности. О беззаботном времени, когда он был молод и обходился без сладостей. Тогда поцелуи Хульды, настоящие поцелуи, а не сахарно-белковая масса, опьяняли его счастьем на целый день. Когда он был в последний раз счастлив? Уж не вспомнить.

Выйдя к стойке, он заметил человека, которого видел здесь впервые. По какой-то причине тот сразу оказался ему несимпатичен. Тучный, с притворной улыбкой и маленькими глазками, постоянно шныряющими по сторонам, словно искавший в кафе неведомого врага.

– Добрый день, – поздоровался Феликс, подходя к незнакомцу. Собственные переживания, связанные с

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?