— Ну, Затар, это что, новая мода, которую ты предлагаешь принять Холдингу? — оглядев молодого лорда, спросил Йирил.

Волосы Затара все еще оставались прямыми, хотя мы их перекрасили в натуральный цвет и попытались придать нужную форму. И он был чисто выбрит, хотя мы и стерли бронзовую краску с кожи. (Как это было великолепно, когда Затар на пике удовольствия изображал азеанца!).

Его глаза блеснули, но Затар предпочел не отвечать на заданный вопрос.

— Пожалуйста, сядьте, кайм’эра! — попросил он.

— Чего ты от нас хочешь? — рявкнул Винир. Он один остался стоять, в то время как другие, правда, не выпуская из рук оружия, заняли свои места.

— Я принес вам новости, хорошие новости. Азеанский офицер-дознаватель Дармел лиу Туконе мертв. Умер от нашего яда. От моих рук.

Стало тихо. Винир сел, ошарашенный. Но пытался этого не показывать.

— Это объясняет… — пораженно заговорил один из других кайм’эра.

— Тихо! — приказал Йирил. Он посмотрел на Затара, по его лицу ничего нельзя было понять. — Империя пыталась не дать этой новости просочиться. Однако до нас доходили слухи, которые объясняет твое заявление. Если это правда… — он радостно улыбнулся. — То — добро пожаловать!

— Спасибо, — улыбнулся Затар.

— Как трогательно! — Сечавех переменил положение и с грохотом выложил меч на стол. — И что теперь?

Затар шагнул вперед, таща меня за собой.

— Мое наследство, отец!

В ярости, с которой Винир смотрел на сына, появился оттенок уважения.

— Хорошо, — наконец сказал Винир. — Согласен: ты завоевал наше признание. Ты получаешь свой собственный Дом, собственные деньги, официальный статус взрослого.

Так, прекрасно! Но что ждет меня? Роль служанки, даже рабыни, если он вообще этого захочет меня.

Винир указал на меня, и лицо его потемнело.

— А это дерьмо из простолюдинов? Твоя Хозяйка?

— Это твои слова, отец, но по сути они верны.

Я? Хозяйка Дома благородного господина? Нет, нет, нет! На мне клеймо, Затар, клеймо! Богиня Ар, какой стыд…

— Я запрещаю! — жутким голосом взвыл Винир.

— Ты не можешь, — спокойно возразил Затар. — Я потребую этого через суд.

— Ты еще не получил наследства, — напомнил ему старший по возрасту мужчина.

Они гневно смотрели друг на друга, как бы меряясь силой. Тишина воцарилась надолго. После того, что сделал Затар в Азеанской Империи, для них обоих станет позором, если Винир попытается оставить сына в юношеской зависимости. Но после того как он освободит его от зависимости и передаст наследство, окружение молодого человека становится его личным делом. Наконец Винир заговорил — медленно, осторожно.

— Она больше никогда не ступит на землю Бракси.

— Значит, ты дашь мне поместье на Жене? — уточнил Затар.

— Тебя это устроит?

— Вполне, — темные глаза Затара горели на бледном лице.

— Тогда, при соблюдении этих условий, я передаю тебе наследство, — ровным голосом произнес Винир. — Кайм’эра, вы — свидетели этого. Компьютер, пошли копию в Центральные Файлы Бракси. Все. А теперь, пожалуйста, уходи. Нам нужно заняться делом — и это больше не твой Дом.

— Но у меня тоже есть дело! — дерзко прервал отца Затар.

— Что еще? — скорее устало, чем зло спросил Винир.

— Кто из вас, уважаемые кайм’эра, выставит мою кандидатуру на назначение в Цитадель? — Затар осторожно подбирал слова.

— Неслыханно! — взорвался Винир.

Других собравшихся эта просьба тоже привела в ярость. Не протестовал только Йирил. Йирил, который по словам Затара, мог пойти на неофициальное сотрудничество, если может выиграть от ситуации. В этом, как объяснял Затар, и заключается разница между истинным правителем и простым кайм’эрой. Йирил был истинным кайм’эрой. Другие, по словам Затара, не дотягивали.

Мирил долго, изучающе смотрел на молодого лорда, в то время как с разных сторон сыпались бранные слова. И, казалось, он увидел что-то в Затаре, что удовлетворило его, поскольку, наконец, кивнул.

— Я, Йирил из семьи Длинири, сын Кереста и Сиенны… — услышав ритуальные слова, все тут же умолкли. — Я, браксан, кайм’эра Бисалоанского Холдинга под Бракси/Алдоусом, выдвигаю кандидатуру Затара, из семьи Зарвати, сына Винира и К’сивы, на рассмотрение кайм’эрата и прошу счесть его достойным того, о чем он просит, — хитрая улыбка Йирила как бы спрашивала: «Достаточно?». — Остальные меня поддерживают?

Йирил оглядел присутствующих, задержав взгляд на Сечавехе. Тот заметил что-то, что заставило его ответить легким кивком в знак согласия.

— Я подтверждаю твой выбор, — тихо сказал Сечавех.

Это был прямой удар по Виниру — его сторонники действовали, не считаясь с ним, и все присутствующие понимали это. Номинация Затара означала конец их политического триумвирата. Винир устало и раздраженно посмотрел на сына. В смятении чувств, отразившихся на его лице, присутствовала значительная доля уважения.

— Теперь все? — нетерпеливо спросил он.

— Да, кайм’эра, — кивнул Затар. Как я заметила, он больше не называл Винира «отец».

Затар поклонился и собрался уходить.

— Лорд Затар! — окликнул его Винир.

Он обернулся и посмотрел на отца.

— У тебя есть один день и одна ночь, чтобы покинуть мои владения, — тебе самому и этой женщине, — не глядя на сына, произнес Винир. — Ты понял?

Затар покорно склонил голову. За несколько минут его отношения с Виниром полностью изменились; теперь Затар стал непрошеным гостем — врагом — в Доме другого человека.

— И, Затар…

Тот вздернул бровь.

— Я отправлю твоему Дому счет за дверь, — проговорил Винир и добавил с неохотой. — Хорошая работа! А теперь — убирайся отсюда!

И мы убрались

* * *

— Они будут тебя ненавидеть, — говорил Затар. — Ты не обязана ехать.

— Я хочу, — упорно отвечала я.

— Дома на Жене принадлежат лишь браксанам. Луной пользуется только высший класс, и лишь немногие живут там постоянно. Ты будешь отверженной.

Я поцеловала его, долго, как он меня научил. Как прекрасно сознавать, что можешь доставить удовольствие любимому!

— Я люблю тебя, кайм’эра Затар!