Ее послушались. Один из джипов пристроился сзади беглецов. Второй стал обходить их справа. За рулем этой машины Надежда заметила парня в белом. Ее же машина предприняла обходной маневр слева. Беглецы заметались, и несколько раз полоснули короткими очередями по машинам. Пули противно взвизгнули, ударившись о корпус.

— Держи меня! — крикнула Надежда водителю, тому самому охраннику, у которого отобрала пистолет. Он молча облапил ее правой рукой, а левой продолжал крутить баранку. Теперь Надежду меньше мотало по сидению, и она могла более тщательно прицелиться. Она так и сделала. И высунувшись в окно, прокричала: — Бросай! Бросай оружие! Стреляю на поражение! — В ответ раздалась автоматная очередь, и пули прошили боковое стекло салона рядом с ней. Чудом только они не задели ее и водителя.

Но Надежда вновь высунулась наружу и выстрелила в ответ четыре раз. Затем сделала паузу и снова выкрикнула:

— Сопротивление бесполезно! Бросай оружие!

В ответ не стреляли. И Надежда, не дожидаясь, когда джип затормозит окончательно, выскочила наружу.

Оба бандита сидели на земле, зажимая руками раны на ногах. Автоматы их валялись на расстоянии протянутой руки. При виде устремленного на них пистолета, они подняли перепачканные в грязи и крови руки вверх. Первого бандита Надежда рывком уложила лицом в пашню, вторым занялись охранники из подоспевших джипов.

Она присела на подножку одного из них, и вытерла лицо тыльной стороной ладони, забыв, что до сих пор сжимает в ней пистолет.

— Эй! Отдай ствол! — к ней подошел водитель ее машины и протянул руку за оружием. Она молча ткнула пистолет ему в ладонь и поднялась на ноги.

— Стрелков ко мне! — приказала она так, как всегда умела это делать. Сухо и резко, не давая ни мгновения на раздумья.

— Сейчас! — охранник на мгновение вытянул руки по швам, и ринулся к своим коллегам, которые тащили связанных бандитов к соседнему джипу, возле которого стоял парень в прежде белых, а теперь до невозможности грязных штанах. В руках у него был пистолет, а на лбу вспухла приличная ссадина.

Надежда быстро пошла в его сторону.

— Башку перевяжи! — сказала она сердито. — И этим отморозкам тоже раны перевяжите. Сдохнут от потери крови, потом беды не оберешься!

Молодой человек как-то странно посмотрел на нее, и приказал подбежавшему к ним охраннику, без пиджака, с расстегнутой оперативной кобурой.

— Перевяжите срочно этих сволочей, а потом отдайте даме на забаву!

— По очереди! — уточнила Надежда.

— Но… — выпучил глаза охранник. — Мы их сами прижмем!

— Никаких сами! — отрезала Надежда. — Прав у тебя нет их колоть! А у меня лицензия частного детектива. Имею право допросить по горячим следам. А то потом споются!

— Понял! — кивнул головой охранник и все же посмотрел на хозяина.

— Ладно, чего там! Валяй! — сказал тот и неожиданно улыбнулся Надежде. — А ты ничего, тетка! Молодец! Живо срубила, что к чему!

— Я тебе не тетка, а ты мне — не племянник! — сухо сказала Надежда. — Лучше бумагу найди и ручку!

Молодой человек ухмыльнулся, потянулся в салон джипа и достал кожаную папку. Открыл ее и передал ей стопку бумаг.

Надежда с недоумением посмотрела сначала на листки, затем на него.

— Так это ж документы?

— Ничего, пиши с обратной стороны.

— Но их, наверняка, придется передать в прокуратуру.

— А пусть читают, — отмахнулся молодой человек. — Абсолютно идиотский доклад. Теперь он никому не нужен, на совещание я все равно опоздал.

— Ну, смотри, — она подумала, что слишком быстро перешла с этим молодчиком на «ты». Впрочем, определение «молодчик» не слишком к нему подходило. Но она не любила наглых молодых парней, тем более, никогда бы не позволила им «тыкать». Но здесь был совсем другой случай. Этого парня чуть было не пристрелили на ее глазах, к тому же, он очень походил на Меньшикова, и это в некоторой степени его оправдывало.

— Будешь допрашивать? — справился у нее молодой человек.

— Нет, это дело следователя, я только уточню некоторые моменты, пока они не пришли в себя, — ответила она так, что у собеседника пропадало всякое желание задавать ей любые вопросы.

Удивительно, но молодой человек понял, что от него требуется свои вопросы держать при себе, и не стал себя стучать в грудь, как это бывает с людьми, свято уверовавшим в свое особое предназначение. Теперь она знала, что молодого двойника Меньшикова зовут Андреем, так к нему обращались охранники, и она удивилась панибратству, царившему в этой непонятной для нее компании. Притом, что телохранители, явно побаивались своего шефа, но на крутых бандитов не тянули, хотя в какой-то момент у Надежды закралось подозрение, уж не встряла ли она в разборки местных криминальных группировок.

Правда, лексикон, у парней был большей частью ненормативный, но это могло быть оправдано ситуацией. И изъяснялись они так вдалеке от нее, явно, чтобы не тревожить ее слух непечатными выражениями. Рядом с ней они высказывались весьма деликатно, в их понимании, конечно. И если на расстоянии задержанных киллеров щедро крыли по матушке и уличали в нетрадиционной ориентации, то на подходе к джипу, их, хотя и тащили волоком по земле, но именовали почти весело суками и уродами.

Когда первого бандита буквально бросили к ее ногам, Надежда мрачно приказала:

— Всем отойти на десять метров!

— А мне-то можно? — ее «крестник» скептически усмехнулся.

— Тебе тоже нельзя! — ответила Надежда и обвела взглядом продолжавших толпиться вокруг парней. — Я кому сказала отойти! Мне надо допросить преступника.

— А кто ты такая? — Вылупил на нее глаза охранник, тот самый, кому она честь по чести вернула его оружие.

Она не успела ответить. «Крестник» поднял руку.

— Ша! Кому сказал! Тет… — он покосился на Надежду. — Эта женщина кое-что умеет, заметили, бездельники? И гораздо больше и лучше, чем некоторые!

Парни, нехотя, ворча и без конца оглядываясь, направились к джипам, и расположились, кто в салонах, кто прямо в овсах.

Надежда с сожалением посмотрела на истерзанное колесами поле и покачала головой.

Андрей перехватил ее взгляд.

— Не боись! Все убытки возместим, да еще от себя тракторок или комбайн подброшу!

Надежда смерила его язвительным взглядом, но ничего не сказала. Знал бы этот бахвал, сколько означенный тракторок, тем более комбайн стоит… Но вслух спросила:

— Кому-то надо повторять дважды? Мне нужно допросить преступника!

— А мне надо знать, кто меня заказал!

— На суде узнаешь! — сказала она устало и вдруг, сузив глаза, прошипела яростно: — А ну, вали отсюда! А то не посмотрю, что вокруг подчиненные!