зданий, все невысокое и блеклое, прямо как моё существование последние несколько месяцев. Затем вокзал, объявления по громкой связи монотонным голосом уставшей от жизни женщины, странные взгляды сотрудников транспортной полиции. Только с родными попрощался тепло. В остальном, серость и сплошная осень. Смирнов для доставки моего тела и сознания в Иркутск выкупил три купе. В одном ехали я и он, в другом Несинский с помощником Смирнова, который присутствовал на всех встречах с посторонними и фамилию которого я так и не узнал. В третьем находились еще два сотрудника ФСБ.

Когда город остался где-то позади, а за окнами замелькал лес, Смирнов, наконец, расстегнул пиджак, внешне расслабился и развалился на полке.

- Я вам порядком надоел, да? – с ухмылкой спросил я сопровождающего. Он и правда редко от меня отходил, хотя я не совсем понимал такую плотную опеку.

- Нет, это моя работа, - ответил Смирнов не так безлико, как обычно. – Просто можно немного расслабиться.

- Агенты ФСБ умеют расслабляться? – меня разобрал смех.

- А то, - подмигнул мне Смирнов и выудил из своего «походного» чемоданчика бутылку странной формы с тёмно-янтарной жидкостью. Я отчётливо разглядел армянскую бязь и пять звёзд на яркой этикетке. За бутылкой последовали небольшие рюмки, лимон и пепельница с портсигаром. Вот чего не ожидал от Смирнова, так это пойла и курева. Хотя, он тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо, но кто бы мог подумать, что этот кусок металла и камня курит. Я ни разу не почувствовал от него запаха сигарет.

- Вы курите? – брови мои поползли вверх, а оппонент скептически помотал головой.

- Нет, для красоты с собой вожу, - он вынул из красивого, серебряного портсигара с рисунком некое подобие сигары, дёрнул подвижную часть окна вниз и спешно закурил классической бензиновой зажигалкой «Зиппо».

Аромат, поплывший по купе, мне понравился. Пощекотал ноздри и запал в душу. Честно признаюсь, незадолго до отъезда я тоже пристрастился к этому греху. Уж не знаю как именно, но меня начали выпускать на улицу, подышать воздухом, и Андрюха вечно дымил сигаретами. Я решил попробовать и подсел. Правда, друг сообщил мне, что курил я и раньше. В общем, пришлось Андрюхе таскать мне сигареты, а я убегал от врачей на лестницу покурить втихаря. Смирнов и его помощник знали об этом, но ничего страшного в этом не видели, поэтому никто из врачей о моём пристрастии не догадывался. Смирнов посмотрел серьёзным взглядом на мои внутренние метания, прочёл мысли.

- Травись, - он кивнул на портсигар.

Я стеснительно, как пятиклассник при строгом отце, взял одну мини-сигару, помял её пальцами, закурил, наконец. Зараза оказалась крепкой, но чертовски вкусной, если можно употреблять такие эпитеты к табаку. Впрочем, о вкусах не спорят. Крепость табака ударила в голову, я поплыл в буквальном смысле, а Смирнов довольно таращился на меня.

- Ну что, по маленькой, - агент не спрашивал, а просто не оставлял мне выбора.

Пока он раскупоривал бутылку, я успел-таки заметить рукоять пистолета, мелькнувшую подмышкой.

- Предпочитаете ГШ? – спросил я с видом знатока, на что Смирнов довольно хмыкнул. Мол, узнал, зараза.

- Ты знаешь, Алексей, - агент наполнил рюмки до краёв, одну подвинул мне. – Я предпочитаю молчать, пока на работе. Но ты всё-таки не обычная работа. Ты нормальный пацан. Доброе дело сделал, но суть даже не в этом, а в том, что ты при пятикратном преимуществе противника в количестве выжил, победил. Это я ценю. Ценю опыт людей и применяемых ими навыков. Я сопровождал многих, включая первых лиц государства, но мне всегда нравились такие больные на голову, как ты, – я охренел от такой откровенности. – Сам подумай. Насколько надо быть больным, чтобы переть против пятерых вооружённых отморозков с голыми руками? Или самоуверенным? В твоём деле много тёмных пятен, которые не раскрыли даже мне, и меня это с одной стороны бесит. Короче, хватит демагогии. Давай, - он сделал короткое, еле уловимое движение рукой и головой, а на столике уже стояла пустая рюмка. Смирнов же достал откуда-то чёрный складной нож, щёлкнул лезвием и мгновенно порезал лимон, прямо на голом столе. Тут же сжевал одну дольку, довольно зажмурившись.

Не знаю, как он назывался, но коньяк оказался хорош. Насколько я могу судить со своим абсолютно нулевым опытом в пьянках. То есть, наверное или скорее всего, до потери памяти я выпивал, но не помнил этого. Напиток пришёлся мне по вкусу, приятно обжигал рот и внутренности, отдавал орехами и чем-то ещё, расслаблял мышцы и мысли.

Мы не говорили со Смирновым, просто пили и курили. И этого вполне хватало двум взрослым мужикам для взаимопонимания.

Глава 5. Подопытный кролик.

«Иркутск нам улыбнётся объятьем площадей».

Таковы слова песни, встречавшей нас по прибытию в областной центр. Красивые слова. Красивый вокзал.

Об Иркутске, если быть кристально откровенным, рассказать особо нечего. Нет, случались, конечно, курьёзы, но ежедневная рутинная работа с «несинцами» перебивала многие хорошие впечатления. Просто три месяца ежедневных тестирований, бесед, состояний гипноза, каких-то совершенно непонятных мне разговоров и процедур. Каждый день к восьми утра, как работу, а вечером, после семи, домой, то есть в специально выделенную комнату, в которой я жил со Смирновым, конечно же. Жили, впрочем, шикарно, не иначе.

Лаборатория Несинского находилась в отдельном корпусе курорта «Ангара», огромного лечебного комплекса, расположенного в зелёной зоне города, недалеко от реки Иркут. Невиданная красота, строгость и ухоженность окружали