признают троицу, но отрицают единство церкви под верховенством Рима, а некоторые из них, по политическим мотивам, готовы сблизиться с арианами, когда они приобретают политический вес[73].

Бонифацию стало понятно, что донатизм и арианство — разные церковные организации и что военные наемники, набранные среди варваров-ариан, будут более надежными на римской военной службе, чем единоверцы донатистов мавры и ливийцы, поскольку их можно противопоставить и недовольным местным жителям, и вторгавшимся африканским племенам.

В это же время Августин обосновал террористические методы возвращения донатистов и еретиков в лоно католической церкви. Исказив евангельскую притчу, означавшую в греческом тексте «убеди придти» (Лука. XIV. 32), на латинское толкование «принуди придти», он обосновал практику насильственной католизации, позже развившуюся в инквизицию.

Имущие слои жителей, клирики, епископы, чиновники под угрозой штрафов, конфискаций, ссылок, наказаний переходили в католицизм. Некоторые из них делали это из боязни радикализма агонистиков, как об этом свидетельствует Поссидий: «Донатисты имели почти во всех своих церквах неслыханный род дурных людей и насильников, которые назывались циркумцеллионами. Их шайки были почти во всех африканских областях. Вооруженные различным оружием, они бродили по полям и виллам, не боясь доходить до кровопролития, не щадя ни своих, ни чужих… Из-за этого донатисты вызвали ненависть к себе даже у своих сторонников»[74].

На запрос проповедника Викториана, почему бог допустил, что священники попали в руки варваров, Августин ответил: «Потому, что варвары лучше циркумцеллионов и донатистов»[75].

Так велась идеологическая подготовка подавления силами варваров-ариан донатистов, еретиков, агонистиков, манихеев и всех боровшихся против существующего строя.

Это обоснование шло рука об руку с политикой римского правительства, издавшего более 60 законов против еретиков донатистов, агонистиков, манихеев, язычников, причем в 410 г. их было издано 4, в 412 и 414 гг. — по два, в 415, 423 и 425 гг. — по три.

Для проведения этих законов в жизнь нужны были войска, набранные из таких варварских племен, которые резко отличались всем своим образом жизни, языком и религией от местных жителей. Выходцы из ливийцев, мавров и нумидийцев. ранее набиравшиеся во вспомогательные войска и гарнизоны в Северной Африке, в новых условиях стали ненадежными и даже опасными, будучи потенциальными союзниками всех революционных и оппозиционных элементов.

Обращение наместника Африки Бонифация и равеннского двора за помощью к вандалам

Политика насильственной католизации достигла цели только в крупных городах, являвшихся центрами римского господства, тогда как в деревнях, мелких городах и крепостях, среди пограничных военных поселенцев и среди мавров, ливийцев и нумидийцев горных и пограничных районов она вызвала новый подъем антиримского движения. Это объясняется не только союзом этих племен с донатистами и циркумцеллионами, искавшими у них убежища и защиты от преследований, но и внутренним социально-экономическим развитием этих племен, способствующим укреплению их связей с местным романизованным населением и проявившимся в принятии ими христианства в форме донатизма.

В 20-х гг. V в. эти племена перешли в наступление, чтобы расширить свои земельные владения, урезанные римлянами, которые захватили долины и предгорные участки.

В борьбе против мавров выдвинулся комит доместиков Бонифаций. По словам Олимпиодора, он «освободил Африку от многих варварских народов»[76].

Бонифаций был прислан в Африку в 422 г. Проспер Тирон называет его знатоком (артибус) военного искусства. Когда в 423 г. вследствие придворных интриг Плацидия, сестра императора Гонория, была выслана с детьми в Константинополь, Бонифаций, по словам Олимпиодора, «один остался верен ей и из Африки, над которой он начальствовал, посылал ей денег, сколько мог, и оказывал ей уважение»[77].

15 августа 423 г. умер император Гонорий. Его наследником считался пятилетний сын Плацидии Валентиниан, находившийся с ней в Константинополе. Однако власть захватил один из секретарей императора (нотарий) Иоанн, провозглашенный Августом при поддержке начальника войск Кастина и полководца Аэция. Иоанн послал Аэция в Паннонию, чтобы там получить у гуннов вспомогательные войска.

Правительство Иоанна усилило налоговый гнет на оставшиеся под его управлением части Галлии и Африку. В Галлии следствием этого было восстание в Арле. Восставшие убили преторианского префекта Экзуперанция[78]. В Африке знать сплотилась вокруг Бонифация, в котором она видела защитника от непосильных требований правительства и от внешней опасности. Поэтому, как отметил Проспер Тирон, «власть и слава Бонифация в Африке возрастали»[79]. Поддержка Бонифацием Плацидии придавала ему ореол борца против узурпатора Иоанна и сторонника законного наследника.

Византия объявила себя защитницей Плацидии и ее сына Валентиниана и направила в Равенну экспедицию во главе с Ардавурием, его сыном Аспаром, полководцем Кандидианом и магистром Иллионом. Византийские войска захватили много городов и Равенну, где казнили Иоанна (25 октября 425 г.), а затем в Риме провозгласили семилетнего Валентиниана III Августом.

За свою помощь византийцы потребовали диоцез Иллирик, состоявший из шести провинций — двух Панноний, двух Нориков, Савии и Далмации. Равеннский двор перестал получать отсюда налоги и аннону. Компенсировать их должны были Африка, Тарракония, Северная и Юго-Восточная Галлия.

На третий день после казни Иоанна Аэций привел ему 60 тыс. гуннов[80] и после небольшого столкновения с войсками экспедиции предложил свои услуги Плацидии.

Плацидия назначила Аэция начальником конницы и направила с войсками гуннов против вестготов, осаждавших Арль. Вскоре между Равеннским двором и вестготами снова был возобновлен договор. Это следует из сведений, которыми располагал Аполлинарий Сидоний, и из того, что в 427 г. вестготский король Теодорих предпринял поход против вандалов в Испанию[81].

Новый налоговый нажим Равеннского двора вызвал подъем движения багаудов в Тарраконии, Арморике, революционного и сепаратистского движения в Африке.

Сложившаяся революционная ситуация в Африке (движение агонистиков) и натиск пограничных племен не давали возможности Бонифацию своевременно собирать и доставлять Риму аннону, тогда как Равеннский двор малейшую ее задержку рассматривал как государственную измену.

Правительство Плацидии объявило войну Бонифацию, несмотря на то, что во время ее пребывания в Константинополе он поддерживал ее, посылал деньги. Но одно дело оказать денежную помощь Плацидии, а другое — заполнить четыре зернохранилища и 2 тыс. 300 складов оливкового масла в Риме.

Иоанн Антиохийский, не вдаваясь в выяснение противоречий между интересами Рима и Африки, все сводит к придворным интригам. Он рассказывает, что Аэций написал Бонифацию: «Августа настроена против тебя. Когда она тебя вызовет — не подчиняйся, она убьет тебя». Затем Аэций сообщил Плацидии, будто Бонифаций готовит измену, и в доказательство заявил: «Можешь убедиться в этом. Если позовешь его — он не явится». Бонифаций поверил Аэцию и призвал на помощь вандалов[82]. Почти такой же рассказ записал в VI в. Прокопий Кесарийский, утверждавший, что в тайном письме Аэция Бонифацию было предупреждение о намерении Плацидии отозвать