Травница Ния хлопотала у очага, помешивая варево, кипящее в черном котле над огнем. После того, как они разорились, Ния стала зарабатывать на жизнь изготовлением целебных отваров из заповедных трав, которые не требовали магии для достижения результата, и слава о ней, как об искусной врачевательнице разлетелась далеко по северным окраинам.

Иви приоткрыла тяжелую дверь и скользнула внутрь просторной дымной комнаты, пропитанной удушливыми запахами лекарственных трав.

— Мама! — позвала она так тихо, словно боялась, что их кто-нибудь подслушает.

— А, явилась… — проворчала Ния, заправляя за ухо клок совершенно седых, жестких волос.

Ния была еще не стара, но колдовские чары, если их использовали обычные, не обладающими магией по праву рождения люди, безжалостно отнимали молодость и здоровье.

Только Ния давно не думала о себе, она стремилась пристроить дочь и уже тогда, со спокойным сердцем отправиться по неведомой тропе в подземелье Ищущих Рождения.

Но все богатые женихи их города в первую голову жаждали развлечений, а уж затем шли на свадебный порог с той, на которую укажут родители.

Ния не хотела, чтобы Иви, лишившаяся наследства, стала забавой для чьих-нибудь ловких рук.

Другое дело — будущий вождь Лянсиды. За это стоило побороться. Первый же взгляд, брошенный Тэумаром на Иви убедил Нию, что ее чаяния могут сбыться.

Она выкупала дочь в травяном отваре, натерла юное тело душистыми мазями и отправила в спальню к иноземцу. К счастью, это не составило труда. Иви уже была влюблена в Тэумара как кошка…

— Мама, зелье… — прошептала Иви.

— А, решила, наконец прислушаться к моим советам!

— Он завтра уезжает в Лянсиду, мама, а меня с собой опять брать не хочет. Обещает поговорить с отцом и вернуться. Но мне неспокойно… Сделай так, чтобы там, вдали, он думал обо мне беспрестанно и страдал бы — не видя меня, не целуя…

— Верные мысли, доченька! — с улыбкой закивала Ния, — есть у меня на примете одно зелье… конечно, хорошо, если бы он выпил его, лежа с тобой в постели…

— Не уверена…Тэумар хочет уехать сегодня вечером. Мне его не задержать…

— Добро! Дай ему выпить на дорогу. Ты же всегда даешь ему на дорогу разбавленное вино. Так он ничего и не заподозрит…

— И все же я боюсь, мама…

— Не бойся…

— Когда шла сюда, встретила нищенку с ребенком.

— Хороший знак для нашего замысла! Ты подарила ей что-нибудь?

— Золотой браслет с запястья… — Иви тихонько вздохнула.

— Не жалей… Не сгинет бесследно твой дар, однажды получишь сторицей обратно… — проговорила Ния, заглядывая вглубь клокочущего варева.

— Да пусть и бесследно, лишь бы Тэумар был моим…

— Будет! Только выполняй все в точности, как я скажу… Дай ему напиток и отпусти с легким сердцем: смейся, а не плачь, радуйся, а не грусти, покажи ему, что ты не так проста… Пусть задумается, что есть у тебя жизнь и без его поцелуев…

— Это будет нелегко!

— Постарайся! А когда он вернется…

— А вдруг не вернется? — вскрикнула Иви и даже пепельной бледностью от ужаса покрылась при этой мысли.

— А как же: за любимым на край света? Тогда сама поедешь в Лянсиду! — сурово проговорила Ния и тут же ласково улыбнулась: — Не тревожься доченька, не майся понапрасну, вернется он, куда денется! А уж там будь умнее и настойчивее. Он телом к тебе прикипел, а теперь нужно душу в силки поймать!

— Хорошо, мама, все, что скажешь, в точности выполню…

— Известны мне такие чары, о которой в Лянсиде знать не могут…

— Откуда известны, мама?

— От истоков Великой реки, что не в наших краях текла и не нам силы давала… Очень сильные чары… Слушай же..

Иви слушала речи матери, а душа ее изнывала от страха и тоски. На все готова была девушка, чтобы не потерять любимого. Одно лишь беспокоило ее: не слишком ли мать спешит проводить все эти древние и такие сложные обряды? Ведь Тэумар дал слово. Быть может, стоит положиться не на магию, а на его обещания?

Глава 6

Тэумар прощался с Иви у ворот ее дома, сидя верхом на огромном сером жеребце. Он так и не выбрал себе оружие по сердцу, не заключил договор, о котором просил его отец, поэтому был сердит и раздражен.

Солнце клонилось к закату, но ждать до утра Тэумар не хотел.

Иви улыбалась, и он никак не мог взять в толк, откуда эта счастливая улыбка, откуда этот озорной блеск в глазах… Обычно она рыдала, провожая его в Лянсиду…

Иви поднесла ему золотую чашу, украшенную сапфирами, в которой плескалось розовое, разбавленное ключевой водой вино.

Тэумар взял чашу и залпом выпил привычный на вкус и цвет напиток. В голову ударило, но тут же прошло, и Тэумар списал этот мгновенный туман на свое собственное неустойчивое настроение.

Иви приняла обратно пустую чашу и, задержав его руку в своей, с невыразимой нежностью прикоснулась губами к его ладони, затем быстро потупила глаза, чтобы проницательный Тэумар не заметил промелькнувшее в них торжество и не заподозрил неладное.

Так Иви безраздельно вручила свою судьбу той древней магии, помощь которой обещала ей мать.

Сперва девушка не могла понять, как так же вышло, что предки нынешних обитателей Лянсиды, вскормленные вместе с материнским молоком и водами Великой Реки, не раскрыли своим потомкам все доступные им тайны, но Ния посоветовала дочери не ломать голову над тем, чему все равно нет объяснения.

— Мир так неохватен, в нем столько чудес, что и представить страшно! Все эти чудеса человеческий разум просто не в состоянии обозреть. Боги их знали, но с людьми не делились! — убежденно говорила хитрая травница, — только знания богов ушли под землю, испарились в воздух вместе с исчезнувшими волшебными водами. Остались лишь упрямые искатели, — не то, кто капли магии на острие кинжала собирает, а те кто по крохам клюет древние знания…

Иви мало что поняла из этих слов, но голос матери был так весом и значителен, что всякие сомнения покинули ее сердце, и она дерзнула пойти на риск.

Иви утешала себя тем, что Тэумар и так принадлежит ей, что она ни у кого не отнимает ни мужа, ни любимого, а просто хочет, чтобы его сердце билось только ради нее…

— Скоро увидимся! — небрежно бросил Тэумар и пустил жеребца с места в галоп.

Путь домой не долог не короток, но знаком и привычен, и если все пройдет без происшествий, то уже к вечеру второго дня достигнет он Каменистой равнины.

Дорога пролегала по