— Вот как? Ты тоже встала? — пробормотал он. Это было первое, что пришло в голову.

— Да. Я тоже хочу поехать. Возьмите меня с собой. Если можно, пожалуйста. — Зеленые глаза Греты смотрели умоляюще.

— Хорошо. Только осторожней на ступеньках. Ветер просто сметает с ног. Держитесь за меня, дамы. Доставлю вас в гавань через десять минут.

* * *

Питер вел «Лендровер», вцепившись обеими руками в рулевое колесо, и до боли в глазах всматривался через ветровое стекло вперед, чтоб не пропустить поворот. Узкая дорога вилась вдоль побережья. Грейс Марш тоже сидела, всем телом подавшись вперед, словно стремилась как можно скорее оказаться на месте и узнать о муже.

«Выйти в море в такую погоду было равносильно подписанию смертного приговора самому себе», — думал Питер, всматриваясь в кипящий пенистый водоворот высоченных валов, что ежесекундно обрушивались на берег.

— Уверен, все будет в порядке, — пробормотал он, стараясь, чтоб голос звучал как можно убедительней. — Ведь команда спасательной лодки состоит из людей опытных.

Сквозь серую пелену дождя показалась гавань.

— Знаю. Спасибо вам, сэр Питер. Такого шторма не было здесь с 1989 года. Именно тогда…

Голос Грейс замер. Питер понял, почему. Буря, разразившаяся в 1989-м, не только вырвала с корнем огромный каштан, посаженный в церковном дворе Флайта в честь золотого юбилея королевы Виктории. Она унесла жизни двух местных горожан, отцов семейства. Волна смыла их с палубы спасательного судна, отправившегося на помощь тонущей рыбацкой лодке.

Притихшая на заднем сиденье Грета не отрывала глаз от бушующего моря. Бури и грозы всегда возбуждали ее. Никогда прежде не доводилось ей видеть подобного разгула стихии. Шум стоял такой, что ни единого слова из разговора на переднем сиденье она не слышала.

Питер остановил машину возле «Харбор Инн». И двинулся по узкой дорожке к домику начальника порта.

— С ними связывались по радио примерно полчаса назад, — сообщил он, вернувшись в машину. — Должны прибыть в гавань минут через десять.

— Но что с Кристофером? — спросила Грейс Марш. — О нем что-нибудь известно?

Питер уловил в ее дрожащем голосе истерические нотки и пытался успокоить женщину.

— О нем ничего не сказали, Грейс. И это, как мне думается, добрый знак. Они непременно бы сообщили, если б с ним что-то случилось.

Питер не стал упоминать о том, какое мрачное настроение царило в дежурке начальника порта. Там собрались с дюжину мужчин, и никто ничего толком так и не сказал. Радиосвязь со спасательной лодкой прервалась, восстановить ее не удавалось.

Десять минут прошло, спасательная лодка так и не появилась. Шторм начал понемногу стихать. Стал виден противоположный берег реки Флайт. Покачивались на волнах побитые непогодой лодки, берег покрывали какие-то обломки и горы водорослей. У церкви Койн несколько деревьев были вырваны с корнем, стволы других изогнулись под странными углами.

Грета стояла рядом с Питером и Грейс Марш у самого края воды. К ним присоединилось еще несколько человек, и все они не сводили глаз с входа в гавань, где начиналась река Флайт и кончалось Северное море.

И вот лишь когда колокола на двух церквях, Флайт и Койн, пробили семь утра, вдалеке показалась лодка. Покачиваясь на волнах, она медленно направлялась к берегу.

— Черный флаг! — выкрикнул какой-то мужчина, вооруженный биноклем. — На мачте у них черный флаг.

По толпе пробежал легкий ропот, Питер едва успел подхватить Грейс Марш, она пошатнулась, словно начала терять сознание.

Вскоре уже все могли разглядеть не только черный флаг, но и желтые шапочки и плащи членов команды на палубе. Вот они бросили на мол конец, его закрепили, и люди начали сходить на берег.

Среди членов команды сразу можно было выделить несколько спасенных. Дрожащих, промокших насквозь людей, выдернутых из лап смерти спасателями Флайта. Питер знал всех этих храбрецов в лицо, в обычной жизни то были банковские служащие, рыбаки, церковные служки. Лица у всех были осунувшиеся, посеревшие, изможденные неравной борьбой с неукротимой стихией.

Питер обнимал Грейс Марш за плечи и глаз не сводил с молчаливых мужчин, сходящих на мол, в надежде узнать среди них своего соседа. Прошла минута, последний человек шагнул на берег. Похоже, на лодке больше никого не осталось.

— Где мой муж?! — диким от отчаяния голосом вскричала Грейс. — Где мой Кристофер?

И тут, словно специально дождавшись этого клича, из кабины лодки показались Кристофер Марш и еще один спасатель в желтом, они несли на руках какого-то мужчину. Утопленника. Это было ясно по тому, как его несли. Словно выполняли тяжкую обязанность, шли, понурив плечи и низко опустив головы, скорбя о потере.

— Его смыло волной. И опомниться никто не успел, как оказался за бортом. Захлебнулся прежде, чем мы успели до него добраться, бедняга, — сказал Абель Джонсон, банковский служащий, работавший спасателем.

Едва он успел закончить фразу, как Грейс Марш оттолкнула его, бросилась к мужу.

— Господи, Кристи! Я думала, ты погиб. О боже, прямо не знаю, что бы я без тебя делала!..

— Все нормально, Грейс, — ответил ей муж и бережно опустил свою ношу на землю. Другого выхода просто не было, жена так и повисла на нем. — Ты не должна принимать все так близко к сердцу. Как ты вообще здесь оказалась?

— Сэр Питер привез. В своей машине.

— О… Спасибо вам, сэр. Вы так добры. Грейс всегда страшно волнуется, когда мы ночью выходим в море.

— Возможно, вам больше не следует делать этого, Кристофер. Найдите себе замену.

— Ну, уж и не знаю, что на это сказать, сэр. Это мой долг. Отец работал спасателем, и дед тоже.

Пока мужчины разговаривали, Грета не сводила глаз с утопленника. Синие джинсы, черная куртка из плотной ткани. В черной бороде проблескивала седина, волосы на голове кудрявые, густые, черные. То был крупный, сильный, всегда готовый сразиться с морем мужчина, и вот теперь он труп. Безжизненный предмет, от которого следует избавиться подобающим образом. Мясо для морга.

Голубые глаза утопленника словно остекленели. Смотрели в небо пустым, ничего не выражающим взглядом, капли дождя барабанили по лицу, но теперь ему было все равно. Руки безжизненно свисали по бокам. Пять часов тому назад эти же руки еще смахивали воду со лба и глаз. С голубых, всегда таких зорких глаз.

Жизнь и смерть. Жизнь может оборваться в один момент, вода врывается в легкие, и вот человек плавает лицом вниз. Вся его долгая многотрудная жизнь теперь была позади, и он лежал на песке, уже никому не нужный и не интересный, пока люди кругом толковали о погоде, а жена обнимала вернувшегося мужа.

Это почему-то поразило Грету больше всего: малое значение, которое придавалось смерти рыбака. Один из спасателей, сложив ладони лодочкой, пытался прикурить сигарету. Хозяин «Харбор Инн» шваброй сметал воду со ступеней перед входом в свое заведение, а мертвец лежал в грязи, всеми забытый.