– У таких зависимых людей очень часто приступы обжорства сменяются чувством вины и самобичеванием, – отмечает Эшли. – Некоторые рассказывали мне, как в этот момент они выбрасывали недоеденную шоколадку в мусорное ведро и даже специально «закапывали» её поглубже, в какие-нибудь картофельные очистки. Но это не помогало: рано или поздно тяга к шоколаду одерживала верх, и они доставали его из ведра и съедали. Такие случаи – это не просто звоночек, это громкий набат: с человеком не всё в порядке, ему нужно к врачу!

Второй этап эксперимента, когда испытуемым дали настоящий шоколадный коктейль, показал кое-что неожиданное. Оказалось, что у большинства из них в мозге практически не работает тот механизм, который обычно говорит нам: «Ну всё, хватит, ты уже наелся». Поэтому людям с пищевой зависимостью не только трудно устоять перед соблазном – они не могут остановиться даже тогда, когда получили желаемое, потому что просто не способны понять, что уже пора!

Если бы доктор Герхард проводила своё исследование в нашей стране, я уверен, что на втором после шоколада месте в списке «пищевых наркотиков» наверняка оказался бы… майонез. Мы в этом убедились, когда готовили фильм про этот всенародно любимый соус. Для этого приехали в Екатеринбург. Выбор места для съёмки не был случайным: по статистике, каждый житель России за год в среднем съедает 4,5 кг майонеза, а в Екатеринбурге этот показатель вдвое выше – 8 килограммов в год! Здесь даже любят повторять, что по этому показателю город можно занести в Книгу рекордов.

Я сам жил здесь несколько лет и могу засвидетельствовать: любовь к майонезу у местных жителей просто экстраординарная. То ли оттого, что на местном комбинате майонез делают как-то по-особенному, то ли от суровой жизни в холодном климате, но Екатеринбург по праву носит неофициальное звание майонезной столицы России! Чтобы узнать, как и с чем здесь едят майонез, мы зашли в первую попавшуюся многоэтажку. Нам повезло: мы познакомились с постоянной зрительницей нашей программы Ольгой Вахминовой. Она пригласила съёмочную группу к себе домой, чтобы показать, как готовит типичное местное блюдо.

– Скажите, а сколько майонеза вы добавляете при готовке? – спрашиваем мы гостеприимную хозяйку.

– Не меньше банки, а иногда и больше. Майонез у нас ели всегда. Утром на завтрак бутерброды с майонезом – это вообще любимое дело. Мы съедаем минимум 100 граммов майонеза в день, а на праздники, дни рождения или когда к нам приходят гости, то не менее 400 граммов получается.

Казалось бы, 100 граммов не так уж много, но ведь этот соус почти на 70 процентов состоит из жира! Во время съёмок одной из программ мы познакомились с американским профессором Ричардом Мэттсом, который обнаружил особое свойство жира усиливать вкусы и даже придумал для этого явления особое название – «олеогустус» (это комбинация из слов «масло» и «вкус»). Один из двух факторов зависимости, о которых говорила нам доктор Эшли Герхард, в майонезе – это жир. Есть тут и второй фактор – сахар, он тоже легко найдётся в списке ингредиентов на любой упаковке майонеза. Сладость в майонезе не распознаётся на вкус из-за присутствия горчицы и уксуса, но она есть, и убийственное сочетание работает, формируя настоящее пристрастие к этому продукту.

В том, что формируется зависимость, похожая на наркотическую, нам признался и другой герой наших репортажей, которому близкие друзья даже дали прозвище «Саша-майонез». Он тоже ест с этим соусом практически всё и уже не знает, как от этого избавиться.

Кстати, чтобы таким людям было легче преодолевать тягу к перееданию, в Москве даже начали устраивать встречи «анонимных едоголиков». Мы побывали на одном из таких собраний и услышали, как участники представляются своим товарищам по несчастью…

– Привет, меня зовут Юля, я пищевая зависимая.

– Дмитрий, переедальщик компульсивный. Я, собственно, пришёл сюда за поддержкой, чтобы укрепить своё желание сбрасывать вес.

– Я Наташа, булимичка. Я компульсивно переедающая. На таких собраниях не звучит никаких фамилий, должностей, личной информации… Анонимные едоголики используют вымышленные имена, пьют несладкий чай и откровенно признаются: да, они рабы своего желудка. Самое популярное у них слово для описания своего поведения – «компульсивное», то есть не контролируемое волей.

– Я не чувствую себя свободным, – говорит 32-летний менеджер Дмитрий, который весит примерно 120 кг. – У меня компульсивное переедание, я зависим от еды просто как наркоман.

Чтобы хоть как-то избавиться от этого рабства, здесь применяют все психологические фокусы, разработанные для работы с анонимными алкоголиками, и всю их систему «12 шагов» в адаптированном виде. Например, никогда не называют продукты своими именами – это слишком соблазнительно, может спровоцировать срыв! Можно говорить только «белки, жиры, углеводы». Юля, которая при нас вела собрание, в обществе уже третий год. Говорит, что только эти еженедельные встречи помогают ей уже два года не уходить в очередной булимический отрыв, или, как здесь говорят, «пищевые запои».

– Ключевое отличие от алкоголиков и курильщиков в том, что бросить пить, курить или употреблять какие-то вещества человек может, но ему не дано бросить есть. Именно поэтому пищевая зависимость так тяжело лечится, – объясняет диетолог Лидия Ионова.

Существование пищевой зависимости как медицинской проблемы наука признала сравнительно недавно, но учёные уже выяснили, что этим страдает примерно каждый двадцатый житель Земли. В Научном центре психического здоровья в Москве даже открыли отделение для пациентов с расстройствами пищевого поведения – здесь и анорексия, и булимия, и зависимость от еды. И сами расстройства, и их последствия могут быть разными, а причина одна: как объясняют специалисты, у всех типичных пациентов отделения нарушен механизм, который «включает» в мозгу чувство насыщения. Человек вроде бы получает удовольствие от еды, но не может остановиться даже тогда, когда прекрасно понимает, что потом ему снова будет очень плохо.

Иногда психологи и психотерапевты подключают к работе хирургов, которые проводят дополнительные манипуляции. Так было, например, с москвичкой Анастасией Панченко, которая весила 150 килограммов и всё больше и больше поправлялась. – Я дышать не могла, я поднималась с одышкой, невозможно было ходить, а мне на тот момент было всего 25 лет, – рассказывала Анастасия в интервью нашей программе. – У меня всё внутри жужжало, я думала, как же кушать хочется! Я ела всё – и салаты, и вторые блюда, всё в очень больших количествах. Я съем, а мне опять хочется.

Неконтролируемое переедание, как часто бывает в таких случаях, привело к возникновению чувства вины и отвращения к себе. Сформировался замкнутый круг: Анастасия собиралась с силами, начинала голодать, но снова и снова срывалась, съедала целый воз еды… и всё по новой. В комплексное лечение этой девушки пришлось включить хирургическое вмешательство – из растянутого полуторалитрового мешка её желудок превратили в узкую трубку, которая вмещает не более 150 миллилитров. – Мы ставим пациента в такие условия, когда он ни при каких обстоятельствах не съест больше, чем вместит его желудок, – объясняет хирург Юрий Яшков. – И ещё мы в ходе операции удаляем ту зону, которая ответственна за чувство голода.