Тут же, как по команде, в зал вошло четверо мужчин во главе с Иконом, у которого на щеке зиял глубокий и длинный порез. Я села на место, опасаясь того, что сейчас произойдет. Ко мне тут же подошел Велиар, опередив Икона, и собственнически положил руку на мое плечо. Икон скривился, как будто у него сильно болел зуб, и остался стоять рядом с хозяином.

– Мира, – очень тихо проговорил Велиар, – сейчас тебе ничего не грозит. Успокойся.

Трое других вошедших мужчин, сковав Славины руки, взяли его под охрану.

– Прошу, следуйте за мной. – Не оборачиваясь, Астар вывел всех из залы и повел к огромной пустой террасе, расположенной на втором этаже. По бокам от нее находились огромные экраны для прямых трансляций. Поток сухого воздуха ударил в лицо, когда мы оказались на улице. Последние лучи заходящего солнца прощались с нами, нехотя отдавая власть прохладной ночи. Я невольно поежилась и инстинктивно придвинулась ближе к Велиару, чувствуя спиной его учащенное сердцебиение и неподдельное сильное напряжение. Я уже хотела спросить, что происходит, но слова застряли на полпути, когда под нами на огромной площади я увидела нескончаемые ряды мужчин в форме.

Астар подошёл к краю террасы и поднял обе руки вверх. Огромные экраны тут же ожили, крупно показывая лицо правителя, и я сообразила, что это лицо сейчас видят по всей планете. Тут же толпа ожила и как один голос на выдохе проговорила:

– Приветствуем вас, повелитель! Пусть долгие годы вашего правления и дальше красят наш великолепный мир!

– Воины мои! – Глаза Астара горели. – Наш прекрасный Трезур стал для нас тесен, и настало время расширить границы. Я понимаю, что вам надоело прозябать в тренировочных центрах, изредка гоняя повстанцев. Я понимаю, что вы устали от однообразно проведенных дней и вам хочется больше крови. – Толпа удовлетворительно загудела, давая возможность Астару насладиться моментом его безграничной власти. – За ваше терпение вам воздастся по заслугам, так как в скором времени мы шагнем в новую реальность, где вы будете вольны делать все, что вам заблагорассудится. Вы сможете убивать всех и каждого, вы сможете сжигать и разорять дома, брать без ограничений и беспрепятственно любых женщин, какие вам приглянутся. – Снова удовлетворенный гул прошёлся по площади. – Я верю в наши силы и возможности, я на вас рассчитываю, я вам доверяю, вы все мне как родные дети. Не подведите меня!

Подняв правые руки, воины стали бить себя кулаком в грудь, разделяя радость своего правителя и создавая такой глухой гул, что казалось, будто тысячи сердец бьются в унисон.

– Нравится? – Астар обернулся ко мне, убрав коммуникатор от своего рта. – Сейчас тысячи воинов по всей планете усиленно готовятся к вторжению. Эти безжалостные убийцы не оставят и следа от вашей культуры. – Он рассмеялся. – Но не думай, что это все, что я хотел тебе показать.

Астар снова обернулся к толпе, и трансляция возобновилась. Подняв руки вверх, он прекратил всякий шум.

– Как известно, хороших детей нужно баловать, и я приготовил для вас небольшое представление. – Он покосился на меня и на Славдия и велел нашим конвоирам: – Выведите их вперед, пусть им будет лучше видно, а то, боюсь, они пропустят самое интересное.

Я сглотнула тяжелый ком. Велиар легонько подтолкнул меня, и на ватных ногах я подошла к самому краю. С другой стороны от Астара разместили Славу, который был мрачнее тучи. Он явно догадывался, о чем сейчас пойдет речь.

– Ведите их, – приказал Астар в свой коммуникатор.

Я не понимала, о ком идет речь, пока в центре площади на импровизированный помост не подняли нескольких человек с черными мешками на головах и скованными за спиной руками.

Наградив меня взглядом, в котором торжествовал безумный блеск, Астар, приказал:

– Снимите с них мешки! – и повернулся ко мне, наблюдая за моей реакцией. В этот момент мое сердце, бьющееся как барабанная дробь, остановилось. Я увидела угрюмого Дора, возлюбленного Ланэт Ревая, двух близнецов, имена которых я напрочь забыла, и остальных мужчин, которые нам помогали. Они все были здесь.

– Отпустите их! – понимая, к чему весь этот спектакль, я дернулась в руках Велиара, но тот пригвоздил меня к месту.

– Нет-нет, – снова заговорил Астар, – это представление устроено специально для тебя, чтобы ты понимала, что все, кто попадает в мои руки, обречены. И чтобы ты понапрасну не тешила себя надеждой на спасение, которую я вижу в твоей ауре.

Я дернулась еще раз и взглянула на невозмутимо стоящих рядом мужчин, как будто все, что происходило, их не касалось. Я непроизвольно всхлипнула и от ужаса зажала рот рукой. Удовлетворившись моей реакцией, Астар отвернулся от меня и кивнул человеку на помосте, руководившему процессом. Конвоиры с обнаженными мечами, стоявшие возле каждого из заключенных, ударили их по ногам, заставляя упасть на колени.

Схватившись за руку Велиара, как за спасательный круг, я прильнула к его груди и отвернулась. И тут же услышала злобный голос Астара:

– Велиар, она должна смотреть!

«Мира, прости». Эти слова я услышала в своей голове. Парень, понимая, что другого выбора у него нет, осторожно отцепил мои руки от своей рубашки и повернул меня, нежно, но настойчиво. А потом положил ладони на мои обнаженные плечи.

Тем временем на помосте конвоиры занесли мечи над головами заключенных и застыли, ожидая приказа. Я стала воспринимать все происходящее, как в замедленной съемке. Вот Слава раздирающим душу взглядом рассеянно всматривается вдаль. Вот Икон радостно потирает ладони, как ребенок, получивший на Рождество вагон с мороженым. Вот Астар с каким-то вожделением и возбуждением, чуть ли не пуская слюни, готовится отдать приказ...

Я думала: еще секунда – и я упаду в обморок. Мое тело затряслось в руках Велиара, и я ничего не смогла с собой поделать. Все мои внутренности скрутило в тугой узел… если не упаду в обморок, то точно выплюну всю съеденную недавно еду.

– Начинайте! – последовал громкий и четкий приказ Астара, разорвавший напряженную тишину. И в этот момент картинка расплылась: вместо отрубленных голов я увидела, как мне навстречу радостно бежит моя сестра, она хватает меня за руку и куда-то тащит, и я, не понимая, что происходит, начинаю сопротивляться. Под ногами шуршит осенняя листва, на мне надета легкая куртка, джинсы и кроссовки.

– Мирка, пошли уже, папа ждет! Он наконец-то нашёл на фотоаппарате функцию отсрочки съемки.

Не понимая, где я оказалась, я позволила сестре повести меня за собой. Мы упали на покрывало возле мамы, и я растеряно посмотрела на нее.

– Мира, ты что, медведя увидела? – улыбнулась мама и погладила меня по щеке.

– Смотри в объектив, сейчас вылетит птичка! – Я растеряно моргнула и взглянула на папу, который, пыхтя, пытался зафиксировать фотоаппарат на каком-то пеньке.

– Мира, ты чего такая напряженная? Расслабься. – Мама попыталась помассировать мне плечи, но я от нее отмахнулась.