Айвен тогда подумал, что есть такие вещи, которые про другого человека лучше не знать, даже – точнее, особенно, – если это твой «хм-отчим». Бывало, что в присутствии Айвена случайно – а иногда и нарочно – высказывали разные предположения о том, сколько длились отношения Иллиана с леди Элис, пока тот не вышел в отставку и тайное не сделалось явным. Явным – да, но не афишируемым. Афишировать – это уже дурной тон, леди Элис никогда бы себе такого не позволила. Нет, они не выставляли свои отношения напоказ – просто держалась естественно и не скрывали того, что друг другом гордятся. Кажется, только после тех – якобы пьяных – откровений до Айвена дошло: постоянная угроза жизни, связанная с такой работой, была не единственной причиной, из-за которой Саймон все эти годы избегал близости со своей бесценной фор-леди. На следующий день «хм-отчим» вроде как все забыл, был мрачен, жаловался на похмелье, бурчал, что это молодым все нипочем, сколько ни выпей… и больше на эту тему никогда не заговаривал. За что Айвен был ему исключительно благодарен.

А когда Айвен сам пережил похмелье, ломоту в костях и кошмарные видения, он понял, что в тот вечер Саймон жаловался не на что-нибудь, а на одиночество. Лучше быть женатым на женщине, чем на работе – Айвен с каждым днем все больше убеждался в правоте этого утверждения.

– Капитан Иллиан – человек умный… то есть был умным – так ведь? – спросила Гуля. – Вряд ли я ошибусь, если скажу, что статус главы Безопасности давал ему массу возможностей разбогатеть – за тридцать-то лет. Например, по-умному использовать внутреннюю информацию, если даже исключить более очевидные пути.

Вот это да! Айвену и в голову такое не приходило. Иллиан все годы неустанно боролся с коррупцией. А значит, постоянно имел дело с человеческими пороками и преступлениями. Но… хоть Иллиан и принимал исповеди, это еще не делало его священником. На миг его охватили сомнения.

– Нет, – решительно произнес Айвен, укрепляя пошатнувшуюся было уверенность. – Его единственной страстью была Служба безопасности, а другой ему и не требовалось. Если он и подсел на наркоту, так только на адреналин.

– Да ну? – удивленно вскинул брови Бай.

– Господи! Ну конечно же. Он только казался нормальным – по контрасту, так сказать, если сравнивать с самыми-самыми нарко-адреналинщиками трех планет. Все великие люди таковы – а как еще удержаться в седле и обуздать мустанга Империи. Сам прикинь, кто у Иллиана был в оперативниках. И для каких заданий.

– Вот то-то и оно, – сказал Байерли.

– Но теперь все это в прошлом.

– Значит, скромное пенсионное пособие в награду за беспорочную службу Империи? – задумчиво проговорила Гуля. – При том, что ваша мать столь богата…

– Ей это все равно, – отрезал Айвен.

– А ему? Тоже все равно?

Айвен уже открыл было рот, чтобы заверить, что конечно, мол, кого волнуют такие мелочи… Но вдруг до него что дошло: он ведь много чего про Саймона не знает… и этого не знает тоже. А потому, насупившись, сказал:

– Уверен, что его мысли заняты чем-то более важным.

– Звучит интригующе! – улыбнулась Гуля и, всплеснув руками – нечто из арсенала любимых жестов барона, – направилась к остальному обществу. Байерли как-то странно скривился и поспешил за ней.

Айвен глянул напоследок на глухую дверь кабинета и тоже удалился.

Прием продолжался еще примерно час, но Айвену так и не удалось поговорить с Тедж наедине. Саймон и Шив наконец-то вылезли из Саймоновой берлоги. Байерли не был допущен к эксклюзивно женским переговорам, состоявшимся между леди Форпатрил, леди гем Эстиф и баронессой Кордона, которые они завершили как Элис, Мойра и Удине. Потом все вышли в прихожую обняться на прощание, и хотя помещение было внушительных размеров, но для такой толпы гостей оказалось тесновато. Кристос вновь появился, чтобы сопроводить всех вниз и рассадить по машинам.

Саймон и Шив с многозначительным видом пожали друг другу руки. Когда толпа поредела, Саймон проводил взглядом удаляющегося корпулентного барона и, обернувшись к Тедж, сказал с улыбкой:

– Ваш папа, Тедж, умеет заинтересовать. Ему бы слонов продавать владельцу цирка.

Она несколько неуверенно улыбнулась ему в ответ:

– Но разве владельцу цирка не захочется купить слонов, сэр?

Иллиан просиял улыбкой.

– Вот именно, – сказал он.

* * *

Тедж весь вечер избегала Айвена Ксава, кружась в вихре званого ужина. Басовый ритм «Золото, золото, золото цетагандийцев!» бубухал в голове, иногда вступал дискант, выводя: «Зарытый клад, зарытый клад!», то вдруг гармонию нарушает взвизг: «Ой-ой!..СБ!!!» Хоть она и не успела предупредить папу о таком примечательном «родственнике» как Иллиан, но он быстро сориентировался и прекрасно поладил с Саймоном. А сначала так на нее посмотрел! Как будто она виновата, что ей не дали раньше объяснить. Но пока все складывается удачно. Так ведь?

В другие дни Тедж с радостью предвкушала тот миг, когда они с Айвеном Ксавом смогут уединиться в спальне. Ей нравились и их разговоры, и то, что следовало потом – хотя бы по чисто эстетическим причинам. Вечера стали для нее спокойным, приятным временем. Но только не сегодня. У дверей ванной, пропуская Риш, они обменялись ничего не значащими репликами. Под одеяло Тедж забралась первой. Ей на самом деле очень хотелось спать, она так устала. Вот сейчас она повернется на бок, закроет глаза и уснет…

– Тедж!

Кровать заскрипела – это Айвен Ксав присел с другого края. Тедж притворялась, что спит. Он вздохнул, встал, Тедж услышала, как он босиком подошел к двери спальни, высунулся и окликнул:

– Эй, Риш!

– Ну чего тебе? – пробурчала та.

– Ты уже сдала Бая? В смысле, чем он зарабатывает на жизнь?

– Нет, конечно! Это же была сделка. По взаимному согласию. Я ее приняла.

– Уф!.. – выдохнул Айвен Ксав. – А я уж думал…

– … так что я сказала только моей семье, – невозмутимо продолжила Риш.

Айвен Ксав снова напрягся.

– Ну конечно, – пробормотал он себе под нос. И уточнил: – То есть в сделке теперь участвует на девять человек больше?

– Блестяще! Естественнорожденный мальчик умеет считать!

Айвен Ксав прикрыл дверь поплотнее и, вздыхая, прошлепал к кровати. Сел у изголовья поближе к Тедж и стал выжидающе на нее смотреть, не решаясь разбудить, если она и правда спит. Тедж поняла, что долго так не выдержит, перевернулась на спину и открыла глаза.

– Тедж, – нерешительно начал он, – а твой папа что, всерьез задумал подкупить Саймона?

«Ну вот как тут быть?..»

– В каком смысле «подкупить»? Подкупить – это когда хотят, чтобы кто-то пошел на измену или сделал еще что-то пакостное. Военное или политическое, что может навредить Барраяру. – «А финансы – это не военное и не политическое». – Уверена, что папа ничего такого бы делать не стал.