так и всего ОГПУ в целом, весьма беспокоит тот факт что некоторые прохвосты от искусства берут на себя наглость говорить и судить от имени правительства, партии и даже целого класса — пролетариата, стало быть.

— Однако, по некоторым вполне понятным соображениям напрямую мы их приструнить не можем, как в своё время сам Папа Римский — не мог приструнить Святую инквизицию, тащившую на костёр всех инакомыслящих от его имени.

— Католичество придумало Иезуитский орден — в том числе и для борьбы с излишним рвением собственных же радикалов… Мы тоже не лыком шиты! В «13-ом отделе» был разработан одобренный руководством ОГПУ план по организации группы «Могучая кучка», для тайной борьбы с излишне рьяными товарищами.

Достаю из сейфа папку и протягиваю собеседнику:

— Вот список главных радикалов от литературы и краткое досье на каждого из них. На словах скажу следующее: по некоторым агентурным данным и косвенным сведениям — эти типы на следующий год соберутся на конференцию и объединятся в некую «ассоциацию», чтоб кошмарить других литераторов — несогласных с их догматическим трактаванием пролетарского искусства…

Смотрит внимательно, но молчит.

— Так вот: перед Вами ставится задача не допустить этого события. Спросите «как»?

Старичок, чеканя каждую фразу, как на плацу маршируя:

— Нет, не спрошу, товарищ Геббельс: ибо знаю — их надо стравить между собой! Но, перед тем необходимо внести смятение в лагерь противника, заставить его потерять душевное равновесие — подавить все инстинкты кроме инстинкта самосохранения. Сделать это не так трудно! В конце концов, люди больше всего пугаются непонятного — исходя из этого и, надо действовать…

Он мечтательно закатил глазки:

— … Эх, если бы мне в своё время разрешили выполнить мой план! Слепцы, дальше своего носа ничего не видевшие…

Вдруг, вернувшись с небес на землю, этот «благообразный старичок» замолчал — испуганно втянув по-черепашьи голову в плечи.

Соображаю: «Видно, он в своё время предлагал проделать то же самое с „борцами за народное счастье“».

Выпрямившись как шпицрутен, встаю и, протягивая ему руку прощаясь, посверкиваю моноклем:

— Действуйте, Модест Карлович!

* * *

[1]В реальной истории, советский и российский ежемесячный научно-популярный и литературно-художественный журнал «Техника — молодёжи» издаётся с июля 1933 года ЦК ВЛКСМ.

[2]Прожив бурную и в общем то достойную жизнь, Илья Сельвинский умер своей смертию в 1968 году.

Глава 14

В Тулу с проектом своего самовара… Извиняюсь — «самопала»!

Классика попаданческого жанра просто истошным воплем вопиёт — чтоб главный герой осчастливил своих лопоухо-простоватых предков промежуточным патроном.

Вот и я туда же!

Долго я терзался сомнениями — а «стоит ли(?)» оно того и, наконец принял твёрдое решение — что «стоит». Однако, отчётливо осознавая всю сложность предстоящей передо мной задачи, хорошо понимая — что предки быть «осчастливленными» категорически не захотят — решил действовать не напрямую, а зайдя на проблему с заднего проходу…

Ээээ… С чёрного хода, хотел сказать.

История с картиной «МАРС-НАШ!!!» — подаренная основательницей нео-футуризма Елизаветой Молчановой курсам «Выстрел» — это мой так сказать психологически-идеологический ход. Однако, идеология имеет один существенный недостаток — в руках её не поддержишь и по ворогу из неё не выстрелишь.

Итак…

Перед планируемой ещё с зимы первой поездкой в Тулу, я явился к уже хорошо мне известному Начальнику ардатовского сектора ВОХР (практически, корешу!), с ворохом специально подобранных газет. Тыча пальцем в одну статью об убийстве трёх милиционеров во время исполнения служебного долга, говорю с пылом да жаром:

— С вооружением правоохранительных органов — вообще, швах! Мы теряем лучших людей из-за несоответствия их вооружения — специфике поставленных перед ними задач.

На вооружении милиции в двадцатые годы имелись короткостволы всевозможных, подчас весьма экзотических систем — пистолеты «Браунинг», «Маузер», «Штейер», «Дрезе», револьверы '«Волла-дог», «Смит-Вессон» и конечно же — наш родной русский «Наган», бельгийского происхождения. Компактные и удобные пистолеты, как правило — выбирали себе кабинетные борцы с преступностью, простые же опера — старый, но надёжный «Наган». В отличии от модных, но пока ненадёжных пистолетов — патроны в нем не заклинивало, с предохранителя его не надо было снимать — а следовательно, сэкономив доли секунды — можно было сохранить себе жизнь.

И все же оружие, даже самое надёжное и убойное — не всегда спасало работника милиции. Бандиты, как правило — вооружены были не хуже милиционеров, владели им зачастую даже лучше и, у них имелось важное преимущество — в виде первого выстрела.

Тот, недоумённо отложил перо и почесал за ухом:

— Я не понял — в чём проблема, Серафим?

— В органах НКВД, ОГПУ — не говоря уже про ВОХР или ведомственную милицию, бойцы вооружены чаще всего «наганами», что заведомо ставит их — не просто на одну доску, но и на порядок ниже преступников! Ведь те вооружены теми же револьверами, но в отличии от правоохранителей — знают место и время нападения, поэтому обладают преимуществом внезапности… Если же бандиты имеют на руках обрез винтовки — это преимущество становится решающим: они могут поражать наших бойцов с расстояния — для тех недосягаемым.

Сперва тот, как от досадливой мухи отмахиваясь:

— Что Вы предлагаете? Перевооружить милиционеров, конвоиров, сторожей и экспедиторов винтовками?

Отрицающе машу головой — аки конь, отгоняющий докучливую мошкару:

— Винтовка — оружие боевое и нам не подойдёт по определению! Во-первых: она длина, громоздка и «не поворотлива»… При близком контакте — особенно в тесном помещении, её трудно перенацелить и наоборот — преступнику сравнительно легко вырвать винтовку из рук нашего бойца.

— Во-вторых: патрон винтовки имеет избыточную мощность и, при промахе или даже после пробития тела злоумышленника — её пуля может улететь чёрте-куда и там поразить, какого-нибудь вполне законопослушного гражданина. Да, хоть того же милиционера — напарника стреляющего, случайно или по неосторожности оказавшегося на линии огня.

Раздумывая над моими словами, покрутив в руке карандаш, тот уже с явным интересом:

— Ну, и…?

— Для органов правопорядка нужно специальное оружие, под специальный патрон. Имеющие характеристики гораздо выше револьверных, но ниже винтовочных.

Задумчиво вертя в руках карандаш:

— Специальное оружие, несомненно — будет слишком дорого…

— Ну, это сейчас! Лет через пять-десять положение изменится и, если преступность в Республике не исчезнет — как пережиток проклятого прошлого, — в этом месте мы оба коротко хохотнули, — средства на перевооружение найдутся. Пока то, да сё — а у нас уже готовый и опробованный в деле