– По мнению Мокса, Сливы происходят сами по себе и никем не контролируются, – сказала она, поднимая глаза от снимка, на котором был запечатлен трактор на маленькой ферме в Аргентине. Она заговорила громче, чтобы Сибилла могла ее услышать через шум, с которым она разделывала что-то на кухонной доске. Запахло луком.

Мокс исчез несколько минут назад, поддавшись на уговоры Сибиллы принять душ и переодеться. После смерти мужа осталось много вещей, и они все еще хранились в комоде, стоявшем в спальной комнате. В ванной шумела вода.

– Тут важно не путать причинно-следственную связь с корреляцией, – произнесла Сибилла, разглядывая перечницу, которую она держала обеими руками. Несмотря на то что она была вдовой, на ее руке до сих пор блестело обручальное кольцо. – Однако мы знаем, что Слив происходит каждый раз, когда из другой вселенной появляется человек, чтобы убить Мокса. Так что, похоже, между этими событиями существует взаимосвязь.

– Погоди… а она правда существует? – Слоан отложила журнал и поднялась на ноги. – Так вы думаете, что они могут быть вызваны… присутствием кого-то постороннего, из другой реальности?

– Все, что я знаю, так это то, что тебя здесь не должно быть, – ответила Сибилла. – Может быть, Слив это аллергическая реакция мира на тебя.

Она увидела, как Слоан приподняла бровь, нахмурилась и сказала:

– Ну, не знаю я, девочка, я не ученый профессор.

Слоан прислонилась к дверному косяку.

– А чем вы жертвовали ради карьеры? Выдавать пророчества, наверное, не такое уж и выгодное занятие, да?

– Да уж, тем более в Небесном Покрове. Но магия стесывает меня, как наждачная бумага, так что у меня не было особого выбора, не так ли? – она пожала плечами. – Я работала учительницей. Теперь на пенсии.

– Стесывает, как наждачная бумага, – повторила Слоан. – Это так… необычно.

– А как ты чувствуешь магию? – спросила Сибилла.

– Это все равно что засунуть голову в тиски. Иногда у меня немеют руки. И вообще, я сама не в восторге от всего этого.

– Хм… – Сибилла надела рукавицы и взяла поддон с курицей. Слоан шагнула вперед и открыла перед ней дверцу духовки.

– Ему все это нравится, – произнесла Сибилла, кивнув в сторону ванной комнаты, где Мокс принимал душ. – Он видит магию, как… лучи света, что-то в этом роде. Он играет магией, как на струнах гитары. Ударил по струнам, и гравитация пропала. Ударил еще, и твой дом горит синим пламенем. Восхитительно.

Струны света. Это напоминало ей о той магии, которую сделала со Слоан Аелия, перед тем как та нырнула в реку. Возможно, Аелия научилась этой технике от Нерона, а тот у Мокса.

– Ты когда-нибудь видела Нерона? – спросила Слоан.

– О да, конечно. – Взгляд Сибиллы стал жестче. – Этот человек носит маску поверх масок. Я даже не могу понять, что там под ними. – Она установила кухонный таймер, который выглядел как пластмассовое яйцо. На нем красовалась надпись: От Яичного завтрака!

– Ты, девочка, – промолвила она, наклоняясь ближе, – обладаешь самой непростой магией из всех возможных. Судьба крепко схватила тебя и не отпускает. Поэтому я хочу, чтобы ты кое-что запомнила, – она крепко сжала пальцами запястье Слоан; хватка у старушки была чересчур сильной для женщины ее телосложения. – Грань между Избранным и его противоположностью очень тонка, так что не время уютненько располагаться на этой стороне.

От резкого запаха лука у Слоан защипало в глазах. Она высвободила руку.

– Все, что я хочу, это вернуться домой.

– А это, – сказала Сибилла, сверкнув глазами, – самая отчаянная ложь, которую я когда-либо слышала. Ты хочешь всего и сразу. Ты похожа на бездонную яму. Меня всю выматывает от одной только мысли о тебе.

– Знаете, вы тоже еще тот подарочек, – огрызнулась в ответ Слоан.

Очень вовремя раздался голос Мокса, зовущего ее по имени. Слоан уже была готова наброситься на Сибиллу, тогда они бы гарантированно вылетели за порог. Но она вдруг услышала низкий голос, тихо зовущий:

– Слоан, ты можешь мне помочь?

Она вспомнила о лезвии, которое еще вчера ночью торчало у него в бедре, и без сомнения вышла из кухни, оставив позади нестерпимый запах лука. Прихожая была выкрашена в тот же молочно-розовый цвет, что и диван в гостиной. Повсюду висели фотографии – Сибилла, ее муж, дети. Слоан предположила, что это были они, судя по тому, как чопорно и официально на фото располагались эти люди. Трудно было поверить, что именно эта женщина, с нарочито нормальным домом и семьей, произнесла столько пророчеств, одно из которых касалось конца света. Неудивительно, что Сибилла чуралась всего, что связано с магией. Магия была полной противоположностью жизни, которую Сибилла воссоздала для себя во всей ее жесткости и ограниченности.

Мокс стоял посередине спальни, одетый в поношенные синие джинсы и серую футболку. Слоан очень удивил это наряд, поскольку она не видела ни одной из этих вещей с тех пор, как оказалась на Дженетриксе. Он стоял, прислонившись к комоду Сибиллы, крепко схватившись за край и опустив голову. Так как он был только что после душа, его волосы казались более прямыми и длинными, почти касаясь плеч. На полу он стоял босиком.

Она подумала о том, что его телосложение можно было назвать крепким. Конечно, немного худоват в талии, но это, скорее всего, было связано с тягостями жизни, сплошными консервированными супами и прочими ограничениями. Но у него были сильные руки, рукава футболки туго обтягивали мышцы, широкие плечи будто говорили о том, что Мокс был создан физически крепким мужчиной. Может быть, так оно и было, в другой Вселенной.

А еще было похоже на то, что он был на грани потери контроля, – давление воздуха вокруг него настолько отличалось от давления в коридоре, что когда Слоан приблизилась к Моксу, у нее заложило уши.

– Прости, – сказал он сдавленным тихим голосом, стараясь не смотреть на нее. – Но ты смогла успокоить меня тогда… в поезде…

– О… – Слоан попыталась вспомнить, что она такого сделала с ним в поезде. Дотронулась до его рук. Но перспектива прикоснуться к нему прямо сейчас была более пугающей. В поезде она потянулась к нему инстинктивно, а сейчас ей надо постараться… быть искренней.

Она вдруг почувствовала сопротивление воздуха на лице, как если бы она снова была ребенком и забиралась на велосипеде на вершину улицы Оак-стрит, чтобы со всей скоростью спуститься вниз. Воздух был такой, что ей казалось, она может брать его горстями.

«Трус», – подумала она и положила руку на плечо Мокса, ближе к шее. Его мокрые волосы щекотали ей пальцы. Она наклонилась ближе к нему.

– Что случилось? – спросила она. Он промолчал. Она заметила, как под его рубашкой задвигалась грудная клетка, он начал задыхаться. Она положила ему руку на затылок и слегка сжала. Его кожа на ощупь была горячей. Столько времени прошло с тех пор, как она прикасалась к мужчине, и это был не Мэтт, такой нежный и самонадеянный одновременно.