Батальонный врач Николай Попов и его помощник из 204-й ВДБ разрывались на части, пытаясь облегчить страдания неходячих.

– Шесть человек уже скончались, – хмуро доложил врач капитану Жуку.

– Скончались… – В голосе Сиделкина укор.

– Ничего сделать нельзя? – спросил Шебалков.

– Им нужны операции, ампутации… А разве здесь возможно?

Обошли всех раненых. Кто был в сознании, тому говорили слова ободрения. Кто лежал с закрытыми глазами, метался в бреду и жару, там постояли со склоненными головами, узнавая знакомых…

Вернулись к штабному шалашу. Сиделкин составил телеграмму в Валдай. Ее подписал и Жук.

«Срочно нужна эвакуация 120 раненых и обмороженных».

Мустафин отстукал шифровку. А Жук, Шебалков, Сиделкин засели за карту, намечая маршруты на выход к своим. Им помогал командир разведвзвода Ефим Бабиков и майор из 204-й ВДБ Губин.

Из письма бывшего командира 4-й эскадрильи особой Прибалтийской авиагруппы ГВФ Северо-Западного фронта Николая Андрияновича Боровкова, ныне проживающего в городе Куйбышеве:

«На юго-западной оконечности болот, называемых Невий Мох, десантники 1-й маневренной воздушно-десантной и 204-й бригады образовали временный лагерь раненых и обмороженных.

Член Военного Совета Северо-Западного фронта генерал В.Н. Богаткин приказал командованию группы Гражданского воздушного флота организовать вывозку из тыла немцев раненых парашютистов. У нас были санитарные самолеты У-2 и летчики-ночники. Сначала на эвакуацию лыжников были определены экипажи летчиков Сабурова, Соколова, Эверскова, Краева, а позднее к ним присоединились Морозов, Голый, Шонин, Крупин.

Летали с аэродрома «подскок» Гостевщины. В ночь пилоты успевали сделать 4–5 рейсов. Уходили в тыл парами на случай оказания помощи друг другу. Ночного оборудования на самолетах не было. Ориентировались по выхлопу мотора ведущего самолета. А садились в тылу немцев по сигналам двух фонарей «летучая мышь». Площадка маленькая – всего на два самолета У-2.

В Гостевщине оборудовали специальную палатку, где оказывали первую помощь доставленным по воздуху из тыла врага десантникам. Принимал их военный врач Шпилевский из ВВС 34-й армии.

Наибольший успех в этой операции выпал на долю пилота Николая Петровича Сабурова. Он один вывез из тыла противника около сотни обмороженных и раненых парашютистов из десантной группы Н.Е. Тарасова.

С 16 марта по 6 апреля 1942 года летчики ГВФ вывезли на Большую землю из Демянского котла 539 десантников с оружием. Эвакуацией парашютистов занимались и другие авиачасти».

Из боевого донесения:

«Экипажи 699-го транспортного авиаполка и 677-го легко-бомбардировочного авиационного полка проделали большую работу по доставке продуктов и боеприпасов группе десантников майора Тарасова. Продуктов – 463 места, боеприпасов – 310 мест. Вывезено 132 раненых».

Из наградного документа:

«Шпилевский Иосиф Иосифович, член ВКП(б), рождения 1916 года, военврач 2-го ранга. Белорус.

Флагманский врач т. Шпилевский с 17.03 по 7.04.42 г. выполнял боевое задание командования, руководил и принимал непосредственное участие по вывозу раненых и обмороженных бойцов и командиров десантной группы Н.Е. Тарасова, действовавших в тылу противника в районах Малого Опуева и болот Невий Мох.

При настойчивой и смелой организации боевой работы тов. Шпилевского И.И. за 13 ночей сделано 284 самолето-вылета и вывезено 539 раненых бойцов и командиров, с ними 612 винтовок и автоматов. Вся работа проходила с посадкой на площадки, обстреливаемые минометами противника.

За это время группе Тарасова завезено 865 мешков (28547 кг) продовольствия, 12 связок лыж, 16 мешков медикаментов, 13 тюков газет, 4 ящика электрооборудования для радиостанций…»

Из воспоминаний Н.П. Сиделкина:

«Отправив из лесного госпиталя на самолетах немощных, мы всем лагерем двинулись на северо-запад: к реке Поломети. Разведка младшего лейтенанта Бабикова и передовые группы лыжников поработали на совесть, хотя снег почти сошел и воды было до колена. С нами были еще десятки и десятки легкораненых и обмороженных. Мы форсировали Полометь по льду…»

«Послали нас в группе десятерых, – рассказывает бывший парашютист Илья Алексеевич Есюнин. – Снабдили всех автоматами. Патронов полные диски. На лыжне встретили немцев. Мы знали, что за нами двигаются ослабленные ребята. Бабиков приказал открыть сплошной огонь и двигаться на фашистов. Десять-пятнадцать шагов: побежал немец. Опять огонь – перебили заслон. Только эхо в лесу…»

«Жук выбрал путь к своим, – сообщает из деревни Мулино И.Г. Шулаков. – От берегов лед уже отошел. По снежной воде брели. На середине – на лыжах. А дальше – опять вода до правого берега. Отфыркивались, как моржи. Немец никак не ожидал нас здесь – развезло, распалилось… Благополучно пересекли зимник, накаты бревен. Команда: «Привал!» Еда считалась на граммы. Только захрустели сухари, позади автоматная пальба. «Круговую оборону!» – кричит капитан Жук, как машинка строчит. Был у меня друг Вячеслав Васильевич Торкунов, одногодок из третьей роты. Строчил до последнего патрона…»

* * *

Третью ночь уходила группа от преследования – гитлеровцы настигали снявшийся в поход лагерь с Невьего Моха. Рассвет намечался пронзительный, с резкой метелью. Следы ровняла мокрая поземка. Идти можно было лишь через просеку, как указал Бабиков, по сторонам дороги высились обледенелые валы, позади, почти на хвосте группы, висели каратели. Сотни условно здоровых и десятки больных. Их от смерти отделяли два-три часа – пока не нагонят фашисты.

Капитан Жук выстроил остатки 1-го отдельного батальона. Комбат знал: нужна ударная группа, чтобы отвлечь внимание немцев. Тем временем можно будет увести подальше немощных.

– Ребята, нужны добровольцы. Готовые на все. Выхожу первым. Кто еще?..

Разрывая строй, к нему приблизился Н.П. Сиделкин.

– Николай Павлович… Тебе не позволю!

– Звание коммуниста дает мне право. Большевик на фронте имеет одно преимущество – идти первым навстречу врагу!

Капитан Жук понимал: сказано не ради красного словца. Политотдельца видели не в одном бою.

В тишине отчетливо слышались отдаленные выстрелы. Прокатилась очередь «дегтяря». Там тыловой заслон во главе с Шебалковым. Тот не отступит легко.

И ветер в хвое шумел, где-то в темноте плескал весенний ручей. И выстрелы частили все ближе. Люди, еще минуту назад падавшие от усталости, подобрались, приготовили оружие. И Леонид Мотлохов, и Гриша Ярополов, и Коля Трошков, и Вася Иванов, и Саша Тарасов, а впереди – политрук Кокорин. В засаду повели их Жук и Сиделкин. Вся группа тронулась прежним маршрутом…

«На рассвете 14 апреля 1942 года мы вышли на советские артиллерийские позиции. Это в нескольких километрах от железнодорожной станции Полы. Вышли так тихо и скрытно, что никто и не заметил. Демянские леса научили! Наблюдатели, очнувшись, посчитали нас за немцев – и ходу. Потом громкая команда: