Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Серебро! – воскликнула она, нарушив тишину, наступившую после падения Тинтальи. – Принесите мне все Серебро, какое у нас есть!
Лефтрин не удивился бы, если бы кто-то запротестовал или заявил, что запасов магического вещества не хватит для исцеления дракона. К его изумлению, никто Малте не возразил. Похоже, хранители сочли, что Серебро следует использовать именно так. А из всей стаи лишь Меркор задержался, чтобы понаблюдать за происходящим. Ночь выдалась холодная и беззвездная: сородичи Меркора предпочли дрему в теплых ваннах с водой или песком. Но золотой Меркор бодрствовал.
– Не понимаю, зачем Кало поддержал в ней жизнь и привел ее сюда умирать, – заметил он, – но он обязательно вернется за ее воспоминаниями. Когда это случится, советую вам убраться подальше.
Остальные драконы побрели к своим купальням. Они ушли от умирающей, словно судьба Тинтальи вызывала у них чувство стыда, а Меркор просто стоял и смотрел на ослабевшую драконицу.
Сильве сбегала за фляжкой с Серебром и вернулась во мгновение ока. Она крепко сжимала ее в руках, и Серебро за стеклом кружилось и перетекало, как живое существо, которое ищет выход.
– Что надо делать? – спросила Сильве у Малты, которая передала ребенка Рэйну и взяла у девушки флягу.
Ее голос был доверчивым: она совершенно не сомневалась в том, что королева Старших знает, как помочь дракону.
Но Малта покачала головой:
– Не представляю. Может, вылить Серебро ей на рану? Или дать выпить?
Все молчали.
Малта приблизилась к огромной голове Тинтальи. Глаза драконицы были закрыты.
– Тинталья! Очнись! Выпей Серебро, исцелись и спаси мое дитя!
На этой мольбе голос у Малты дрогнул.
Присутствующим показалось, что драконица сделала чуть более глубокий вдох. Однако она не пошевелилась. Малта в своем переливающемся одеянии, спускавшемся до ступней, держала флягу с серебряной жидкостью. Она напоминала хранителям всесильное сказочное создание, но ее тихий голос оставался совершенно человеческим:
– Неужели никто ничего не может мне подсказать? Что мне делать?
Сильве произнесла:
– Меркор говорил мне, что драконы пили Серебро. Давайте попробуем влить его Тинталье в пасть?
– А она не подавится? – озабоченно осведомился Хар-рикин.
– Мне влить Серебро ей в рот? – спросила Малта у золотого дракона.
– Его слишком мало, чтобы вылечить ее, – серьезно ответил Меркор.
А затем он повернулся и размашистыми шагами последовал вверх по широким ступеням в купальню. Сильве проводила его ошеломленным взглядом.
Но Малта никак не прореагировала на его уход.
– Я ее почти не чувствую, – прошептала она, и Лефтрин понял, что Малта не имеет в виду свою руку, которую она положила на драконью морду. – Она так выросла с тех пор, как я ее видела, – добавила она голосом, полным обожания и материнской нежности.
Она погладила Тинталью по носу, а потом отвела драконью губу. Лефтрин придвинулся ближе – и его примеру последовали собравшиеся вокруг Старшие. Над губой возникли ряды острых зубов, аккуратно сходившиеся друг с другом.
– Кажется, между ними есть место – если вливать Серебро медленно, – вымолвила Малта.
Она говорила очень тихо, будто в мире осталась только она и ее драконица. Малта наклонила фляжку – и Серебро потекло тонкой сверкающей нитью. Оно было тягучее, как сироп, и аккуратно опускалось дракону в пасть. Наконец вещество коснулось зубов Тинтальи, растеклось вдоль десны – и затем словно нашло тот проход, который искало, Серебро исчезло в пасти Тинтальи. Из фляги не получилось вытряхнуть последние капли: Серебро вылилось целиком, как намотанная на шпульку нить, – и бесследно исчезло.
Внезапно ночь стала совсем непроглядной. Призрачный свет города Старших мягко падал вокруг хранителей. Они ждали и прислушивались. После долгого леденящего молчания они принялись переговариваться.
– Думал, случится чудо.
– Наверное, ей слишком плохо.
– По-моему, его нужно было вылить на рану.
– Меркор предупредил, что его не хватит, – жалобно сказала Сильве и уткнулась лицом в ладони.
Рэйн стоял на коленях рядом с Малтой и прижимал к себе малыша. Он медленно поднялся на ноги и негромко произнес:
– Мы бы хотели побыть с нашим драконом и нашим ребенком наедине.
Его услышали все. Договорив, он снова опустился на колени рядом со своей женой.
Хранители уходили по двое-трое. Седрик потянул за руку Карсона.
– Пора, – прошептал он.
Лефтрин повернулся к ним.
– Пора, – мягко подтвердил он. – Никто из нас больше ничего здесь сделать не сможет. А смерть – зрелище не для посторонних.
Карсон кивнул с явной неохотой.
Седрик шагнул вперед. Он расстегнул застежку своего плаща, снял его и укутал им Малту, Рэйна и Фрона.
– Пусть Са дарует вам силы, – сказал он и быстро отступил обратно, качая головой.
Лефтрин обвел взглядом площадь. Он был последним. Он намеревался спросить, уверены ли они в себе, не надо ли им что-нибудь принести, но тотчас передумал. Он повернулся и поплелся прочь от дракона. Прочь от Старших и их умирающего младенца. Ему казалось, что пространство, которое он освободил, заполняется горем и тоской.
Он еще плотнее закутался в поношенную куртку. В такое время нехорошо оставаться одному. Город шептал какие-то обещания, но он не желал его слушать. Кельсингра опустела и умерла давным-давно, и теперь он догадался, в чем крылась истинная причина ее гибели. Да, катастрофа расколола город и заставила некоторых из Старших бежать. А вот когда иссякло Серебро, трагический финал стал неизбежным.
Он задумался о юнцах, которых сопровождал вверх по течению. Он не собирался к ним привязываться. Он рассчитывал выполнить контракт, совершить увлекательную поездку и, может, составить карту, благодаря которой его имя войдет в историю. А потом вновь начать возить по реке грузы на своем любимом «Смоляном». Ему не хотелось, чтобы его жизнь настолько изменилась.
Элис!
Нет, наверное, все-таки хотел. Он вздохнул, ощутив себя эгоистом. Когда другие платили немалую цену, он нашел настоящее сокровище – женщину, которая его любит. Он обрел женщину, которая отказалась от всего, чтобы быть с ним. Сегодня Гест ясно это ему продемонстрировал. Гест – высокий и величественный мужчина, столь щегольски одетый, с такой правильной речью – умолял Элис к нему вернуться.
А она отвергла Геста – и все остальное – ради него, Лефт-рина.
И сейчас она ждет его на его живом корабле. Он ускорил шаги.
Четырнадцатый день месяца Плуга – седьмой год Вольного союза торговцев.
От Эрека из Трехога – Керигу Свитуотеру, мастеру Почтовой Гильдии, в Удачном.