дар ши. Меч этот светился всеми цветами радуги. Суви не доверяла лепрекону, но взяла с собой. Ведь лучше так — пусть будет на виду.

Суви ткнула пальцем в карту и улыбнулась. Нужное место покалывало, грело палец. За эти месяцы Суви прекрасно отточила заклятия поиска. Если лепрекон захотел бы что-то украсть, Суви найдет его. Она нашла бы и маму, сейчас…

— Нашла! — Суви посмотрела на сидящую рядом Тару, — сообщи Мел.

Через час они уже были в пещере на острове. Олеандр сидел у воды, разглядывая в ней свое отражение. Суви же смотрела на пещеру. Стены словно светились от бликов, падающих от воды. А вода, темно-синяя, холодная, жадно звала к себе.

Мелуин вынырнула из глади воды так, что ни одна волна не сдвинулась с места. Она шевелила хвостом под водой, чтобы удержаться на месте, но гладь воды была недвижима.

Суви не могла точно разобрать черты ее бледного лица. Они словно расплывались, уплывали, не желая сохраняться в памяти. Но она была уверена в одном — лица красивее она никогда не видела. Олеандр терял из виду другие черты морской девы, но тоже находил их самыми прекрасными.

В полумраке хитро горели ее золотые, как и у Олеандра, глаза.

— Меч там, где она указала? — Кинулся к воде Олеандр.

Суви схватила его за ворот, не дав приблизиться к Мелуин. Лепрекон протестующе замотал руками. Морская дева рассмеялась, озаряя пещеру звонким смехом, напоминающим журчание ручейка, перелив жемчуга, падающего обратно в воду.

— Там, ведьма. Блестит, как коралловый риф. — В голосе морской девы разбивал корабли дикий шторм, изнывали моряки от долгого штиля, плескались в гавани дельфины и пели величественные киты.

— И ты веришь ей, но не мне? — Возмутился Олеандр.

— Морские девы не предают ведьм, — серьезно сообщила Мелуин.

Суви ответила ей улыбкой.

— А лепреконы предают? Ты эгоистка, ведьма, оборотни не такие уж плохие, на вампиров работаешь, русалки хорошие, а лепреконы хитрые лжецы! — Насупился лепрекон.

— Подними его, — попросила морскую деву Суви.

Мелуин медленно опустилась под воду.

Ведьмы всегда защищали места русалок, а русалки спасали ведьм от участи утопленниц. Да и не только ведьм, но и простых девушек. Конечно, не всегда успевали, но…

Суви отпустила Олеандра и села у воды. Лепрекон сел рядом с ней.

— Ты ведь хочешь выменять у меня меч, а как не отдам, так украдешь, обменяешь на золото, которым нельзя расплатиться.

Олеандр усмехнулся.

— Зачем мне это делать?

— Чтобы вернуть меч твоему народу.

— Но он же его. — Пожал плечами лепрекон.

— Фирсу осталось два года. Дай старому вампиру, прожившему хорошую жизнь, наиграться. А потом и забирай.

Олендр задумался. В его золотых глазах, похожих на две монеты, блеснула мысль.

— Я жду два года, и ты отдаешь мне меч, а взамен я до конца твоего путешествия буду помогать тебе… честно помогать, — Олеандр протянул Суви руку.

— Зачем тебе это?

— Ты мне нравишься, ведьма.

Суви чуть подумала и кивнула.

— Идет, — Суви взяла лепрекона за руку, и их руки обвил золотой свет.

— Лепреконы не предают своих обещаний, данных магией, — напомнил Оленадр, уловив нотки сомнения в голосе Суви.

Мелуин вынырнула из воды. В бледных руках она держала длинный острый меч. Он блестел, переливаясь как алмаз, радугой. Он был идеален и чист, будто не провел тысячелетия под водной гладью.

Суви ждала, что лепрекон кинется к морской деве и заберет меч, не скрывая огонь в глазах. Но Олеандр опустился на колени и поклонился. В его глазах горел другой огонь, не жадный и страстный, а величественный и гордый. Взгляд истинных лепреконов.

— Значит, и правда, здесь умер Элоуэн первый. — Мрачно произнес он.

— Мы изучали его в Академии, он был великим. — Вспомнила Суви.

Олеандр был согласен с ней.

Суви взяла меч и завернула его в плотную ткань. Олеандр так и остался стоять, напевая песню о подвигах своих предков. Его голос, наполненный звоном монет, полетевших в рукав игральных костей, капель дождя, застывших в предвкушении радуги и холодных волн, омывающих остров, отразился от камней.

Суви и Олеандр спустились по тайному проходу в закрытую от посторонних часть библиотеки Фирса. На полках не помещались книги, от чего они были расставлены огромными стопками по полу.

Суви вдохнула запах сырости и старых книг.

Исторические свитки и документы, хранилища мифов и легенд, старые поверья и дикие первобытные сказки слились на пожелтевших страницах. Свидетельства людей и существ, слова, пронесенные из давних, ушедших времен.

— Я думал тут больше книг, — заметил Олеандр.

— У Винцента Вальдена не было своего дома, те книги, которые он забрал из Академии, хранятся теперь здесь. Это книги, завещанные мне. Те, что достались профессору Регену, у него.

— Только и мог завещать, что книги, — пожал плечами Олеандр, — разве это жизнь?

Суви взяла одну из книг и заботливо стерла с нее пыль.

— Это была его жизнь, — в голосе Суви отразилась печаль.

— Что ты будешь делать с этими книгами?

— Добавлю в библиотеку, нужно забрать их.

— Тебе не кажется, что этот Фирс своровал часть, и это не все?

— Профессор доверял ему. Даже взял на должность учителя. Фирс ушел на пенсию незадолго до моего прибытия… за восемьдесят лет. Он доверил ему книги и порекомендовал меня, точно зная, чем я займусь…

— Раз так, — вздохнул Олеандр, — то и я ему поверю. Я еще молод, только исполнилось сто, может, и бывают вампиры, которым можно верить.

Суви рассмеялась, а Олеандр покрылся густой краской, от чего даже его волосы стали рыжее.

Суви открыла лежащую в руках книгу. Легкий бриз подул с ее страниц.

— Я знаю, кому нужно показать эти книги в первую очередь. — Суви развернулась, радостно улыбаясь. За ее спиной стоял Гаспар Дюбуа. — Профессор.

Суви кинулась к нему и крепко обняла, вдыхая теплый запах леса. Олеандр недовольно фыркнул.

— Ты так выросла, — солнечно