после работы посещать на халяву кинотеатры компании при наличии свободных мест, чем она и изредка я пользовались. Обычно звонила, ужинали вместе, шли на ночной сеанс и только потом ехали ко мне. После вестернов и детективов Жаклин становилась мягче, а после мелодрам — жестче, но время от времени бывали сбои. Непредсказуемая сила искусства.

Семнадцатого июня пришло письмо с извещением из Ведомства по патентам и товарным знакам. К моему удивлению, первым выдали патент на червячный пресс. Думаю, потому, что там был чертеж, легче сравнивать. Еще через две с половиной недели подтвердили новаторство в окраске полиэтилена. Я съездил в Даллас сразу за обоими. Надо оплатить патенты в течение трех месяцев, иначе проходи путь сначала. Чеки оставил для налоговой.

Дальше требовалось продвинуть свои изобретения в массы, привлечь к ним потенциальных покупателей. К тому времени у меня уже была готова статья об окраске полиэтилена. Большую часть ее посвятил свойствам этой пластической массы в смеси с техническим углеродом, высказав свои предположения о причинах изменения качеств и выдвинув пару научных идей. Дополнил статью чертежом червячного пресса для производства цветного полиэтилена и номерами и датами подученных патентов, чтобы выглядело солидней и заинтересованным лицам не надо было долго искать, и отправил в ежемесячный научный «Журнал Американского химического общества», который до тысяча девятьсот четырнадцатого был знаком мне под называнием «Американский химический журнал». В сопроводительном письме сообщил, что я всего лишь студент второго курса Техасского университета и типа не очень разбираюсь, что и как сейчас в научном мире, и ни с кем из профессоров не советовался, не уверен, что кого-то заинтересует данная тема, и попросил уведомить, если статья им не подойдет, чтобы отослал ее в другое издание, не такое солидное. Видимо, скрытая угроза отправить конкурентам сработала: через две недели из Вашингтона, где находилась редакция журнала, пришло письмо от главного редактора Артура Лэмба с сообщением, что статья будет опубликована в ближайшем номере, где нашлось свободное место — ноябрьском. Еще он обозвал меня коллегой, пожелал благополучно окончить университет и научных успехов и предложил присылать другие свои труды. Пришлю, куда я денусь⁈

По выходным я летал по всей стране на самолетах компании «Остин эйркрафт», зарабатывая деньги. Заказов было много, погода, по крайней мере, в южных регионах, стояла отличная. В основном грузы были для американской армии. Однажды я привез в Сан-Антонио ящики с чем-то стрёмным, потому что при погрузке солдаты как-то слишком уж осторожно обращались с ними. Благополучно долетев до аэродрома, я решил не рисковать, открыл грузовой люк и убыл в диспетчерскую, докуда взрывная волна доберется в ослабленном виде.

Сижу себе с диспетчерами, молодыми вторыми лейтенантами, не желающими отправляться на войну, пьем газировку из холодильника, которой меня угостили, как вдруг заходит подполковник, заместитель командира базы по административно-хозяйственной части — увалень с кривым носом профессионального боксера. Подчиненные боялись его, как огня, хотя в рукоприкладстве замечен не был.

Он уставился на меня, над переносицей появились складки, сообщавшие о критичной работе мозга или что там у него в черепной коробке, после чего изрек:

— Капитан Вудворд.

— Да, полковник! — подтвердил я.

— В декабре тебе пришла «Воздушная медаль». Никак не могли найти, чтобы вручить, — проинформировал он.

— С того времени бывал здесь раз десять, — шутливо произнес я.

— Вот и я говорил, что не там ищут. Пойдем, отдам, — приказал он.

Мы зашли к нему в кабинет, где я получил награду — бронзовый листик на ленту — и расписался в этом, а также указал свой новый адрес на тот случай, если подвалит еще что-нибудь.

— Должна быть медаль за участие в Тихоокеанской компании, но только после окончания ее, — предупредил подполковник.

Одной больше, одной меньше — мне уже было все равно. Для выпендрежа хватало тех, с которыми вернулся с войны.

101

С нового учебного я стал аспирантом профессора Фредерика Тейсберга. В мои обязанности входило разжевывать студентам то, что они услышали на лекции, и отвечать на другие глупые вопросы. За это мне платили двадцать четыре доллара в неделю. Хватало на оплату квартиры и коммунальных услуг, включая телефон, еду, одежду и мелкие радости. Крупные пока не предвиделись, что не мешало мне подрабатывать летчиком. Пока стояла хорошая погода, была и работа. С наступлением холодов доходы, скорее всего, начнут сокращаться, к январю сойдя на нет, как в прошлом году. Надо было найти еще какой-нибудь источник дохода. Желательно с хорошей оплатой.

Я убедился, что жизнь всегда выставляет нам маячки. Главное, не проскочить мимо них. Я чуть не лоханулся. Стою в библиотеки, жду книгу по полимерам. Рядом щупленькая девчушка с двумя немодными косичками, без грима и в очках в тяжелой оправе под черепаху. Взяла она книгу «Как написать радиопьесу и киносценарий». У американцев на все случаи жизни есть пособия, начиная от заточки карандашей. Я подумал, что хоть одной дошло, что актриса из нее не получится. Впрочем, могу ошибаться, и сценарий — это один из способов попасть на съемочную площадку. Стою дальше, жду. Тут до меня и дошло с запозданием, что и сам мог бы написать что-нибудь. Для романов моего английского маловато, зато для радиопьесы должно хватить. При том количестве, что в первой своей жизни я прочитал и посмотрел в театрах, кинотеатрах и по телевизору, могу состряпать что-нибудь не хуже белиберды, что изблевывается из моего радиоприемника с утра до ночи. И я заказал ту же книгу, что и девчушка, пролистал ее по диагонали, выписав самое важное — форматы, в каких надо оформлять творение. Большую часть рукописей не читают именно потому, что выглядят неправильно. Мол, не владеешь элементарными профессиональными навыками, нечего на тебя тратить время.

На следующий день после занятий я заехал в магазин и купил за двадцать два доллара и девяносто пять центов портативную пишущую машинку «Ундервуд» и по пачке писчей бумаги и копирки. Чек закинул в заведенную недавно коробку для налоговой: надо быть стопроцентным янки. Почерк у меня не ахти, так что пишущая машинка по-любому пригодится для учебы и написания статей, чтобы не платить машинисткам по пять центов за страницу. Пока окончу университет, окупится.

Сперва решил, в каком жанре буду писать. Сопли с сахаром (мелодармы) и сопли с уксусом (трагедии) отпадали сразу. Оставались комедии ситуаций (ситком) и детективы. Поскольку пиндосы туго въезжали в мои шутки, а я в их, решил начать с истории о частном детективе по имени Рэймонд Уилкинс в честь моего бывшего командира эскадрильи, который все-таки получил «Медаль Почета»,