– Недалеко от города, – ответил он. – Местоуединенное, самое подходящее место.

– Для чего подходящее? – усмехнулась я.

– Для встречи. Он ведь придет за тобой. – Фонарьон повернул так, чтобы видеть мое лицо. Я кивнула:

– Придет.

Он достал мой телефон, повертел его в руках.

– Как с ним связаться?

Я покачала головой:

– Не знаю.

– Не глупи, – сказал он и поморщился.

– Если бы я знала, как с ним связаться, не потащиласьбы к тебе на свидание. По крайней мере, проверила, он ли мне прислал эсэмэс.

Албанец подумал немного и кивнул.

– Тем хуже для тебя. Я рассчитывал, что все закончитсябыстро.

– Сколько прошло времени? – спросила я. Онвзглянул на часы:

– Четыре часа.

– Меня уже ищут.

– Муж?

– Не только. Грузнева ты застрелил?

Он вроде бы сомневался, стоит ли отвечать на этот вопрос.

– Они висели у тебя на хвосте, чем здорово действовалимне на нервы. Мне не нужны конкуренты. Надеюсь, теперь им есть чем себя занять.

– Если ты не намекнешь Лукьянову, где меня искать, какон здесь появится?

Албанец усмехнулся:

– Ты не сомневаешься, что он придет за тобой?

– Не сомневаюсь. Сомневаюсь, что тебя это порадует.

– Порадует, еще как порадует. Вот уж не думал, чтотакая сволочь, как Лукьянов, может любить кого-то… Он ведь любит тебя?

– Спросишь у него.

– Нет, в самом деле, не ожидал. Значит, он присылаетэсэмэс, называет место, а ты бежишь на свидание? Отлично. Надеюсь, в этот разбудет то же самое: он назначит тебе встречу, а приду на нее я. И все. Конецистории. Дальше два варианта, – продолжил он. – Я убью его, позвонютвоему мужу и объясню, где тебя искать. Или никому звонить не буду, и тыостанешься здесь. Вероятность, что тебя случайно найдут, невелика, а сбежатьотсюда ты не сможешь. Кругом бетон, – оглядывая помещение, сказалон. – И дверь надежная. Смерть у тебя будет паршивая. Так что в твоихинтересах, чтобы я был добрым и не забыл о тебе. Как себя чувствуешь?

На этот вопрос я предпочла не отвечать.

– Мне нужно в туалет, – сказала я.

– Без проблем. В углу ведро. Как видишь, я обо всемпозаботился, вдруг тебе придется пробыть здесь некоторое время.

– Я должна это делать при тебе?

Он засмеялся:

– Я знаю, ты умная девочка. По мне, так даже слишком. Ине боишься, верно? За это он тебя и любит. – Он снова засмеялся, приглядываясько мне, потом защелкнул наручник на моей правой руке, потянул за собой. –Идем, устрою тебе небольшую экскурсию.

Держась за свободное кольцо наручников, он повел меня кдвери, достал из кармана ключ и вставил его в замок, повернул дважды, затемтолкнул дверь. Мы были в лесу. Техническое сооружение, из которого мы толькочто вышли, более всего напоминающее бункер, как видно, имело отношение кпроходившей неподалеку высоковольтной линии. Впрочем, могло быть иначе, но дляменя это никакого значения не имело, ясно, что бункером, или как он тамназывается, давно не пользуются.

В лесу царила ночь. Я прислушалась: тишина, только ветерколышет верхушки сосен. Шума дороги не слышно. Выходит, от цивилизации мыдалеко.

– Дорога там, – ткнул пальцем Албанец, указываянаправление. – Километра три-четыре.

Впереди я увидела машину. «Лексус» Албанец успел сменить надругой джип. Конечно, есть надежда, что кто-то видел, как он тащил меня кмашине в бесчувственном состоянии. Лялин утверждал, что парень профи и умелоуходит от слежки. Я подумала о Тимуре и сжала зубы, чтобы не зареветь. Если быя не была такой дурой… Албанец приковал меня к ручке задней двери джипа.

– Подожду с другой стороны. Только без глупостей,ладно?

Он отошел, вернулся через пару минут, задумай я в это времяпредпринять какие-то шаги к своему освобождению, он бы тут же возник рядом.

– Ну, вот, – сказал он. – Красивое местечко,верно?

– Думаю, есть и получше, – буркнула я.

– В таком случае прогулка окончена, – вздохнул он,как будто действительно сожалел об этом.

Он запер дверь, ключ сунул в карман. Посмотрел на телефон.

– Из-за стен связь здесь скверная, точнее, ее вообщенет. Возможно, он пришлет сообщение через пять минут, а возможно, через тричаса. Уверен, он скоро узнает, что ты исчезла.

Албанец не спеша приковал меня наручниками к трубе, чтоторчала из стены рядом с местом, где я лежала.

– Мне пора выметаться отсюда. Но не хочется оставлятьтебя одну. Пожалуй, у меня еще есть время. Как считаешь? – Он положил рукуна мое колено и улыбнулся. Паршиво улыбнулся. – Если мы подружимся, всебудет проще, – заявил с усмешкой.

– Мы не подружимся, – ответила я. – Ты бы ещечетыре часа назад убил меня, если бы был в себе уверен.

– Не понял, – повел головой Албанец. – О чемты?

– Ты ждешь сообщения с указанием места встречи. Но неочень-то надеешься застать Лукьянова врасплох. Скорее всего, он опять оставиттебя в дураках. Вот на этот случай я тебе и нужна. Как твоя страховка.

– Ты слишком хорошего мнения о своем любовнике.

– На самом деле, не очень. Руку убери, – попросилая, его ладонь медленно поднималась вверх.

– Я думал, тебе нравится, – засмеялся он, а я,пожалев о том, что сапоги он с меня снял, заехала ему пяткой в голову. Ондернулся, едва не свалившись с топчана, настроение его изменилось.

– Вот сучка, – заявил он в досаде и ударил меняладонью по губам. – Тебе крышка, слышишь, дрянь. Я убью этого ублюдка,потом вернусь, и мы немного позабавимся. Уверен, ты будешь гораздо покладистее,когда поймешь, что твоя поганая жизнь зависит от меня.

– Тебе еще надо вернуться, – напомнила я.