— Она, между прочим, у меня пятьдесят баксов на косметику заняла, и не вернула. — Пожаловался первый.

Вот оно в чём дело! Их приняли за следователей или специальных агентов… Понятно! Что сказать — обидно, досадно! Получается, где бы «наши» не находились, пусть в Швеции, в Куала Лумпуру, в занюханом Закидонске или в Нью Йорке, в любой части света, а всё одно, рыльце у всех в пушку. Так уж перестройка всех погано замесила. Как грязью из-под колёс проезжающей машины… Кто может и не хотел, а поддался-попался ей… На крючке вот теперь… Дела! Встреча превращалась в банальный фарс. Приехавшие произвели не тот эффект на земляков, какой хотели, наткнулись на «слабое звено»…

— Нет-нет, нам совсем другая нужна, — переглянувшись с товарищами, возразил Венька. — Мы Гейл Маккинли ищем. Она вчера приехала, или сегодня утром. Красивая такая, глаза голубые, веснушки и ямочки на щеках. Не видели?

Инструкторы оживились…

— Ямочки, и глаза голубые? — с готовностью переспросил первый. — Такая метр шестьдесят восемь? Стройная! Секси!! В светлых шортах и майке с орлом?

— Да-да! Вы её видели? — обрадовался Санька Смирнов. — Она здесь?

— Были такие! Точно были!

— Я её инструктировал, — вмешался третий инструктор, тоже молодой, тоже качок, тоже коротко стриженый, как и остальные его земляки — тоже круглолицый. — На нашем маршруте они… За четыре часа заплачено, укатили уже. Где-то час назад.

— Куда? — дёрнулся Смирнов. — Куда она уехала?

— Да туда, — инструктор махнул за спину. — На трассу.

— Она здесь! Она здесь! Нашли! Бежим! — заплясал Санька, заторопился, дёргая то Веньку за руку, то Сэма, Земляки, «шведские» инструкторы, смотрели удивлённо.

— Так не пешком же! — заметил первый.

— Инвентарь возьмите! — особо голосом нажимая, разъяснил второй. — Без него на трассу нельзя!

— Какой инвентарь? — насторожился Семён Маркович. Где инвентарь, там деньги… Затраты!

— Велосипеды, — уточнил третий инструктор.

— О! Отличненько! — обрадовано кивнул головой крупный Венька. — А я думал, как дураки, пешком. Это здорово! А где мы их найдем?

— Кого? — не понял первый. — Велосипеды?

— Нашу девушку! — пояснил Венька.

— А-а-а, девушку! На трассе, — ответил третий. — Мы хоть сейчас можем выяснить, где они. «Мишка, сонная Россия, ты где?» — спросил он в чёрную коробку в своей руке. — Ответь.

Сонная Россия немедленно ответила. На русском языке ответила, как и сам запрос.

— Я здесь! Слушаю! Чё такое? — внеуставным тоном спросил голос.

— Ты не видишь там тридцать восьмой, и тридцать девятые номера? — строго деловым тоном потребовал инструктор.

— Да, — через секунду обиженным тоном, на обращение «сонная Россия», наверное, доложил голос из коробки. — Они ниже меня, в кафе, по-моему, сейчас сидят, я их в бинокль вижу, завтракают. А что? Сгонять к ним, посмотреть?

— У них всё в порядке? — вновь строго спросил инструктор.

— По-моему, абгемахт, — всё так же обиженно-насторожённо ответила трубка. — По крайней мере, колёса не прокалывали, не падали. Я б знал. А что? Слетать? Я щас!

— Нет, не надо. Отбой, — отмахнулся инструктор и повернулся к москвичам. — Слыхали? На трассе ещё ваша знакомая. Так что? Выдавать технику, берёте?

— А мотоциклов у вас нет? — нетерпеливо переступая, спросил Санька.

Инструкторы как по команде усмехнулись.

— Ну, ты, мастер! — заметил первый. — Ты на велосипеде сначала попробуй! Мотоциклы!

Семён Маркович уловил иронию, за ней скрытый для себя элемент опасности.

— Лучше бы, конечно, пешком, — вздохнул он. — Ну уж тогда велосипеды, чем мотоциклы.

— Сто пятьдесят евриков с вас, земляки, можно «кэш», и вперёд.

— Плати, Сёма, — приказал Венька, и повернулся к инструкторам. — Где ваша техника?

— Может, все-таки лучше пешком? — понимая бесполезность своего вопроса, Семён Маркович всё же повторил его.

— Что ты! Времени нет, — отрезал Санька.

Внешне хмурясь, внутренне протестуя, Сёма заплатил. Получил квитанцию.

Почти бегом — Санька торопил — пробежали к месту получения инвентаря и положенной экипировки. Под присмотром инструкторов, в основном с их помощью, быстренько натянули на себя яркие специальные майки с номерами и логотипом комплекса, на руки велосипедные перчатки, на головы напялили обязательные шлемы, приладили очки, ещё сколько-то драгоценных секунд потратили на то, чтобы распутать на Семёне Марковиче наколенники с налокотниками, поменять их местами, приладить на спину всё тот же неразлучный с Сёмой рюкзачок, разобрали горные велосипеды.

— Предупреждаю, земляки, — напутствовал инструктор. — Трассы не простые… Перед вами три маршрута…

— Да-да, понятно, — перебивая, ёрничал Венька, он уже чувствовал спортивный азарт, уже «в седле» был. — Как в сказке: направо пойдёшь…

Остальные русские инструкторы, помогая, с лёгкой иронией наблюдали за торопливой экипировкой земляков-чудаков.

— Ага, велосипед потеряешь, — усмехнулся первый инструктор, силой удерживая рвущийся вперёд Саньки Смирнова велосипед. — Налево…

Венька опять перебил.

— Знаем-знаем: налево сказку говорит, там чудеса, там леший бродит, русалка… Кстати, русалки-то хоть у вас, там, на маршруте, приличные есть, нет?

— Полно москали! На каждом повороте, только успевай…

Семёну Марковичу прозвище показалось обидным, куда они смотрят, у них что, глаз нет?

— Я не москаль, — с трудом перебрасывая ногу через велосипедное седло, с нажимом в голосе заметил он. — Сиденье высокое. — Указал. — Я австралиец!

— Это заметно… — услышал адекватный ответ.

— А шо такое, шо такое!?

— Сёма, ты не «шокай давай», задерживаешь. Поехали! — нервничал Санька, наблюдая умышленные затяжки времени старым евреем. — Поехали-поехали… Потом разберёмся! Поехали, ну!

— Мы и за русалками вашими успеем. Лишь бы девки красивые были, — поправляя очки, веселился Венька. — С листа все ваши фишки на трассе прочтём. Спасибо, земляки! Отпускайте. Стартуем.

Их выпустили…

Прощально вильнув рулями, «гонщики», торопливо нажали на педали…

— Эй! — запоздало крикнул третий инструктор, видя, что рванули они разными тропами. — Куда?

Троица их не слышала.

— Или каскадеры, или самоубийцы… — высказался третий инструктор.

— Ага, день жестянщика, — усмехнулся первый. — Передай по связи: пусть готовят носилки и запчасти.

«Ол-ле, ол-ле, ол-ле, Россия, вперёд!»