Энциклопедия ядовитых растений

Поднявшись наверх изученным маршрутом, я захожу в детскую, уже догадываясь, что там не осталось и следа от моей студии. Мастера иллюзий вернули обстановку в изначальный вид, но оказавшись внутри, все равно теряю дар речи от изумления. И дело не в мебели и в до боли знакомых вещах, а в эффекте неожиданности.

— А где Тереза? — пересилив первоначальный ступор, спрашиваю я у Эм, темноволосой красивой девочки.

Расположившись за детским столиком, где я обычно занималась с детьми развивающими играми, Эсмеральда держит на коленях малышку Милли, и они обе что-то увлечено рисуют, склонившись над листком бумаги, пока Джонни с восторгом проводит ревизию в ящике для игрушек.

Услышав мой вопрос, Эм поднимает голову, и на ее лице появляется открытая улыбка.

— Все собрались в шахматной гостиной и ждут тебя, — поясняет она и вдруг точно таким же жестом, как Перриш какое-то время назад, протягивает мне ладонь. — Подойди, Эль, — ее голос звучит мягче, но в нем уже есть особая энергия, вызывающая желание подчиниться. Напомнив себе, что передо мной всего лишь ребёнок, я подхожу ближе и сжимаю изящные пальчики.

— Я ошиблась, сказав, что тебе не место в этом саду, — говорит девочка, и ее голубые глаза светятся подкупающей искренностью. — Ты единственная способна понять его... и принять. Все, что были до тебя, не справились.

— Я не чувствую себя какой-то особенной и понимающей и вовсе не уверена, что справлюсь, Эм, — честно признаюсь я

— Ты сама удивишься, насколько это будет легко. Он умеет защищать тех, кто ему дорог.

— Вынуждена усомниться, Эм. Однажды твой дядя сказал, что все женщины, имеющие для него значение, мертвы.

— Они нарушали правила. Их страх оказался сильнее желания понять, что ему нужно, как сделать его сильнее и удержать в этом мире. Ни одна не знала его так как ты, Эль.

— Я тоже не знала его…, — мои губы дергаются в горькой усмешке. И я меняю тему на более приземлённую и понятную. — Разве твоя семья не собиралась покинуть страну?

— Да, так и было, но Дек убедил моего опекуна, что стоит отложить переезд на неопределенное время.

— Он умеет убеждать, — отзываюсь саркастически.

— Как никто другой, — с улыбкой поддерживает Эм. — Пора идти, Эль. Тебя ждут.

— Ты уверена, что справишься с детьми?

— Мы рисуем, — смешно коверкая слова, малышка Милли поднимает на меня сияющий взгляд, словно успокаивающий и говорящий: все хорошо, мамочка. А Джон так увлекся своими игрушками, что даже не замечает моего присутствия.

— Элинор? — я оборачиваюсь на звук голоса и, моргнув несколько раз, с недоумением смотрю на красивую стильную брюнетку, ещё в первую встречу поразившую меня своими яркими внешними данными. Она одета в точно такое же платье как у меня, что только подчёркивает, насколько мы разные.

— Меня зовут Би, — мягко улыбается молодая женщина. — Сокращенно от Цербера.

— А на самом деле Натали Белл, жена моего опекуна, — добавляет Эм с хитрой усмешкой. — Официально мы сейчас находимся в кафе Fluffy, а потом отправимся в ресторан к Массимо.

— Смотрю у вас развита целая сеть для прикрытия, — заключаю я, уже научившись ничему не удивляться.

«Существует множество разновидностей лилии, некоторые из которых ядовиты. Даже один цветок, будучи употребленным в пищу в чистом виде, может вызывать отравление.»

Энциклопедия ядовитых растений

Я иду следом за Би, вынужденная наблюдать узкую спину и осиную талию длинноногой красавицы. Мы обе молчим, направляясь в упомянутую Эм шахматную гостиную. Странно, но, когда я изредка туда заходила, мне почему-то ни разу не пришла на ум аналогия с шахматами. Наверное, это из-за чехлов на мебели и опущенных жалюзи. Гостиная изначально показалась мне неуютной, и мы пользовались второй — той, что была гораздо меньше, но куда уютнее. Эта же находилась под замком. Теперь я думаю, что таким было требование Перриша.

Продажа дома Кристоферу — неслучайное совпадение. Ничего из случившегося за три последних года не было случайным.

«Он из тех, кто знает карты всех игроков еще до того, как раздадут колоду», как-то сказала мне синеволосая Венди. Я тогда оказалась не так далека от истины, предположив, что загадочный пациент был опытным шулером.

— Почему мы в одинаковых платьях? — не выдержав гнетущего молчания, обращаюсь к грациозно идущей впереди брюнетке.

— Сегодня особенный день, — замедлив шаг, оглядывается Би. — Состоится первое собрание Розариума за последние пять лет.

— Розариум? — переспрашиваю я, чувствуя себя полной дурой.

— Розариум, — кивает она, словно это что-то объясняет. — Мы — ядовитые Розы Перриша. Пять лет назад нас боялись больше, чем экономического кризиса. Ты помнишь серию разоблачений многих громких имён этого города, не сходившую с таблоидов на протяжении года?

— Да... — озадаченно отзываюсь. — Все были в курсе тех скандальных событий, повлёкших за собой банкротство и разорение богатейших людей города.

— Это мы устроили, — с триумфом заявляет Би. — Теперь ты понимаешь, зачем Декстеру понадобилось чужое имя? У него осталось слишком много недоброжелателей, чтобы выйти из клиники под своим.

— А если его узнают?

— Этого не случится, Эль, — загадочно улыбается Би, останавливаясь и полностью разворачиваясь ко мне. — Тебе понадобились одиннадцать портретов, чтобы запомнить его лицо.

— Но и они не помогли, — растеряно отвечаю я.

— Ты не вспомнила, пока он сам не захотел, — произносит Би.

— Как он это делает?

— Никто не знает, — заговорчески подмигнув мне, красавица в точно таком же платье подносит указательный палец к губам. — Это его секрет.

Я с трудом сдерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза к потолку. Они тут точно все чокнутые. И предводитель этого цветника под стать своим розам.

— Готова? — ободряюще улыбнувшись, Би или Натали, черт ее разберет, кивает на распахнутые двери в шахматную гостиную.

— Конечно, — пожав плечами, заверяю я, еще не подозревая, что ждет меня впереди.

Внутрь мы заходим вместе, и на несколько секунд я замираю как вкопанная. За большим круглым белым столом на викторианских черных стульях с высокими спинками восседает четверо человек, каждого из которых я знаю...

Би, вошедшая вместе со мной, занимает свободное место возле лукаво поглядывающей на меня рыжей бестии, черты которой принадлежат девушке из моего прошлого — Венди. Надо признать, с синими волосами она выглядела не менее эффектно, чем с медными.

— Привет. Я — Мак, — приветствует меня бывшая узница Святой Агаты. Я теряю дар речи, на полном автопилоте продолжая двигаться к столу. Стук моих каблуков отлетает от мраморного покрытия и эхом разносится по огромной гостиной. Какой жуткий звук.