– Ага, а еще с рогами и шипами! С острым хвостом и клыками. Чтобы любой сразу видел, что к нему пришло добро!

От шутки стало лишь немного легче. Святогор понял, что ему предстоит самый трудный бой за всю его более чем тысячелетнюю историю – бой с самим собой. Никогда еще так трудно и больно не было. Перед глазами вновь встала оторванная голова последнего царя.

«Ненавижу!»

– Думаете, со мной будет так легко? – Святогор снова задал вопрос вслух, глядя куда-то вверх, хотя и сам не мог сказать точно, к кому он обращался. – Да об мою волю скалы разбивать можно, меня не сломать. – Вот только на всякий случай рука вытащила из ножен кладенец и аккуратно положила рядом. Если что, он не станет кем-то вроде Идолища Поганого.

Богатырь снова собрал в кулак всю свою волю, бой предстоял нешуточный – бой, который быстро не закончится и в котором он обязательно должен победить, а одолеть жажду мести и саморазрушения можно только одним способом. Найти то, ради чего можно и нужно жить. Самое сложное – что при этом необходимо еще и остаться собой. Тысячелетний богатырь уже слишком стар, чтобы пересматривать взгляд на жизнь.

Рука крепко сомкнулась на рукояти верного меча, она то пыталась превратиться в когтистую лапу, то снова приобретала нормальные очертания. Незримый бой легендарного богатыря только начинался.

Варвара плотно закрыла двери и внимательно оглядела собравшихся на малый государственный совет. В его состав пока входили только сама Варвара, ее венценосная внучка и богатырь Колыван как доверенное лицо и друг семьи. Аленка хлюпала носом и не совсем понимала, зачем они собрались поздним вечером, втайне от других, Колыван как раз понимал, а потому был мрачен.

– Стража надежна? – на всякий случай уточнила Варвара.

– За дверьми Трофим, внизу несут дозор бывшие городские стражники.

– Люди Митрофана… а этому Трофиму, ему можно верить?

– Насколько вообще можно верить людям, – пожал плечами богатырь, – мне он кажется хорошим человеком, во время бунта сражался с Перуновыми людьми. Простой деревенский парень, честный и бесхитростный. Кому-то нужно верить.

– Хорошо, – Варвара согласно кивнула и хлопнула в ладоши, – начнем обсуждать наши дела.

– У нас все хорошо, – быстро ответила Аленушка, и тут же сжалась от прилетевшей от бабушки оплеухи. – За что?!

– За то, что отвечаешь не подумав, – пожилая уже женщина смотрела на внучку строго, – тебе больше нельзя ничего говорить, не обдумав хорошо свой ответ, твое слово теперь может стоить много.

– Много чего?

– Всего. Денег, человеческих жизней, государственных земель, поломанных судеб. Расскажу тебе одну историю про твоего отца Володьку… то есть великого князя Владимира. Он же поначалу тоже, как ты, был, ничего не понимал. И он тоже совершал ошибки. Как-то раз в присутствии свидетелей он увидел на одном боярине хорошую соболиную шапку, необычного покроя. И сказал тому, что тот хорошо выглядит. Без всякой задней мысли, просто хотел быть вежливым. Да только у бояр тогда спор бушевал, и надо такому случиться, что именно этот боярин противостоял нескольким купеческим родам, обмишурил их с торговыми пошлинами. И они слова князя услышали, а услышав, поняли так, что князь боярина под свою защиту взял и его сторону принял.

– Почему? – удивилась девочка. – Он же просто был вежливым.

– Потому, что слово князя – совсем не то, что слово простого человека. Даже то, с кем князь первым поздоровался, может иметь очень серьезные последствия. И вот эти купцы, поняв, что их обманывает не просто какой-то зарвавшийся боярин, а само государство, осерчали. Даже заговор устроили, Колыван должен помнить.

– Заговор мы раскрыли, – подтвердил богатырь, – вот только купцы просто прекратили торговлю, уйдя в Тридесятое царство к Василисе. А казна недосчиталась немалых средств. Так что кончилось все плохо.

– Только из-за шапки?

– Нет, из-за того, что князь не подумал, прежде чем говорить.

– Не хочу так, – девочка готова была заплакать, – не хочу следить за каждым словом, не хочу, чтобы нельзя было что-то сказать просто так.

Варвара присела рядом и ласково погладила внучку по голове.

– Братец твой, Ивашка, вот бы кого хворостиной отходить. Это он должен был править, а он вместо этого в черной рясе мужичью́ головы морочит.

– Иванушка хороший, – попыталась защитить брата девочка.

– Хорошие делом заняты, а не в рясе перед толпой скачут, – осадила внучку Варвара. – По-моему, он сбрендил совсем с этим своим богом, нам от него пользы не будет. Только совсем уж дурачок будет думать, что люди забудут то, во что столетиями их предки верили.

– Неждан там что-то замышляет, – встрял Колыван, – какое-то грандиозное действие они готовят.

– Неждан, – Варвара сразу стала серьезной, услышав имя бывшего жреца, – это серьезный человек. Он умеет грядущее видеть, а оттого становится опасным.

– Только Гамаюны могут в грядущее смотреть, – не согласился Колыван, – у людей такого дара не бывает. Люди сны иногда вещие видят, это случается, но этой силой управлять нельзя. Тут уж как повезет, да и гадай еще, сбудется твой сон или нет.

– Финисту Неждан сказал, что погибнет он от упавшего с неба огня. Мы тоже тогда много смеялись. Больше я над этим жрецом не смеюсь… – вздохнула Варвара, – и чего он там задумал?

– Всех подробностей я не знаю, но что-то там такое они замышляют, чтобы народ в реку загнать.

– Людей в реку? – опешила Варвара. – Зачем?

– Да я откуда знаю, – вздохнул Колыван, – у меня такое чувство, что наш тайный двор в последнее время уже не совсем наш.

– Это верно, – согласно кивнула Варвара, – и тайный двор, и стража уже не наши – все силы, которыми мы сейчас располагаем, это ты, Колываша, да твой стражник за дверью.

– А дружина? – пискнула Аленка.

– Сейчас начну тебя учить, – улыбнулась Варвара; женщина достала коробку с украшениями и стала доставать их и раскладывать на кучки.

– Наряжаться будем? – обрадовалась Аленка, но бабушка ее одернула:

– Упражняться. Вот смотри: эта кучка брошек – князья триумвирата. На самом деле это три кучки, но сейчас, боюсь, они будут выступать вместе и разделить их будет непросто. Вот эта кучка, из заколок, поменьше – киевская дружина. А вот эти расчески – галичане, вот видишь, тут на ручке ворон – это Лютополк.

– А мы где?

– А мы вот, – и палец бабушки уткнулся в маленькую бисеринку, которую и не сразу заметишь.

– Мы такие маленькие?

– Даже еще меньше. Вот тебе сразу вопрос: кто здесь нам наиболее верен?

– Киевская дружина, – тут же выпалила Аленка, – они же наши!