Поначалу Туракин испытывала яды на членах ханского рода – полным ходом шла борьба за трон в Каракоруме, который, в конце концов, достался Гуюк-хану. В 1241 году ханум отравила своего мужа Угедея, которого сам Чингисхан назначил наследником. Изворотливая Туракин так ловко это сделала, что представила родственникам преступниками совсем невинных людей из Алтан-уруг («Золотого рода»), правящей династии. Был до смерти забит царевич Урджукен, а сестру Угедея обвинили в колдовских чарах, закатали в кошму и бросили в реку. Избавившись от Угедея, который в силу мягкого характера предпочитал не управлять и не воевать, а пировать и заниматься охотой, Туракин принялась управлять Ордой. В том числе – выдавать русским князьям «ярлыки» и собирать с их владений «ясак».

Одной из первых известных на Руси жертв Туракин стал вызванный ею в Каракорум Ярослав Всеволодович, великий князь Владимиро-Суздальский. Вот как посол папы римского монах-францисканец Джованни дель Плано Карпини в своей «Истории монголов» сообщает об этом событии 1246 года: «В то время умер Ярослав… Он только что был приглашен к матери императора (имеется в виду хан Гуюк. – К.П.), которая как бы в знак почета дала ему есть и пить из собственной руки; и он вернулся в свое помещение, тотчас занедужил и умер спустя семь дней, и все тело его удивительно посинело. Поэтому верили, что его там опоили, чтобы свободнее завладеть его землею».

Итальянский путешественник предполагал, что схожая участь была уготована и для сына Ярослава Всеволодовича молодого Александра Невского – победителя шведских и немецких рыцарей. Сразу после смерти князя Ярослава Туракин потребовала к себе и князя Александра, о ратных победах которого знала Великая Степь. Однако Александр Ярославич сумел ответить на это приглашение отказом, прекрасно зная, как убили отца. Но уберечься от монгольского яда Александр Невский все равно не смог. Скончался в 1263 году, когда возвращался на Русь, в Новгород, из Сарая, где пробыл год по вызову хана Золотой Орды Берке, первого из монгольских правителей, принявшего ислам.

Какая непредсказуемая она дама, эта муза истории Клио! Все сводится у нее к одному слову: «Допустим!» Допустим, что князь Юрий Долгорукий умер бы не в 1157 году и не смог бы основать Москву ровно десятью годами ранее… Допустим, что Александр Невский по первому гибельному зову поспешил бы к ногам Туракин-ханум – и не было бы тогда северо-западных русских границ, поставленных князем после его побед над тевтонцами, которые добивались перехода всех русичей в католицизм… Допустим, что, если бы великого московского князя Дмитрия Ивановича отравили в 1378 году, не было бы и победы русских над ордынцами на Куликовом поле два года спустя. А значит, не было бы и начато освобождение Руси от длившегося почти два с половиной века татаро-монгольского ига…

Впрочем, знаменитая Куликовская битва в 1380 году, когда московский великий князь Дмитрий разбил на юго-востоке нынешней Тульской области войско ордынского «беклярбека» (современным языком: премьер-министра) Мамая, была не первой решающей победой русских над степняками. За два года до этого рать Дмитрия Ивановича разгромила на реке Воже пятидесятитысячную армию мурзы Бегича. Среди захваченных пленных москвичи обнаружили русского… попа! Выяснилось, что он, будучи лазутчиком Твери – извечной соперницы быстро набирающей политический вес Москвы – шел со степняками в Москву, чтобы отравить ее князя. В доказательствах нужды не было: при священнослужителе нашли, как записано в летописи, «злых зелий лютых мешок».

У византийцев Москва XIV столетия позаимствовала практику устранения политических противников путем их ослепления (в Константинополе это называлось «гуманной казнью»), а у ордынцев – с помощью отравлений. Яды превращаются на Руси в серьезную реальность. Не случайно при раскопках в Московском Кремле археологи нашли небольшой сфероконус – глиняный сосуд с узкой горловиной и с коническим дном, пробка залита воском. Из тех, которые обычно использовали европейские алхимики. Кувшинчик был полон ртути. Вероятнее всего – привезенной из Средней Азии или с Кавказа, в Европе залежи ртути были свои. В частности – в Словении и в Испании. Каменные саркофаги и большое количество чистой ртути, в слой до 7–8 сантиметров толщиной, были обнаружены в городе Торжок при перестройке Спасо-Преображенского собора XIV столетия. Там же были найдены и осколки сфероконусов из прокаленной до состояния камня глины. С массивными стенками, до 1,5 сантиметра.