застали королеву Елизавету в приорате Святого Свитуна в Винчестере. Место было выбрано не случайно. Старая столица Англии была тесно связана с королем Артуром и рыцарями Круглого стола, и королеву привезли именно сюда в надежде, что она родит сына и наследника, чьи жизнь и правление вернут к жизни славное прошлое[489]. С самого начала правления Плантагенетов богатые и образованные представители английской элиты интересовались национальной историей, которая брала свое начало с деяний Брута Троянского, Кадваладра и Артура. Подобное увлечение было в моде как никогда. В 1485 году Кекстон напечатал «Смерть Артура» Томаса Мэлори, новый сборник рассказов об эпохе Камелота. Истоки и идеалы английской монархии крылись в давней истории острова, и Генрих VII делал все, чтобы с ними ассоциироваться[490]. Именно этим объяснялось его желание, чтобы наследник появился на свет в столь исторически значимом месте.

Елизавета прекрасно сыграла свою роль в этом династическом спектакле. 20 сентября у нее родился здоровый сын, и его, конечно же, окрестили Артуром. «Пусть священники поют те гимны, которые подобает, и возносят великую хвалу и молят благословенных духов быть к мальчику милостивыми, чтобы он мог приумножить великие дела своего родителя и превзошел своих предков в благочестии и воинской доблести», — писал, желая угодить королю, Бернар Андре[491].

Очень скоро Артур получил все звания и титулы, полагавшиеся принцу по статусу. Только родившись, он стал герцогом Корнуоллом, в три года — принцем Уэльским, графом Честером и рыцарем ордена Бани. Ему не исполнилось и пяти, когда он стал рыцарем ордена Подвязки и переехал в штаб-квартиру ордена в Виндзор, который пустовал с момента исчезновения Эдуарда V. Его также назначили наместником на севере, но обязанности принца исполнял Томас Говард, граф Суррей. Артур также замещал короля, когда Генрих VII уезжал за границу. Когда мальчик слегка подрос, его обучением занялся Бернар Андре, оставивший восторженные записи после его рождения. Андре отмечал, что Артур рос решительным, схватывал все на лету и преуспел в латыни и древнегреческом. Генрих хотел, чтобы сын играл ту же роль, что когда-то Эдуард V. Совет принца должен был расположиться в Ладлоу и оттуда распространять королевскую власть на Уэльс и приграничье. При Эдуарде V советом руководил его верный дядя граф Риверс, при принце Артуре властью совета распоряжался его двоюродный дедушка Джаспер Тюдор, герцог Бедфорд, человек, во многих отношениях самый преданный королю.

Вскоре, 28 ноября 1489 года, в Вестминстере появилась на свет сестра принца Артура Маргарита. 28 июня 1491 года родился его младший брат принц Генрих, а 18 марта 1496 года — еще одна сестра Мария. После рождения второго принца Генрих VII вновь последовал примеру Эдуарда IV: маленького Генриха незадолго до первого дня рождения назначили командующим Пяти портов и маршалом Англии. Также мальчику присвоили важный, вызывавший ряд ассоциаций титул герцога Йоркского. Пожалование ему титула отметили с небывалым размахом в День всех святых 1 ноября 1494 года. Король устроил грандиозный трехдневный турнир с великолепными призами, среди которых были массивные золотые кольца, украшенные рубинами, изумрудами и бриллиантами. За турниром последовали роскошные пиры и балы. Двадцать юношей из благородных семей были произведены в рыцари, и буквально вся политическая элита королевства собралась на торжественной церемонии в зале парламента в Вестминстере, где перед ними в парадном облачении предстал маленький принц в сопровождении родителей с коронами на головах. Суть правления Генриха VII, выражаемая через торжества и государственные мероприятия, была проста: его семья призвана была исцелить королевство.

Король Генрих и королева Елизавета сумели произвести на свет наследников, повсюду трубили о своем браке и пытались собрать страну воедино под символом двойной розы, но в королевстве — что было неизбежно — все равно оставались те, кто желал возобновления беспорядков и конфликтов, от которых Англия так долго страдала, чтобы свергнуть очередную семью узурпаторов и посадить на трон нового короля. Назначение трехлетнего принца Генриха герцогом Йоркским было непосредственной реакцией на заговор против его отца. Опыт последних трех поколений показал, что тот, в ком есть хоть капля королевской крови (будь он жив или мертв), может стать подходящим кандидатом на престол.

Зависть бессмертна

На Вознесение 1487 года в соборе Крайст-черч в Дублине весьма неожиданно для него самого короновали мальчика. После дублинского замка и старейшего городского собора, посвященного святому Патрику, собор Крайст-черч был самым большим зданием в городе и вдобавок одним из самых великолепных во всей Ирландии. В воскресенье 24 мая внутри происходило нечто небывалое: ослепительно разодетого десятилетнего ребенка, которого с одной стороны поддерживал Джеральд Фицджеральд, граф Килдэр, а с другой — Джон де ла Поль, граф Линкольн, короновали как Эдуарда VI, короля Англии и Франции.

Его звали — хотя, скорее всего, это был псевдоним — Ламберт Симнел. Возможно, он был сиротой из Фландрии, также возможно, что на самом деле его звали Джон из Оксфордшира. Его отцом мог быть плотник Томас Симнел, который изготавливал деревянные части органов для церковных общин и церквей Оксфорда и местного процветавшего университета. Возможно, он был пекарем или сапожником. О матери мальчика почти ничего не известно[492]. Мы знаем только, что сам он появился в Дублине прошлой осенью и взбудоражил горожан рассказами о своем происхождении и о том, что с ним приключилось. Ламберт был миловиден и, если верить одному из авторов, обладал «придворными манерами». Без сомнения, когда он стоял посреди собора, залитого весенним светом, и ему на голову возложили маленький золотой обруч, снятый с головы статуи Девы Марии, выглядел он ослепительно. Затем местный лорд пронес его по улицам на плечах к замку, где в его честь был устроен пир[493]. На отчеканенных монетах появился его красивый портрет, а на личной большой печати мальчик был изображен восседавшим на троне с державой и скипетром в руках. Но, конечно же, королем Англии он не был.

Ламберт Симнел был самозванцем. Он заявлял, что он Эдуард, граф Уорик, юный сын Джорджа, герцога Кларенса, бóльшую часть жизни проведшего в заключении то в Шерифф-Хаттоне, то в лондонском дворце Маргарет Бофорт в Колдхарборе, то в Тауэре, где он и находился в День вознесения 1487 года. Уорик поплатился за восстание своего отца против Эдуарда IV — после казни Кларенса и отчуждения имущества тот потерял все политические и юридические права. Ричард, герцог Глостер, и позже Генрих Тюдор, заявляя права на престол, почти не воспринимали его как соперника. Если бы не опала, Кларенс был бы последним прямым наследником королевского дома Йорков по мужской линии. Но вместо этого он сначала был пленником Ричарда III, а потом Генриха VII. Тем не менее самозванец меньше чем за год смог собрать вокруг себя довольно внушительную оппозицию Генриху