И все же ни одна женщина не зацепила его сердца, не заинтересовала его разум.

А потом он встретил ее, свою единственную любовь. Дайру он увидел при дворе императрицы Микаэль. Гордая фрейлина проигнорировала его знаки внимания. А когда он проявил настойчивость, бросилась за защитой к своей монархине. Микаэль (смешно сказать, на тот момент под ее железной пятой было всего две маленьких страны, а она уже гордо именовала себя императрицей!) постаралась избежать скандала и спрятала маленькую дурочку.

Демон не мог спать, есть, думать о будущем государства. И не знал, как справиться с наваждением. Он вел себя как хищник, рыщущий в поисках подраненной добычи, не подозревая, что на самом деле велась охота на него самого.

Почему Дайра привлекла его? Чем очаровала? Бесспорно, она, самая красивая человеческая женщина, которую он когда-либо видел. Без капли магической Силы, человечка немыслимым образом не поддавалась его любовной магии, хотя видят боги, он старался! Гордая, упрямая девчонка будила в нем противоречивые чувства: порой ему хотелось осыпать ее лепестками редчайших цветов, бросить к ее ногам фамильные драгоценности, пылившихся в сокровищнице за ненадобностью. А иногда ему хотелось взять ее против воли, чтобы она сопротивлялась. Взять жестко, не заботясь о ее удовольствии, вырывая из ее горла крики ужаса… и терзать ее плоть до полной отключки гордячки…

Демоны могут быть, как самыми нежными, так и самыми жестокими любовниками. Дарить и получать наслаждение через боль — тонкое искусство. Аташ никогда не применял его к невыносливым, хрупким наложницам-человечкам. И новые желания пугали. Он должен был разобраться, в чем причина подобных перемен, разобраться с неудобным наваждением, а для этого нужна была Дайра. И он решил пойти навстречу желаниям амбициозной императрицы.

Когда он дал согласие помочь в войне с ее соседями, Микаэль сама предложила понравившуюся фрейлину, как приятный довесок к договору. Аташу не пришлось долго ходить вокруг да около — женщина, влюбленная во власть, ради возможного могущества без зазрения совести распорядилась судьбой другой женщины. Да, Микаэль играла чужими чувствами и жизнями, при этом не щадила даже собственных детей…

Дайра смирилась с положением наложницы только через год. Одни боги знали, чего ему стоило не убить ее в первые дни приручения. Затем человечка подарила ему сына, и он сделал ее королевой.

Когда наследнику исполнилось два года, Дайра начала резко стареть. Так выяснилось, что человечка заключила договор с богиней Любви. В обмен за приворот Аташа и устойчивость к его чарам, она отдала годы жизни.

Если бы не сын, камиец, поборов чувства к ней, убил бы обманщицу. А так пришлось спасать. Для этого Аташ энергетически осушил насмерть сотни ни в чем неповинных девушек, пока его любимая «пиявка» насытилась. После такого «кормления» Дайра похорошела еще больше, если такое возможно, и вошла во вкус. Последующая энергетическая подпитка предстояла ей через полвека, и как видел демон, она ждала ее с нетерпением.

Наследнику исполнилось десять лет. Императрица Северной державы, в состав которой входило уже три страны, посетила Хекет дабы поздравить наследника своего вернейшего союзника. После очередного угарного бала Аташ проснулся среди руин храма бога Мрака, в компании мертвых красоток. Похоже, девушек принесли в жертву давно забытому богу, и улики указывали, что это сделал он…

Нагрянувшие маги Дюжины, действительно, обвинили его. Дайра подтвердила, что муж — прислужник Мрака, и ее слова не подвергли сомнению. Тем более, когда северная императрица поделилась своими давними догадками о его отступничестве.

В этот же день кровожадного правителя погребли заживо, сковав сильнейшими чарами. Благодаря припрятанному амулету-накопителю Аташу удалось впасть в магическую спячку, из которой его и вызволил Эвгуст…

— О чем замечтался, демон? — насмешливо протянул женский голосок. — Мы собрались, чтобы поделиться добытой информацией, а не витать в облаках.

— Что ты, Тори, рабы мечтать не могут, — иронично возразил второй тонкий голосок. — Он просто спит с открытыми глазами.

И говорившие женщины откинули капюшоны, открывая присутствующим лица. Первая оказалась темноглазой блондинкой, вторая — рыжеволосой с очами цвета неба над пустыней. Обе отличались той красой, что ослепляет, сбивает дыхание у того, кто впервые их видел. И обеих Аташ одинаково не переносил на дух.

— Злая ты, Зои. Он — не раб, он — личный слуга Эвгуста, — усмехнулась светленькая, — и может пожаловаться своему господину, если не будешь оказывать ему должное уважение. Правда, Аташик?

Нет, все-таки белобрысую сучку он ненавидел больше…

Демон промолчал, незаметно сжимая кулаки. Временно лишившись Силы, идти на конфликт со стервами, к слову, магичками уровня фиолетового луча, он не собирался. Да и Эвгуст за склочность не погладит по голове. Поэтому демон проглотил обиду, обещая в будущем рассчитаться сполна.

— Итак, здесь все, кто смог придти, — проговорил человек в маске.

— Да нам больше никого и не надо, — иронично протянула рыжая. — Ничего важного не произошло, значит, вносить коррективы в планы не потребуется.

— Кто знает, может, Аташ расскажет нам что-либо важное? — возразил маг, собравший капюшоноголовых, и осторожно почесал подбородок под маской.

— Сейчас по рукам получишь! — зашипела блондинистая магичка. — Как, позволь узнать, они заживут, если ты постоянно их расчесываешь?! Для кого я готовила мазь из лапуушника?

— Тори, да ладно тебя, — попытался оправдаться маг, — я слегка…

— И я тебя сейчас слегка! — пригрозила целительница. — Между прочим лапуушник ядовитый, готовя из него лекарство, я тоже рисковала подхватить коросту! И лечить ее дольше, чем последствия «Пламени зари»!

— Все, клянусь, это было в последний раз, — примирительно поднял руки пациент. — Правда, Тори, можешь мне верить.

Вопреки мягкому тону колдуна девушка поникла и печально пробормотала:

— В прошлый раз, когда я тебе поверила, то вляпалась по самую шею…

Маг слышал ее упрек, но промолчал.

— Аташ, поведай нам, о чем шел разговор в покоях императора.

Демон окинул быстрым взглядом присутствующих. Многим нечего терять, кроме жизни, поэтому настроены они решительно. И он ни за что не предал бы Эвгуста, если бы не попался сателлиту богини. Со спутниками Благой Семерки шутить опасно, смертельно опасно, почти также, как с самими богами… И Аташ окончательно выбрал сторону.

— Ничего серьезного. Император откровенно скучал, а советники развязали спор, который ни к чему не привел.

— Что-то ты темнишь, камиец, — один из капюшоноголовых поддался в кресле вперед.

Из помощников Эвгуста лишь женщины на встрече заговорщиков не прятали свои лица. Впрочем, демон уверен, что помощники Эвгуста знают не только внешность друг друга, но и жизненные ситуации, поспособствовавшие переходу в ряды проклятого колдуна.