— Может, рановато?

— В самый раз! — упрямо заявил он и решительно сделал шаг.

Чуть прихрамывая, медленно прошелся по комнате. Не веря своим глазам, девушка с восторгом воскликнула:

— Вот это лекарства!

— Ну да — чудо-мазь! — чуть ехидно заметил он. — Пойду на воздух: подышу немного…

— На крыльцо выйдешь, будь осторожнее — придышись сначала!..

Савелий действительно едва не потерял сознание от свежего осеннего воздуха. Несколько минут он держался за перила крыльца. Легко кружилась голова, и состояние напоминало то, какое бывает после стакана крепкого вина…. Было прохладно, и Савелий зябко передернул плечами.

— Не простудись, смотри… Вот, надень! — Варя, все время стоявшая рядом и следившая за ним, протянула ему светло-голубой свитер.

— Спасибо, не надо! — неожиданно сконфузился Савелий.

— Чего там не надо, надевай! — Она сунула свитер ему в руки и вернулась в дом, недоумевая, что снова вдруг перешла на «ты»…

Повертев свитер в руках, Савелий натянул на себя и спустился во двор. В этот момент подскочил Мишка, как-то странно поглядел на него, словно удивляясь чему-то. Подошел ближе, обнюхал тапочки Савелия, потом его пижаму, снова посмотрел с некоторым недоумением и вдруг ткнулся носом в свитер. С радостным лаем, суетливо пес прыгал около Савелия, всякий раз норовя прикоснуться носом к свитеру.

«Друг ты мой сердечный! — едва не воскликнул Савелий, сразу догадавшись, кому посвящаются эти радостные восторги Мишки. — Сколько лет прошло, .а ты все еще помнишь своего хозяина! Самого лучшего, самого умного и надежного! Продолжаешь верить, что он еще может вернуться!»

Савелию неожиданно стало грустно и невыносимо стыдно, словно он присвоил себе что-то и незаслуженно пользуется тем, что ему не принадлежит. Нет, не свитером, не пищей… Это касалось чего-то нематериального, чего-то такого, что невозможно ощутить физически… отношение хозяйки ломанее забота, радость и ласка пса, который, вспомнив своего хозяина, благодарен ему, Савелию, за это воспоминание и готов как щенок прыгать вокруг него.

Савелий стоял посреди двора и не видел, что Варя все это наблюдала из окна: и то, как Мишка резвился вокруг Савелия, и его неожиданную печаль… Девушка тоже все поняла в подосадовала на свою непредусмотрительность. Распахнув окно, окликнула:

— Савелий! Он вздрогнул от неожиданности, оглянулся.

— Савелий, сними-ка свитер: не углядела, что с дырой дала, подштопать надо… Я мигом!..

Ни слова не говоря, он медленно стянул свитер, подошел к окну и протянул варе, не глядя на нее. Она спокойно прикрыла окно, отошла в глубь комнаты, и тут выдержка изменила ей: прижав свитер Егора к лицу, она залилась слезами.

Савелий не знал, что ему делать: хотелось провалиться сквозь землю, скрыться куда-нибудь… Но куда? Куда он может уйти с больной ногой? Чертова нога! Чертова ситуация! Стиснув кулаки, в бессильной злобе на себя, на людей, на тайгу, на весь мир, он беспомощно огляделся вокруг: взгляд наткнулся на топор, небрежно вогнанный в колоду. Рядом валялись напиленные чурки. Савелий подхватил топор и принялся яростно разрубать чурки на поленья. Рубил зло, с ненавистью, словно, разрубая чурку, разделывался с каким-то врагом. Каждый удар придавал ему новые силы…

Пот струился по лицу, шее, стекал по спине, но Савелий не замечал ни пота, ни вздувшихся от непривычки пузырей на ладонях… Он рубил и рубил, рубил и рубил… Дважды приближалась к нему Варя, не решаясь окликнуть… Постояв минуту-другую, так же незаметно удалялась прочь… Однако не выдержала: в третий раз подошла и тихо проговорила:

— Тебе рано столько работать… Я воды согрела, идем, солью. Тяжело дыша, Савелий вогнал топор в колоду.

— Пойдем! — повторила Варя и положила ему руку на плечо.

От этого прикосновения Савелий мгновенно ссутулился, будто на него опустился тяжелый груз. Постоял немного, выпрямился и медленно повернулся к ней. Повернулся, чтобы бросить ей в лицо что-нибудь грубое, непоправимое, но наткнулся на такой чистый и нежный взгляд, что запнулся и ничего не смог сказать.

— Ты что же, бороду репам отпустить? — неожиданно спросила Варя и заразительно рассмеялась.

— А что, не надо? — растерялся он.

— Пока не знаю. — Варя прищурилась, пытаясь представить его с бородой, и пожала плечами. — Может, и ничего будет… А хочешь, я тебя подстригу?..

— Хочу, — ответил он и улыбнулся. — А мытье как же?

— А мокрые волосы даже лучше подстригать. Савелий вынес из дома ведро с теплой водой, поставил на крыльцо, оголился по пояс и начал обмывать потное тело, пофыркивая от удовольствия.

— Наклонись ниже! — скомандовала Варя и решительно стала намыливать его широкую спину. Потом опрокинула остатки воды на него и протянула мохнатое полотенце. Наблюдая, как Савелий растирается, она вдруг спросила:

— Спортом занимался?

— Не столько спорт, сколько армия и флот! — Он рассмеялся. — Надо же — в рифму… — Шутливо поиграв бицепсами, он взял рубашку.

— Иди за мной!.. — бросила Варя. Пожав плечами, он медленно поплелся за ней.

— Вот, одевай! — указала она на одежду, аккуратно сложенную на столе: клетчатая рубашка, брюки, кожаная куртка… Перехватив его взгляд, тут же добавила. — Это все новое…

— Да… я не к тому, — попробовал оправдываться Савелий, но девушка перебила:

— Так и я не к тому! Одевай: разбогатеешь — отдашь! — Варя весело улыбнулась. — Хотя дет, погоди. Садись сюда. — Она поставила посреди комнаты стул, как раз напротив трюмо. Савелий недоуменно уставился на нее.

— Господи, да стричь же тебя буду! — воскликнула Варя и прыснула, не выдержав его странного взгляда.

Савелий расхохотался и плюхнулся на стул. Несколько минут они, хитро переглядываясь, заходились в судорожном смехе. Наконец успокоились, и Варя взяла в руки ножницы.

— Мокрые волосы гораздо удобнее и подстригать и укладывать в прическу… Какие мягкие! Добрый, значит… Савелий ухмыльнулся, и Варя сразу добавила:

— В народе так говорят…

Она быстро и умело подстригала, и Савелий с удивлением наблюдал за тем, как он меняется на глазах.

— Ты что, и парикмахером работала?

— Что, не нравится?

— Что ты, наоборот! — восторженно возразил он, повернувшись.

— Смирно сиди, а то ухо отстригу! — Она повернула назад его голову, сделала последний взмах расческой, отошла и придирчиво оглядела его со всех сторон. — А бороду все-таки лучше не надо! — И задумчиво добавила: — Я тебе уже говорила, что работала только медсестрой, а стригу я впервые… Вас освежить?

— Нет, побрить! — в тон ей ответил Савелий.

— Побрить?! — У нее был такой растерянный вид, что он снова не выдержал и расхохотался.