– Мне ваше имя знакомо из деловой переписки, – призналась Элли. – Мне сообщили, что у одного крупного партнера, с которым мы работаем, сменился генеральный соучредитель.

– Вот как? О какой фирме идет речь?

– «Берг Лайн», мы занимаемся транспортной доставкой.

– Ах, «Берг Лайн», – сделал вид, что понял о чем идет речь Аладьев.

– Мы возим грузы для корпорации «Сфорца», – подсказала Элли.

Молодой политик рассмеялся, хлопнул себя ладонью по лбу.

– Точно! Вылетело из головы…

Карлу стало скучно и он отлучился на пару минут, чтобы угоститься малюсенькими бутербродами со стола. Когда вернулся, Элли и Демид все еще общались, непринужденно и легко. Аладьев то и дело шутил, девушка сдержанно улыбалась, пряча глаза за пушистой челкой.

– Они явно испытывают друг к другу симпатию, – вполголоса, чтобы слышал лишь Карл, заметил возникший рядом Йорген.

– Главное, чтобы Элли глупостей не наделала, – ответил Йенсен. – Нужно будет поговорить с ней при случае. Разъяснить, так сказать, что почем.

– Простите, что прерываю беседу, – раздался скрипучий голос из-за плеча Аладьева. – Мое почтение господам. Почтение молодой госпоже.

От Карла не скрылось, как враз изменилось лицо Демида. Только что он улыбался и гарцевал, и вот – раз! – улыбочка сползла, весь напрягся, словно резко в сортир приспичило. Разве что испарина на лбу не выступила.

Впрочем, новый участник разговора не показался Йенсену страшным или вообще хоть сколь важным – примерно ровесник Карла, серенький, невзрачный, с торчащими пучками реденьких волос, в мятом и каком-то пыльном костюмчике, с торчащим из кармана брюк уголком несвежего платка.

– Право, чувствую себя агрессором, – с сожалением произнес он. – Уж извините, я так сожалею. Господин Аладьев?

Он чуть коснулся рукава молодого политика.

– Говорите, что вам, – несколько грубовато откликнулся Демид.

– Господин Майер попросил напомнить вам, что скоро начнется церемония. Перед тем он хотел бы обсудить с вами кое-что.

– Да-да, – всполошился управляющий. – Нам тоже нужно спешить.

– Но мы встретимся после? – вдруг спросила девушка у Аладьева.

– Обязательно, – твердым тоном ответил Демид, развернулся на каблуках и нервно пошел в другой конец холла.

– Еще раз прошу меня извинить, – подобострастно склонил голову серый человек. – Вините в расставании меня, молодая госпожа, а не господина Аладьева.

Он протянул Элли руку.

– Я совсем забыл об этикете. Зовите меня Женей.

Заиграл марш. Звук нарастал, насыщался и заполнял собой все вокруг. Все присутствующие разом повернулись к дальней стене холла, которая вдруг пошла рябью и разъехалась в стороны, будто театральные кулисы. Взору предстал зал Верт.

Зеленый цвет присутствовал во всех оттенках и фактурах, он струился по живым колоннам, подпирающим прозрачный купол, он разливался по малахитовому полу, он играл на изгибах вензелей и завитков высокого помоста в виде вершины мощного дерева. В другое время Йенсен решил бы, что попал в настоящий лес, сказочный и древний.

– Следуйте за мной, – Валентин сверился с инбой. – У нас бельэтаж.

Места для «Госпожи Берг с сопровождающими» располагались крайне удачно, возвышаясь над сценой. С полукруглого балкончика открывался вид на заполненный до отказа зал внизу. Первые ряды занимали чиновники высшего звена, вальяжные и широкие в жестах. Дальше располагались представители силовых ведомств, армии и флота в разноцветных кителях с парадными погонами. За ними сплоченными группками сидели представители трудовых профсоюзов, конструкторы и промышленники. Все остальные располагались в общем секторе, самом обширном и вытянутом по фронту.

На противоположной стороне зала, за еле заметным силовым полем, находились места для негуманоидных дистантов. Невысокий прозрачный купол с диском гравитационной платформы заполнял серый дым, имитирующий атмосферу далекой планеты. В дыму то и дело проявлялись и исчезали плоские извивающиеся тени – таинственные бхуты, одни из Высших рас. Через какое-то время Карл заметил, что вместо гигантских червей у края купола появились две высокие фигуры, отдаленно напоминающие человеческие.

– Смотрите-ка, – привлек внимание управляющий. – А вон и господин Аладьев.

Кандидату в сенаторы досталось место в ложе по центру зала. Молодой политик задумчиво смотрел внизу, слушая расположившегося рядом пожилого господина.

– Очень интересное соседство, не находите, господин Йенсен? – заметил Йорген. – Наш новый знакомый и сенатор Феликс Майерс.

– А что не так? – не понял Карл.

– Господин Аладьев представляется политическим наследником сенатора Савельева.

– И?

– Для человека вашего ранга необходимо более тщательно изучать светские и политические реалии Империи, – наставительно указал Валентин. – Сенатор Савельев и сенатор Майер были непримиримыми противниками, если не сказать врагами.

– Господин Йорген, – Элли вежливо тронула управляющего за плечо. – А вон там кто?

На сцене появилось трое. Мужчины и женщина, уже немолодые, но не стесняющиеся своих морщин, как большинство гостей. Они степенно прошли к появившимся креслам, приветствуя сидящих в зале жестами.

– Это Квинт, госпожа Элли, – в голосе Йоргена звучало неподдельное уважение. – Трое из пяти, поверенные Императора. Через них он передает свою волю. Большая честь, что они удостоили это мероприятие своим присутствием.

– Точно, – поддакнул Карл. – Они и поодиночке все равно что короли, а уж втроем…. А впятером!

– Возможно, сегодня будет особенная программа, – с надеждой выдохнул управляющий.

Церемония началась с гимна. Усиленный тысячекратно звук живого оркестра мощно выдал первые аккорды, знакомые каждому гражданину Империи.

– «Дети Земли, мы пробудились! Головы венчаны Солнечным диском!» – запел Карл и будто бы вместе с ним грянул весь зал.

Под потолком развернулись огромные голографические картины с видами Солнечной системы и отдаленных планет, с играющими детьми и застывшими в аудитории студентами, с протянутыми к далеким мирам жестами мира и с мощными имперскими крейсерами, уходящими сквозь Арки.

Последним возникло Солнце со стилизованными протуберанцами, закрывающее собой яркое звездное полотно – герб Империи.

Потом начались долгие торжественные речи. Слово брали появляющиеся на сцене представители сената и дипломаты, военные и ученые, представители профсоюзов и социальных прослоек. Кого-то награждали, кого-то благодарили. Хвалебные оды прерывались концертной программой с участием известных певцов и танцоров.

После очередной пронзительной песни неожиданно вновь заиграли вступительные аккорды гимна. Торжественный голос ведущего провозгласил: