Он пока не представлял, каким образом ему удастся остановить бандитов. Но то, что он их остановит, это Павел знал точно. Других вариантов просто не могло быть.

Часовой у входа тем временем сел на пол, прислонился головой к стене и, полузакрыв глаза, весело захихикал и даже стал напевать какую-то, похоже, детскую песенку. «Обкурился, шизоид!» — подумал Павел, а ноги уже сами понесли его к бандиту. Справиться с одурманенным наркотиками часовым не составило никакого труда. Павел просто уложил его на пол лицом вниз и, заведя руки за спину, связал их обрывком веревки, которая перед этим была натянута от печи к двери, на ней сушились какие-то кухонные тряпки. Одной из этих тряпок он заткнул часовому рот. Потом откатил его под лавку и завалил старым тулупом, валявшимся на печке, и пустыми мешками, от которых крепко несло чесноком. Видно, хозяева, как и их спаситель Федот, занимались заготовкой черемши.

Потом Павел вышел в сени и тут же заметил второго часового, который сидел на крыльце, но с этим типом ничего нельзя было поделать. Павел вернулся в избу и оглядел автомат, который он забрал у обезвреженного им бандита. По крайней мере, просто так он не сдастся, будет отстреливаться до последнего патрона, а если получится, постарается уничтожить полковника. Похоже, он из главарей, и если его убрать, то операция по ликвидации пассажиров вертолета затянется, а то и совсем провалится… Конечно, эта мысль больше смахивала на проявление белой горячки, но рискнуть стоило… Только бы часовой с улицы не вздумал заглянуть в избу, иначе все пропало. Придется стрелять, а против всей своры ему, конечно, не выстоять. И его смерть только ускорит гибель Димы и всех остальных…

Но фортуна была благосклонна. Через окно Павел вдруг увидел, что полковник отделился от бандитов и неспешно, вразвалочку направился к избе.

Несколько мгновений постоял около часового и вошел в избу…

Полковника подвело то, что он никак не ожидал от Дудкова подобной прыти. Он оставил Павла измотанным, обессиленным, едва ли способным преодолеть расстояние от лавки до порога. Поэтому, когда ствол автомата уперся ему в спину, а тихий голос скомандовал: «Руки за голову!» — Прохоров от неожиданности даже не среагировал на опасность, лишь обернулся и в изумлении уставился на Павла, который совсем не походил на то чрезвычайно измученное, буквально раздавленное усталостью и болью существо, каким и ожидал увидеть его полковник.

Но уже в следующее мгновение он потянулся за пистолетом. Павел угрожающе щелкнул предохранителем и произнес свистящим шепотом:

— Я кому сказал, руки за голову, сука! Еще раз трепыхнешься, пеняй на себя Он вытащил из висящей на поясе полковника кобуры пистолет и присвистнул. Пистолет был явно из заграничных, но у Павла не было времени рассматривать его, и он затолкал пистолет за ремень, а полковнику приказал:

— Выходи!

Часовой на крыльце просто-таки впал в столбняк при их появлении. И Павлу пришлось повысить голос, чтобы до парня дошел наконец смысл того, что от него потребовали.

— Живо, одна нога здесь, другая там, приведи журналиста к «вертушке» и проследи, чтобы его с почестями туда загрузили. И учти, если кто-то из вашей кодлы вздумает пошевелиться, твой командир останется без башки!

Часовой, выпучив глаза от напряжения, несколько мгновений соображал, что же ему делать, пока полковник не процедил сквозь зубы:

— Выполняй, мать твою! Да быстрее, кому сказал, идиот!

Часовой стремглав помчался к группе бандитов, возившихся возле вертолета, принялся им что-то объяснять, кивая в сторону полковника и Павла, пристроившегося за спиной своего заложника. Дуло автомата он прижимал к затылку полковника. Автомат был снят с предохранителя, Павел держал палец на спусковом крючке.

Бандиты, видно, дорожили жизнью своего главаря или, может, опасались, что в случае его гибели их настигнет лютая кара какого-нибудь еще более высокого босса, поэтому все приказы Пашки выполнили беспрекословно. Но больше всего его обрадовало то, что Дима дошел до вертолета своими ногами, два бандита лишь поддерживали его. Павел проследил, как Диму торжественно усадили в вертолет, и сразу начал продвижение туда же, стараясь держаться за широкой спиной полковника.

Бандиты, сгрудившись метрах в пятидесяти от вертолета, проводили их угрюмыми взглядами голодных волков, в любой момент готовых к нападению. Дмитрий, оказавшись в вертолете, несмотря на раненую ногу и слабость в избитом теле, пристроился рядом с одним из пулеметов и тут же навел его ствол на противника. Этот ствол и стал, вероятно, главным сдерживающим фактором, который не позволил бандитам броситься на Павла и освободить своего главаря.

Вертолет «МИ-8», на котором им предстояло добраться до лагеря, был Павлу хорошо знаком. На такой машине он отлетал два года после армии, работая с геологами. Оказавшись в кабине, он первым делом проверил топливо и радостно ухмыльнулся: вертолет был заправлен под завязку. Он еще раз ухмыльнулся, представляя, какой фурор произведет его появление у моста, и тут же мысленно поплевал через плечо: говорить «гоп» было все-таки рановато…

Вертолет пошел на взлет и тут же, заложив крутой вираж, направился на северо-запад, в сторону Тагульского хребта. Палить ему вслед бандиты не стали, очевидно здраво рассудив, что и полковник не уцелеет, если машина гробанется. Павел покосился на сиденье второго пилота, в которое усадили связанного по рукам и ногам полковника. Под глазом у пего красовался приличный фингал — это Дмитрий не удержался, врезал главному своему мучителю, когда обматывал его бельевой веревкой, которую Павел предусмотрительно прихватил из избы.

Павел включил радио и стал передавать в эфир сообщение о происшедших событиях. Четко выговаривая слова и дублируя каждую фразу, он повторил его несколько раз, назвал примерные координаты лагеря, потом настроился на прием, но никто не отзывался. Павел даже присвистнул от огорчения и посмотрел вниз: там проплывал перевал — место, где они с Димой чуть не погибли. И опять присвистнул, теперь уже весело. Нет, летать все же лучше. Затем он стал, вглядываться вперед, стараясь не пропустить мост, и крикнул Незванову, лежащему за его спиной у пулемета:

— Приготовься, скоро конечная станция!

Он по широкой дуге обогнул горы и наконец увидел то, что искал. Ущелье он заметил сразу — оно было слишком характерной частью рельефа.

По его дну серебристой и совершенно безобидной змейкой петляла река. Мост же сверху казался чуть ли не спичечным. В центре его была заметна свежая деревянная заплата, и весь он был поврежден огнем. «Здорово ребята постарались!» оценил Павел и направил вертолет к суетящейся возле моста группе людей. При виде вертолета они замахали руками, и, насколько Павел мог судить по закинутым вверх лицам и открытым в крике ртам, его прибытие радостно приветствовалось.

«Ничего, сволочи, — подумал он с яростью, — не долго вам радоваться! Сейчас получите ха-а-роший подарок!» И на бреющем пошел над их головами. За спиной ударила пулеметная очередь — Дима старался вовсю, — и, глянув вниз, Павел довольно рассмеялся: вся группа встречающих лежала в пыли. Проверять, не зря ли потрачены пули, он не стал. На это попросту не было времени, Время шло. По-прежнему ничего не происходило. Туман под лучами жаркого солнца постепенно рассеивался, и тропа, ведущая к убежищу, теперь великолепно просматривалась от начала до конца.