– Это буду я, черт меня подери! – воскликнул майор.

– Хорошо. А как быть с вами, господа Танкред и Кловис?

– Нет ничего проще. Мы поедем на крупах жандармских лошадей.

Собравшиеся не удержались от улыбок.

– Отличная мысль, – промолвил майор. – К тому же я знаю одного малого, если заехать к нему, а это нам по пути, он даст лошадей. Возьмем четверых – по одной этим господам, а также полковнику и мне.

– А почему вы не хотите ехать в экипаже? Боитесь, что вам будет тесно?

– Я? Да я после Лейпцига два месяца спал только в седле, так что бросьте. Я просто думаю о возвращении. Если мы найдем мадемуазель Эрмину де Женуйяк, ей тоже понадобится место в карете.

– Вы правы. Ну что же, не будем больше терять времени на разговоры. В путь!

Через пять минут кавалькада уже мчалась рысью по дороге на Медок. Танкред и Кловис хохотали как дети, коими они, в сущности, и были, крепко держась за могучих жандармов, усадивших их на крупы своих лошадей.

Проехав селение Буска, майор велел остановиться и громко постучал в дверь сонного дома, стоявшего у дороги. Когда на пороге появился человечишко в ночной рубашке, бравый вояка потребовал у него лошадей.

Услышав голос майора, крестьянин в мгновение ока проснулся и по-военному отдал честь.

– У меня как раз четыре лошади со сбруей, – сказал он. – Держите, майор, это ключ от конюшни. Вас, я вижу, много. Пойду лягу обратно в постель, а то холод начинает донимать.

– Лентяй, – промолвил майор, взяв ключ.

Несколько минут спустя отряд, усиленный четырьмя всадниками, вновь во весь опор помчался вперед. Хотя дороги в те времена были неизмеримо хуже, чем сегодня, ничего страшного не произошло и карета помощника прокурора на ухабах почти не пострадала.

Когда кортеж съехал с дороги на Медок и свернул на проселок, ведущий в Бланкфор, было без четверти пять.

Как выглядит этот тракт, хорошо известно. Он спускается по пологому склону к довольно обширной равнине, на которой когда-то находились всем известные болота с пиявками, а затем резко взбирается вверх на холм, где и расположился Бланкфор, центральное селение кантона.

Жандармы и карета поехали шагом, чтобы копыта лошадей производили как можно меньше шума, спустились в долину и остановились.

Там всадники спешились, а пассажиры экипажа вышли наружу. Лошадей привязали к придорожным деревьям и оставили под присмотром кучера господина де Кери.

– Господин де Сезак, – обратился помощник прокурора к полковнику, – с вашей стороны было бы очень любезно взять на себя командование нашим небольшим войском и распределить задачи, которые каждый из нас будет выполнять во время штурма замка.

– Прошу прощения, – ответил полковник, – но руководство нашей экспедицией скорее должен осуществлять Монсегюр, он знает эти края, в то время как мне они совершенно незнакомы.

– Мой полковник прав, поэтому я, без ложной скромности, принимаю командование на себя.

Пока майор занимается приготовлениями к штурму замка, заглянем внутрь и посмотрим, что же там происходит.

Меротт, так замечательно выбравшая эти руины, чтобы провести в них одну-единственную ночь, на рассвете намеревалась их покинуть и направиться в Пойяк, для чего накануне отдала соответствующие распоряжения.

Двое находившихся при баронессе злодеев, которые должны были сопровождать ее до порта, где ей предстояло сесть на корабль, представляли собой что-то вроде сеидов, слепых исполнителей чужой воли. Наполовину сообщники, наполовину слуги, они были преданы ей, как собаки.

Минувшим днем, накануне ночи, когда произошли уже известные нам события, один из них отправился в Бордо, чтобы получить у Жюдиселя, разбойника, мельком нами уже виденного, фальшивый паспорт, которым Меротт собиралась воспользоваться, чтобы покинуть Францию.

В поисках Жюдиселя он провел целый день, но так его и не нашел. Встретились они лишь в десять часов вечера, когда уже опустилась ночь. Бандит отдал паспорт Меротт, выписанный на имя мадам Альварес, а гонцу сказал:

– Напомни баронессе о ее обещании.

– Она тебе что-то обещала? – спросил тот.

– Не твоего ума дело. Просто скажи ей: «Жюдисель велел напомнить о вашем обещании». Она поймет.

– Хорошо.

– А теперь проваливай. Времени у тебя в обрез, на рассвете вы должны быть уже в пути.

С этими словами Жюдисель указал посланцу Меротт на дверь. Тот не заставил упрашивать себя дважды и направился к выходу. Но в этот момент дверь с грохотом распахнулась и в комнату ввалились пятеро крепких жандармов.

Едва завидев треуголки стражей закона, гонец, проявляя редкое присутствие духа, вскарабкался по крутой лестнице на чердак и закричал:

– Жюдисель! Негодяй, ты предал нас!

Услышав имя Жюдиселя, жандармы тут же набросились на него и крепко связали. Покончив с этим, они также хотели взять и второго, по которому, как они справедливо предположили, тоже плакала виселица.

Один из них бросился вверх по лестнице, которой до этого воспользовался гонец Меротт. Но в тот самый момент, когда он уже достиг лаза на чердак, две могучие руки схватили ее и опрокинули. Лестница вместе со своей ношей грузно упала на пол.

Несчастный жандарм, чуть не убившись, растянулся на полу.

– Проклятье! – закричал капрал. – Жандармы, приготовить пистолеты! Теперь держите лестницу, я пойду первым.

На этот раз страж закона беспрепятственно поднялся на чердак. Но напрасно он обшаривал каждый уголок, все было бесполезно. Сообщник Жюдиселя бежал через слуховое окошко, затем, преодолевая лужи и рвы, направился прямиком в Кодеран, оттуда в Буска, а там до дороги на Бланкфор было уже рукой подать.

Когда он вернулся в замок, было четыре часа утра. Меротт уже встала и теперь ждала его.

– Что-то ты припозднился.

– Жюдиселя сцапали, – ответил гонец в свое оправдание.

– Да! – только и сказала мегера.

Губы ее дрогнули в едва заметной улыбке.

– Размазня, а не человек. – сказала она. – Впрочем, если Жюдиселя схватили, его песенка спета. У него за душой слишком много премилых грешков, чтобы выйти сухим из воды.

– Ха! – отозвался злодей. – Я никогда его не любил. А теперь с ним и делиться не надо, так что нам достанется больше.

– Как раз это я и хотела сказать, – прошептала Меротт, бросая на сообщника насмешливый взгляд.

– Вот паспорт.

– Какое счастье, что он успел тебе его передать.

– Какие будут приказания?

– Приготовь два экипажа. В одном из них найдешь дорожный сундук с просверленными в нем отверстиями. Запрешь в нем…