— Сделаю все, что смогу, и даже больше!

— Кстати, о родне, — подключился к разговору Спиноза. — Вот, посмотрите, я произвел реконструкцию. Такой вид имел тот участок Галактики в давние времена. Если смотреть с планеты Дредейн-Дредина.

На экране появилось звездное небо с двумя большими лунами.

Хорригор чуть не влез головой в экран. Быстро оглядел звездные узоры и подпрыгнул в командирском кресле, которое любезно уступил ему Дарий.

— Она! Несомненно! Это Дредина!

— Вот и чудесно, — если можно назвать голос улыбающимся, то именно такой был сейчас у Спинозы. — Да будет славно время это — нашлась родимая планета!

— Силы первичные! — воскликнул иргарий. — Что за чудо-машина! Я рад и очень дных — увижу я родных!

— О! — сказал танк. — Вижу, в ваше время тоже слагали стихи. — И осторожно спросил: — А что такое «дных»?

— А это чтобы в рифму! — с довольным видом пояснил Хорригор.

— О! — вновь сказал Спиноза. — Своеобразный подход. Это открывает новые возможности…

Он замолчал, видимо, погрузившись в размышления, но при этом не забывал взбираться на холм. Скатился с противоположного склона и устремился через луг к роще. Она уже не походила на картинку, потому что ее листва покачивалась от ветерка.

— Остановитесь, Бенедикт, тут я выйду, — попросил Хорригор. — До этих деревьев я дойти уже не мог.

— А если бы ехали на танке? — спросил Дарий.

— Думаю, тогда бы танк не прошел. А без меня прошел бы.

Хорригор направился к двери салона, исчез в коридоре, и через несколько секунд все увидели его на экранах. Он шел по высокой траве к роще, шел осторожно, словно под ним была топь, и все больше замедлял шаг. Почти остановился… выставил ладони перед собой… и рывком преодолел невидимую черту! Которой, правда, там уже не было. Бросился дальше, победно вскинув руки, закружил среди деревьев, запрыгал, срывая листья, а из динамиков несся торжествующий вопль.

— А говорят, пить вредно, — заметил Тангейзер. — Вон, сколько энергии появилось у старикана.

— Эй, братишка, выбирай слова! — метнула в него убийственный взгляд Эннабел. — Это не старикан, а мой дядя! Вот устрою вам соревнования, и посмотрим, кто тут старикан.

— Не кипятись, сестренка, — примирительно сказал Тангейзер. — Ладно, не старикан, но долгожитель уж точно!

Хорригор вернулся в танк, блаженно развалился в кресле и закрыл глаза. И медленно произнес:

— В полной мере почувствовать, что такое свобода, можно, лишь посидев в клетке…

— А чтобы не попадать за решетку, нужно соблюдать законы, — назидательно изрек Шерлок Тумберг. — Хотя если бы никто не нарушал законы, я лишился бы любимой работы. Между прочим, за успешное расследование этого дела мне светит новое звание…

Хорригор открыл глаза.

— Выходит, я вам сослужил добрую службу.

— Выходит, так. А вот интересно, если трижды повторить то слово: «караба…» и так далее, вы вновь окажетесь взаперти?

Иргарий небрежно махнул рукой.

— Одно и то же заклятие дважды не действует, милейший. Экий вы, однако…

— Да нет, я ничего такого не имел в виду, — начал оправдываться Тумберг. — Это я из простого любопытства.

— Ладно… — Хорригор сладко потянулся, словно все время в Авалоне провел в оковах. — Едем к дому, надо бы отметить это дело!

— А что, есть чем? — удивился Дарий.

— Увидите, — загадочно улыбнулся экс-атаман силы Ирг.

И вскоре Дарий, как и другие, действительно увидел. Оказывается, перед тем, как вместе с Хорригором покинуть межсистемник, Троллор Дикинсон накупил десятка два бутылок с разнообразными алкогольными напитками. Так он намеревался отметить обретение пропавшей дочери. Сумку со спиртным подвыпившая парочка оставила в доме Хорригора, и теперь она была торжественно представлена на всеобщее обозрение, и содержимое ее перекочевало на стол. Не тот, с остатками недавнего пиршества, а другой, что стоял у дальней стены. На этот раз еды выставили гораздо меньше — так, легкие закуски, поскольку изголодавшихся не нашлось. Все расселись, наполнили рюмки, а танк расположился поблизости, за открытым окном, и не чувствовал себя оторванным от компании.

Первую выпили все, включая Маркассу, разве что Эннабел только пригубила свою бехеровку. Ну, и танк пить не стал, сославшись на то, что это может сбить настройки его систем, да и вообще он не по этому делу.

Вторая тоже прошла на ура, а после третьей стали прикидывать, кому куда и с кем. В роли сопровождающих на ближайший корабль, который появится в тоннеле, предстояло выступить Хорригору и Оберу. То-то удивится экипаж появлению на борту новых пассажиров! Шерлок Тумберг, разумеется, спешил вернуться на Селеби, чтобы отрапортовать о завершении расследования и заняться «легализацией» Хорригора. Троллор Дикинсон вместе с дочерью намеревался отправиться домой, на Лабею. Лететь на Луисию, к партнерам, уже не получалось из-за Хорригора. Поскольку без карточки личности никто не продал бы иргарию билет до Дредейн-Дредины, ему предстояло дожидаться решения своего вопроса в гостях у семейства Дикинсонов. Уир Обер тоже собирался в свое жилище на Клончере, вместе с Маркассой — до конца ее отпуска было еще далеко. Ну, а Дарий и Тангейзер должны были с помощью барбовера преодолеть в обратном направлении подпузырные пространства и вернуться на свою погранзаставу. И надеяться, что поездка в Пузырь станет ключом к их досрочному освобождению.

Когда Хорригор почувствует появление корабля в тоннеле, было неизвестно (а чувствительность его имела какие-то пределы и распространялась, как уже говорилось, далеко не на все космические суда, нырявшие в Дыры), и пребывание всей компании в Авалоне могло закончиться не так скоро. Хватало времени, чтобы проспаться, и поплавать в озере, и сообща погулять по лесам и лугам…

Четвертая и пятая рюмки проскочили как-то незаметно, но пили уже не все. Троллор Дикинсон, обременный предыдущими возлияниями в баре межсистемника, задремал за столом, и Обер с помощью Тангейзера отвел его в спальню. Хорригор в этом плане оказался гораздо крепче и активно поучаствовал в поглощении и шестой, и седьмой. Маркасса и Эннабел давно вышли из игры и пили только малонну. Тангейзер тоже на спиртное не налегал — ему не позволяла мама. Так что основной удар приняли на себя Хорригор, Обер, Тумберг и Дарий. И у них это прекрасно получалось!

После то ли десятой, то ли двенадцатой рюмки танк подъехал поближе, вовремя успев укоротить главный ствол, чтобы не проткнуть стену, и разразился стихами:

Вот в Авалон попали мы, и сотворили чудо,

От радости попрыгали и даже напились.

И хоть и собираемся вот-вот уйти отсюда,

Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!

Узнали в разговорах мы о том, о чем не знали,

Освободили узника, и вот теперь ались.