– Точно, – согласился Мал и извинился. – Пойду на крыльцо.

Но Юрген тут же увязался следом.

– Думаю, снаружи не будет сильно пахнуть… – Он принялся путано объясняться с Ацхик. Не скажет ведь, что просто не упустит возможность обсудить с Малом то, чего не стал бы обсуждать при ней? – Но спасибо. За всё.

Снаружи Мал разжёг витиеватую искорку. Сел на ступеньку и начал набивать и раскуривать трубку. Юрген устроился чуть повыше, на самом крыльце, и восхитился, какой отсюда открывался живописный вид. Зелёные склоны гор укрывала полупрозрачная дымка, сквозь которую рассеивался солнечный свет.

Юрген помедлил. Покривлялся от горького запаха и наконец сказал:

– Я представлял тебя совсем не таким.

Мал усмехнулся, выпуская дым через ноздри.

– Ты думал, что я по-прежнему тщедушный подросток, который пытался добиться расположения Двора Теней? – Он обернулся. – И который до сих пор нянчится со своей первой любовью?

Юрген был вынужден признать: многие знали о Мале только то, что он спасся благодаря Грацеку и был несчастно влюблён в Чедомилу. Самому Юргену теперь казалось глупостью, что он представлял Мала вечным страдальцем, – в конце концов, действительно прошло целых тридцать лет.

– Молодец, что догадался не спрашивать о Чедомиле при Ацхик, – хмыкнул Мал. – В умах учеников Драга Ложи я до сих пор убиваюсь по зазнобе времен юности, а это не то, что понравится любой женщине. Особенно – кубретской… Но если желаешь знать: я давно всё отпустил.

Он снова приложился к трубке.

У Юргена защекотало в носу от дыма, но он сдержался и не чихнул.

– Единственное, чего я хочу сейчас, – Мал махнул трубкой, – это спокойно жить тут со своей женой.

– Всё так и будет, – заверил Юрген, думая, как бы осторожно увести разговор в другое русло.

Но Мал задумался о своём.

– А вот тот, кто создал это чудовище, не может жить спокойно.

До Юргена не сразу дошло, что Мал решил порассуждать.

– В смысле?

– Он – тот ещё ублюдок. Ну, тот, кто это сделал. – Мал смотрел на горы и выпускал дым тонкой струйкой. – Но я могу понять, что им движет. Им или ей – не знаю, кто за этим стоит.

Юрген облокотился о колени. Сцепил руки.

– Можешь понять? – спросил он, прищурившись.

– Я думаю, создателя чудовища кто-то крепко обидел. Очень крепко. – Мал покрутил трубку. – Кто-то из Драга Ложи. Может, Кажимера, потому что чудовище появилось в её господарстве и теперь, должно быть, угрожает её отношениям со стоегостской знатью. Или Йовар, раз он оказался под подозрением. А может, Грацек или Авро – почему бы Кажимере не подумать и на них? Она знает, что Грацек её ненавидит, а Авро – искушённый интриган и ради своих целей чего только ни сделает. Оп, и ещё один двор под ударом. М-да…

Мал задумчиво цокнул языком.

– Боль этого человека куда сильнее моей боли. Драга Ложа обидела его так сильно, что он не может успокоиться – а только дурак станет тягаться с Драга Ложей. Его – или её – обязательно найдут и расправятся с ним так же, как расправились с учениками Нимхе. – Мал поморщился, как от горького вкуса. – Странно, если создатель чудовища этого не понимает.

Юрген промолчал – не нашёлся что сказать.

– А может, и понимает, – продолжал Мал, выдыхая дым. – Просто жажда мести в нём сильнее жажды жизни.

Юрген отрешённо посмотрел на горы, переваривая услышанное. Здесь, даже несмотря на курящего Мала, дышалось легко и сладко, а видом хотелось любоваться до самого вечера – и лесистыми склонами, и кудрявыми облаками в солнечных бликах. А сколько ещё таких видов на свете? И сколько всего на свете чудесного?.. Нет, Юрген не мог в это поверить: неужели создатель чудовища затеял всю эту игру, уже понимая, что его найдут и жестоко накажут?

– Так ты не думаешь, что чудовище создал кто-то из Драга Ложи?

– Нет, что ты. – Мал небрежно махнул ладонью. – Зачем им с этим возиться? Даже твоему Йовару.

– А чем, – поразился Юрген, – Драга Ложа могла обидеть этого человека?

Он раздумывал, мог ли кто-то, кроме Чеслава, – кто-то другой из бывших учеников Йовара – разозлиться на него настолько, чтобы пойти в ученики Нимхе. И не мог найти ответа. Ему казалось – нет, не мог.

– Чем угодно. – Мал слегка закатил глаза. – Каждый из них насолил множеству людей. Даже Грацек, и тот, наверняка успел отличиться, хоть и сидит в своём замке, как сыч.

– Это должно быть что-то весомее, чем у тебя, – заметил Юрген. – А ты видел, как пал двор, которому ты хотел принадлежать. На твоих глазах убили твоих друзей…

– Ну, – усмехнулся Мал, – друзья – это громкое слово.

– …и девушку, в которую ты был влюблён…

– Это да.

– …но чудовищ ты не создаёшь.

– Люди разные. – Мал пожал плечами. – Толку сравнивать? У меня своя жизнь, и она неплоха. А за создателя чудовища я не скажу.

Юрген согласился. Подумав, решил вернуться к теме, которую и хотел обсудить: что ни говори, а уничтожение родного двора – это весомый повод для мести.

– Я слышал, – начал он, – что Нимхе и Чедомила хотели обрести бессмертие, заключив кусок души в какую-нибудь вещь.

– Возможно. – Изо рта у Мала выпорхнуло колечко дыма. – Только не успели.

– Не успели, – повторил Юрген эхом. – А ты уверен, что Чедомила не могла спастись?

Мал чуть трубку не выронил.

Он обернулся к нему, сел на ступеньке вполоборота. Выглядел он так внушительно, что Юрген слегка отстранился.

– У тебя что, – брови Мала сошлись на переносице, – страсть подозревать людей, которые давно мертвы? Конечно, не выжила. Что за глупость.

– И…

– И никто из учеников Нимхе тоже. – Он сплюнул. – Скажешь тоже! По-твоему, чародеи Драга Ложи – дураки? И все дружно кого-то упустили? Ха.

Скривился.

– Они не обделили вниманием никого из учеников Нимхе. А Нимхе, ошалевшая от чёрного железа и своих ран, не сумела их спасти.

– Ладно. – Юрген приподнял ладони в извиняющемся жесте. – Просто… раз Кажимера сказала… Хотелось побольше узнать и про Двор Теней.

– Да что там узнавать. – Мал сел по-прежнему, постучал ногтем по трубке. – Устроили бойню.

Повисла тишина. Трубка догорела, и Мал решил её почистить – он взмахнул пальцем, и над трубкой поднялось облачко из курительных трав.

Юрген откинулся назад и опёрся ладонями о крыльцо. Прикрыл глаза от солнца.

– Йовар мало рассказывал о падении двора Нимхе, – поделился он.

Мал помолчал. Задумчиво крутанул рукой, и травы – те, что были не обуглены до конца, – продолжили тлеть прямо в воздухе.

– Я знаю, – продолжал Юрген, – что он тоже считал