— Ага, — ответил я. — Но не думаю, что сейчас он мне понадобится. Вы, ребята, по огневой мощи уже превосходите мексиканскую армию.

— Как хочешь, — сказал он, застегивая сумку и поднимаясь на ноги. Он прошел мимо меня, бросил сумку в багажник и закрыл его. — С этого момента мы можем столкнуться с чем угодно.

Я проследил за его взглядом, блуждающим по, казалось бы, бесконечной грунтовке, лежащей перед нами. Она сливалась с далеким горизонтом и тянулась, сколько хватало глаз.

— Добро пожаловать в Коридор Демонов.

Пока мы ехали по Коридору, я слышал время от времени, как впереди тихо разговаривают Куид и Руди. Гуляка по большей части спал, а я проводил время, просматривая отчеты детективов о Мартине, то и дело прерываясь, чтобы глянуть в окно. Миля за милей ничего не менялось, все выглядело совершенно одинаково, будто мы катались по одному большому кругу. Единственное, что нарушало монотонность, — это случайные трупы животных или автомобили, брошенные либо у обочины дороги, либо дальше, в пустыне. Похоже, здесь было невозможно не утратить ориентир, не говоря уже о рассудке, и я гадал, сколько людей погибло на этом отрезке пути. Кем были те души, некогда сидевшие в ныне гниющих остовах машин и грузовиков? Тогда мне казалось, что я все понимаю, хотя мои размышления были лишь поверхностными. В любом случае, в этой дороге явно присутствовало что-то завораживающее и зловещее. Либо легенды и истории, окружающие это место, оказывали на меня неблаготворное влияние, либо то, что я был полностью оторван от всего знакомого и уютного, вывело меня из равновесия. Все, что я знал, принадлежало другой жизни в другом мире и казалось здесь неприемлемым и неуместным. И когда я смотрел на этот суровый, коварный пейзаж, на грязь, пыль и пустынную растительность, я нутром ощущал хищническую природу этой земли. Было в ней что-то первобытное и невероятно соблазнительное. Скрытое, органическое зло, таящееся под бескрайним, серым, как оружейная сталь, небом, заманивающее нас в логово призраков и черные порталы наших разочарованных душ. Уже тогда я знал, что этот Коридор проклят. Как и мы все. Но казалось, что чем дальше мы углублялись в эту древнюю, пропитанную отчаянием землю, тем меньше от нее отличались.

Незадолго до наступления темноты мы свернули с дороги и разбили лагерь на небольшом, относительно ровном участке пустыни. Вдали ярко-красное солнце медленно спускалось за скалистый холм. Ландшафт был усеян зарослями полыни, а сухая глинистая почва создавала впечатление другой планеты. Глядя на пустыню, я чувствовал, что она смотрит на меня в ответ зловещим, полным ненависти взглядом. Вместе с темнотой на землю опускалась задумчивая тишина, но даже я, новичок в здешних краях, разглядел в этом отвлекающий маневр. Все оживало вокруг нас: ночные твари сновали, наблюдая за нами и оценивая наше вторжение в мир, некогда принадлежавший им. Я не видел ничего, но чувствовал их присутствие так отчетливо, как если бы они впивались в мою голую плоть.

Команда приступила к обустройству лагеря. Куид вытащил из «Ленд-Ровера» припасы и две самовозводящиеся купольные палатки, в то время как Руди принялся заправлять бак бензином из большой металлической канистры, которую они привезли с собой. Гуляка разводил костер, а я стоял в стороне, как бестолковый наблюдатель, в основном стараясь не путаться под ногами.

В сумерках температура уже значительно упала, огонь разгорался. Я расположился у костра вместе с Куидом и Руди, который разложил перед нами пакет с хот-догами, несколько сдобных булочек и ящик пива. Гуляка стоял напротив и словно зачарованный смотрел на холм вдали.

— Что он делает? — наконец спросил я.

Руди наколол хот-дог на длинную вилку и поднес к огню.

— Мы не одни.

У меня свело желудок.

— О чем это ты?

— Кто-то наблюдает за нами с тех пор, как мы остановились здесь.

С того времени прошло как минимум полчаса. И хотя все они, очевидно, почувствовали наблюдение, никто ничего не сказал и никто не подал вида, что здесь что-то не так. Даже сейчас Руди беззаботно готовил хот-дог, а Куид сидел по-индийски перед костром и читал «Ромовый дневник» Хантера С. Томпсона. С бешено колотящимся сердцем я окинул взглядом пустыню. Но не увидел ничего, кроме сгущающейся тьмы и каменистого, довольно крутого холма вдали.

— У нас будут проблемы?

Руди проигнорировал меня и спросил Гуляку:

— Сколько?

Продолжая смотреть на холм, тот отвел назад руку и показал три пальца.

— Он вообще разговаривает? — спросил я.

Руди вытащил хот-дог из костра и откусил.

— Только когда ему есть что сказать.

— Так что мы будем делать?

Он протянул мне пакет с хот-догами.

— Поешь что-нибудь и оставайся здесь, с Куидом. Мы разберемся.

Куид оторвался от чтения и одарил меня еле заметной улыбкой.

Когда я снова поднял глаза, Гуляка уже исчез.

Руди доел хот-дог, осушил бутылку пива несколькими длинными глотками, громко рыгнул, поднялся на ноги и зашагал к «Ленд-Роверу». Остановившись у задней части автомобиля, он вытащил пистолеты из обеих кобур, затем исчез за кузовом.

— Смотри, — сказал я, нервно толкая Куида локтем.

На вершине холма появился побитый полноприводный пикап с вездеходными шинами. Ярко светил ряд установленных на крыше фонарей, а фары рассекали сумерки, доставая лучами почти до самого лагеря.

— Оставайся у костра, — сказал мне Куид, — и делай вид, будто их не замечаешь.

Лишь языки огня слегка двигались.

— Кто они?

— Дорожные пираты, в этих краях они повсюду. Курсируют по Коридору и другим отдаленным дорогам, ищут, кого бы ограбить. Они какое-то время следовали за нами, пока мы здесь не остановились. С тех пор они находились по ту сторону хребта, наблюдали и думали, как лучше нас атаковать.

— Почему никто из вас не сказал мне об этом раньше?

— Не было необходимости, мы знали, что они там. — Он закрыл книгу, отложил в сторону и взял дробовик. — Это настоящие отморозки, они горло перережут за горсть мелочи. Не будь они такими мерзкими падальщиками, мне было б их жалко. Но это определенно не их ночь.

Я собирался задать еще один вопрос, когда фары грузовика вдруг погасли, затем зажглись и снова погасли.

— Они сигналят, — сказал я. — Что это значит?

Зевая, Куин повесил дробовик на плечо, надел свою панаму и медленно двинулся в сторону холма.

— Значит, что они мертвы.

Я поспешил вслед за Куином, шагающим по открытому пространству в сторону хребта. Мысли путались. Я даже не был уверен, правильно ли его понял.

Когда мы достигли вершины, все мои сомнения развеялись.

Ночь опускалась быстро, но фонари на крыше давали достаточно света, чтобы я увидел двух мужчин, лежащих на земле по обе стороны от грузовика. Оба мексиканцы и оба мертвы. Головы запрокинуты, а глотки перерезаны так глубоко, что просматривались трахеи. Кровь из ран продолжала сочиться, собираясь в большие багровые лужи. Один мужчина держал в руке пистолет, другой, лежащий на боку, прижимал собой ружье, дуло которого торчало из-под его плеча.