–Страны соревновались между собой и жили лишь соревнованиями. Забывали про свои народы, настраивали их друг против друга. Потеряли веру всех поколений. Закон стал направлен против человека, а не за него. Это ведь тоже нарушение мироздания. Люди забыли, что такое закон, и он перестал быть нужным. Начались войны и катастрофы, и планета открыто заявила о своей погибели. Всё, что создавал человек, оборачивалось против него и начинало войну – и технологии, и оружие, даже религия! Страны не сумели справиться с миром, их было слишком много… Ближе к концу двадцать первого века четыре самые влиятельные в мире семьи собрались за одним столом, который не был круглым. Все мы были разных поколений, возрастов и взглядов, но цель одна – вдохнуть жизнь в планету. Попили чаю, обсудили мир и решили создать свою организацию, которая будет управлять всем. Все накопленные деньги мы пустили в одно русло – вдохнуть жизнь в планету. Мы купили всё и всех, но пошло всё не так, как хотелось бы мне, потому что решения принимались большинством голосов, а большинство всегда было за войну и за внедрение в разум людей мысли о конце света! Для меня этот выход был абсурдным – не считала я, что оживить планету способна лишь вера в её конец. Были одни люди на планете, а стали другими – их лишили будущего. Я пошла другим путём и привлекала на свою сторону лучшие умы планеты, создавала города, куда не проникнут СМИ. Сам знаешь, как они влияют на сознание, искажает действительность, заставляют нас верить в то, во что не нужно верить. Они и меня, и тебя изменили. Одни пишут историю, другие пишут о тех, кто её пишет – ответственность обоих велика. Всё начиналось жизнью, закончилось внушением, что близок наш конец…

Она взяла передышку, но лишь на секунду, а художник пытался угадать, о чём она продолжит, но все догадки били мимо.

–В моих городах рождаются дети, не верящие в конец. Люди в них и правда другие, не похожи на всех, но могу сказать, что они лучше. Не зная грязи, общество стало чистым, и не вся планета верила в конец. Всё расцвело и законы не о том, чем унизить. Изменила философию денег – показала, что деньги не зло. Научила творить своими возможностями историю, оставлять бесценные следы, а не умирать, не потратив ничего из-за жадности. Творить добро без денег сложно – не накормишь голодных, не оденешь босых… Бедность, конечно, полностью искоренить нельзя, многое зависит от самих людей – желают ли они достойной жизни, но я делаю всё, что могу и трачу всё, что имею…

–Сто лет назад, в сражения века ты вела бой против Иллиана? – решил он ускорить свой интерес.

–Не только…

–И против полководца?

–Против всех основателей! Одна против семерых.

Художник восхитился. С каждым сказанным словом любил её сильнее. «Да уж! Видимо, лишь с ней я на равных, а, если её сделаю художником, весь мир будет спать спокойно…». Рано сделал вывод, впереди интересное…

–Я помню эту битву, как будто она случилась вчера, хотя прошёл уже век. Сто лет назад, на пороге 2100го года треть мира ждала конец света, который внушил полководец, завладевший всеми средствами информации, но произошло то, чего люди до сих пор не способны понять. Война длиною четыре минуты и 180 миллионов жертв – вот и всё, что известно людям. Никто не знает, что причастны к этому все основатели, все до единого. Тогда нас было восемь – четыре пары. Теперь нас осталось трое – полководец изобрёл конец света, Иллиан – лекарство от старости, а я изобрела оружие…

–Какое оружие?

Его сердце бешено колотилось, оно начало принимать, что Анастасия погубила сотни миллионов жизней. Принять возможно, свыкнуться навряд ли.

–Кто знает, как бы было всё, если бы жизнь сложилась иначе. – ответила она на выдохе. – Мы думали о том, как раскрыть пятьдесят процентов мозга, а ты, просто, раскрыл душу и взлетел, оставив все наши мозги позади…

Перевела тему и превратилась в тишину, но художник ждал ответа. Тишина была тяжкой, нервы больно давили на мозг. Так хотелось скорее всё понять, хоть быстро понимать – уже безвкусно.

–Ты изобрела оружие и поэтому тебе объявили войну?

–Не совсем так. Всему виной зависть! – уверенно ответила она. – Моя часть мира расцветала, а их края чахли. Мой бывший супруг предал меня лишь, потому что решил, что у меня нет шансов на победу. В глухой пустыни, где лишь жара и пекло посреди зимы две пары войск решили со мной сразиться – они желали это сделать в особенный год, в последний день декабря. Собрались все войска, все подданные настоятелей – это условие Иллиана. Такого планета не видела никогда. Каждый мой враг думал, что в тот день меня раздавят, вычеркнут из истории мира, и мир лишь больше поверит в конец света…но я применила оружие…

И снова замолчала. Не желает говорить и всё, а художнику нужен ответ, в нём он нуждался, о нём он сам не догадается, а, если и случится это, то не поверит, что такое возможно без вмешательства его кисти.

Каждое её слово представить всё сложнее, но Арлстау не желал, чтобы остановила слова.

Возникла нужда знать всё о ней, каждый фрагмент её огромной жизни. У него было чувство, что ничего о ней не знал, и всё, что представлял в своих фантазиях было настолько далёким, что не измерить эту дальность.

–Никто не верил в существование оружия, но боялись, что, ошибаются. Решили избавить мир от меня и все мои страны сделать своими владениями, своим вторым миром, о котором не нужно помнить, но можно вспоминать. В битве не смогла бы победить, если бы не оружие. Оно чем-то похоже на твою душу памяти, но более жестоко…

–Это как?

–Душа памяти стирает лишь воспоминания о тебе, а моё стирает полностью всю память! Действует лишь на моих врагов. Я полностью стёрла память всем войскам противника, и они не понимали, кто они, и, что им делать. Бой длился четыре минуты – я бомбила по ним, а они по друг другу. Война всех превращает в убийц! Трое из восьми основателей в тот день погибли, двое лишились памяти и получили шанс на обычную жизнь. Моё оружие не тронуло лишь Иллиана и полководца…

Шок! Шок от первой строки до последней! Не встречал он таких, кто умеет настолько далеко! За всю