Поговорить с ним? Никогда. Мне было интересно, что на сердце у этого парня, но каждый раз, когда он открывался, случалось что-то плохое. Я не могла больше этого выносить. Демир был отравой. Он хотел, чтобы я узнала его получше, но, если бы я это сделала, пути назад не осталось бы. На этот раз я окончательно решила больше с ним не общаться. Я закрыла для себя эту тему.

Глава 19

Я вспомнила, как до пяти лет никого не подпускала к себе. В детском доме я была монстром. Маленьких девочек обычно называют принцессами, а меня называли чудовищем. Я ни с кем не сближалась, особенно после того, как моя мама пришла и ушла. Я стала очень замкнутой. Я ни с кем не разговаривала целыми днями. Многие дети говорили, что у меня плохой характер.

Затем произошло нечто удивительное. Как будто солнце впервые взошло в моей жизни. Она осветила мою жизнь. Она спасла меня от темноты и одиночества. Мой друг, мой товарищ, моя семья. Я не могла представить себе ни секунды без нее. Она стала самым важным человеком в моей жизни. Я не могла представить себе жизнь без Сенем. Даже если мы пережили что-то плохое, даже если мы причинили друг другу боль. Она всегда была и будет самым главным, что у меня есть. Но теперь, после стольких лет дружбы, мы оказались так далеки друг от друга.

Если бы только я сразу рассказала ей всю правду, может быть, до этого бы не дошло. Если бы я сразу рассказала ей, что произошло в ночь вечеринки, если бы сразу рассказала об этом дурацком пари. Она бы поддержала меня. Но я слишком струсила, чтобы сделать это.

Мы не разговаривали друг с другом несколько дней. Между нами как будто выросла стена. Мы даже здоровались друг с другом лишь изредка. Дома все были в курсе ситуации. Но поскольку дядя Деврим взял дело в свои руки, никто не произнес ни слова.

Тетя Эсма извинилась передо мной за то, что зашла слишком далеко в тот вечер. Я думаю, дядя Деврим ее заставил.

Сенем стала совсем другой. Ее гнев утих. Она больше не убегала от меня. Несмотря ни на что, она по-прежнему проводила время со мной в школе. На следующее утро после нашей ссоры она пришла и сказала моим друзьям, что хочет подружиться с ними. Я не возражала. По крайней мере, я знала, что она на моей стороне. И она настояла, чтобы мы больше не говорили об этом.

Приближался день рождения Кана, дни до которого он считал с таким волнением. Все разговоры были только об этом. Кан не оставлял нас в покое и настаивал на том, чтобы мы пришли. Я не знала, хочет ли этого Сенем, поэтому не давала конкретного ответа.

Все решила Гекче.

– Мы идем? – спросила она мягким голосом. Удивительно, что в своем решении она отталкивалась от нашего.

– Ты хочешь пойти?

Огуз словно не замечал напряжения между мной и Сенем. Все делали вид, что не замечают нашей ссоры. Я удивилась еще больше, когда Сенем сказала:

– Все зависит от тебя.

– Раз Сенем опирается на тебя, решай, Ниса.

Я не могла не заметить лукавую улыбку Кана.

– Вообще-то, мы не в настроении, Кан.

– Я сразу сказал, что не принимаю возражений.

– Да, Ниса, не возражай, просто приходите. Будет весело, поверь.

Огуз поддержал Кана, и я поняла, что все мои возражения напрасны. Возможно, нам стоило пойти и хорошо провести время.

– Хорошо, хорошо! Мы идем.

Когда я подняла обе руки вверх, как бы сдаваясь, Кан и Огуз стукнули в кулаки. Я увидела улыбки на лицах Сенем и Гекче и почувствовала облегчение, что хоть кого-то сделала счастливым.

Тема вечеринки была закрыта, и Гекче с Сенем заговорили о сериале, который они смотрели. В это трудно поверить, но они прекрасно поладили. На самом деле, между ними оказалось больше общего, чем у меня с любой из них. Сенем снова начала разговаривать с Дамлой, но моя подруга по-прежнему проводила бо́льшую часть времени с нами.

Пока они болтали, я осматривала столовую. Когда мой взгляд переместился на столик, где обычно сидел Демир, я его там не увидела. Я не заметила и Айбюке. Догадаться, где они находятся и что делают, было несложно. Но, когда мы с Бахар встретились взглядами, она нахмурилась и отвела глаза. Я могла понять ее. В последний раз мы переписывались больше недели назад и после этого больше не общались. Всю неделю я не подходила к ней и даже не здоровалась, а все договоренности о том, чтобы проводить время вместе, превратились в пыль.

– Давай, вставай, ты слишком долго сидишь.

Эта привычка Огуза отличала его от других. Он всегда хотел попасть в класс до того, как прозвенит звонок. Более того, он шел туда не один, а тащил нас за собой. Не переставал надоедать, пока мы не вставали из-за стола. Я уже привыкла к этому, молча поднималась и шла за ним, но Кан не мог держать язык за зубами.

– Брат, почему ты такой зануда?

– Не пререкайся, Кан, чем раньше мы займем свои места, тем больше времени на подготовку у нас останется.

– Мы собираемся совершить великое открытие? Если нет, я еще посижу, а ты иди.

Кан уже собирался опуститься обратно в кресло, но Огуз схватил его за лацканы пиджака и заставил идти.

– Ты пойдешь с нами.

Поведение Огуза разозлило Кана. Тот едва сдерживался, когда мы поднимались по лестнице. Огуз же тыкал его пальцем в спину, как бы подгоняя. Смотреть на них было весело.

Я не видела, чтобы Огуз общался с кем-то еще в школе. Он либо тренировался с футбольной командой, либо проводил время с Каном. Насколько я знала, они оба состояли в школьной футбольной команде. Они очень хорошо ладили друг с другом.

Когда мы поднялись на этаж, Сенем оставила нас и направилась к своему кабинету, возле которого стояли Бахар с Айбюке. О чем бы ни шел разговор между ними, лицо Айбюке казалось грустным. Несколько дней назад Бахар написала мне, что отомстит Айбюке за Сенем. Может быть, сейчас именно это и происходило. Сенем вдруг обернулась и посмотрела на меня. Казалось, ее удивило то, что она услышала. Что бы Бахар ни говорила Айбюке, это касалось меня. Иначе Сенем не стала бы так на меня смотреть.

Огуз отвлек меня, подойдя и положив руку мне на плечо