даже Эмпедокла, учителя Горгиасова, который не только принимал метемпсихозу, но и по жизни, и по виду, и по деятельности походил на великого жреца. Quintil. III. 1. Sturz. de Empedocl. p. 443. sqq. Ритт. Истор. Фил. Ч. I. стр. 450 сл.

446

Говорит также Пиндар. См. Boeckh. ad Fragm. Pindari p. 623 Dissen. Vol. II. p. 632.

447

Так что нет вещи, которой… καὶ πἁντα χρήματα, οὺκ ἔντιν ὄ τι… Выражение καὶ πάντα χρήματα значит у Платона и вообще, или одним словом. См. Schaafer. ad Demosth. Appar. T. I. p. 305. Fritsch. Quaest. Lucian. p. 67: Stallbaum ad Gorg. p. 465. B.

448

Очевидно, что Сократ доказывает здесь возможность синтетического познания, или исследования вещей, взятых порознь, на том основании, что все вещи мы некогда видели, следовательно, идея всего находится в нашей душе, надобно только ввести ее в сознание посредством возбуждения частных представлений, что Платон называет припоминанием.

449

Так как Менон принадлежал к знаменитому и богатому дому, то, по обычаю древних аристократов, за ним всюду следовала целая толпа слуг.

450

Но грек ли он? ἑλλην μὲν ὲστι; частицу μὲν я выражаю союзом но. Так употребляется она в речи вопросительной, когда предложение, в котором должно бы стоять μὲν, умалчивается. Поэтому μὲν, находясь в апотазисе, служит намеком на пропущенный протазис. Сократ как бы так говорит: ἐκάλεσάς μεν, αλλ´ ἤ ἐλλην ἑστι; подобное употребление частицы μἐν см. Charm. 153. C. и мое примеч. к сему месту. Theaet. p. 161. E. Aristoph. Avv. v. 1214 Eurip. Med. v. 976. 1119.

451

Этим вопросом начинается доказательство Сократа, что человек не познает, а только припоминает частные истины. Нет сомнения, что Платон, в угодность своим началам, предлагал его прямо и серьезно, а не иронически, как кажется Штальбому и некоторым другим критикам. Между тем, кто не видит, что мальчик, не учившийся геометрии, схватывает геометрические истины только через особенную ясность и вразумительность Сократовых вопросов? Таким доказательством – и еще с большим правом – мог бы воспользоваться Кант в своей теории пространства и времени как субъективных форм нашего духа, потому что пространство и время, откуда бы, впрочем, они ни происходили, непременно лежат в основании не только математических, но и всех дискурсивных познаний. Чтобы верно понять, каким образом Сократ возбуждал в мальчике сознание геометрических начал, надобно представить, что сперва он начертал на песке какой-нибудь квадрат abcd и, предположив, что каждая сторона его равняется двум футам, нашел, что площадь его равна четырем футам. Потом спросил: каковы должны быть стороны квадрата, который был бы вдвое больше этого? Мальчику должно было показаться, что двойное пространство должно происходить и от удвоенных сторон. Тогда Сократ в самом деле удваивает стороны и строит квадрат aefg, пространством своим равняющийся первому, умноженному на 4. Таким образом открывается, что через удвоение сторон вышел квадрат не в восемь, а в шестнадцать футов. Наконец, чтобы найти линию квадрата, которого площадь была бы вдвое более взятого прежде, Сократ проводит в нем диагональ bd и строит новый квадрат bdih, состоящий из диагоналей всех четырех квадратов, следовательно, равняющийся восьми футам.

452

Сократ видит успехи мальчика именно в том, что он наконец сознается в своем незнании. Такова вообще цель Сократовой философии – увериться через усилия ума в его бессилии и почувствовать жажду знания, – цель совершенно противусофистическая, потому что и древние, и нынешние софисты главным делом поставляют уверенность в собственном знании, между тем как на опыте оказывается, что в знании-то именно у них недостаток.

453

Наблюдай же, что найдет он, σχέψαι δὴ – ὅ τι καὶ ἀνευρήσει. Так, вместе со Шлейермахером и Штальбомом, читаю я и перевожу ὅ τι, вместо ὅτι, потому что иначе ἀνευρήσει оставалось бы без винительного падежа, что не нравится; притом после σχέψαι должно бы стоять не ὄτι, а ὡ ς.

454

Προςθεῖμεν ἂν, кажется правильнее было бы читать: προςθείημεν.

455

Такое доказательство бессмертия некоторые критики почитают странным, потому что Платон выводит истину бессмертия души из одного созерцания вещей в до-мирном ее существовании. Но признаюсь, я не нахожу тут ничего странного. Если душа, живя некогда в хоре богов, как говорится в Федре, видела все, и, если это все, ею виденное, есть истина сущего, оставшаяся в ней и вошедшая в ее существо, то как же она не бессмертна? Мы обыкновенно признаем бессмертие души, ut statum futurum, потому что почитаем душу творением современным созданию природы; по нашему понятию, бессмертие ее основывается на благости Творца, который даровал ей свой образ и подобие, а потом это подобие восстановил и обновил благодатью искупления. Напротив, Платон разумел бессмертие души ut statum praeteritum, или лучше, anteactum, и в основание будущего ее бессмертия полагал бытие до-мирное. То есть если в существе души есть идея прежнего бессмертия, то ее существо, уже по силе этой самой идеи, должно быть бессмертно и после. Впрочем, см. Phaedon p. 91 D sqq.

456

Может ли это пространство, обращенное в треугольник, быть наложено на этот круг? εἰ οἶόν τε ἐς τόνδε τὸν κύκλον τόδε τὸ χωρίον τρίγωνον ἐνταθῆναι. Почти все истолкователи Платона переводят эти слова так: может ли этот треугольник (τόδε τὸ χωρίον τρίγωνον) быть наложен на этот круг? Но тогда стояло бы: τόδε τὸ χωρίον τρίγωνον χωρίον, между тем как здесь τρίγωνον, очевидно, есть слово объясняющее, предикат в отношении к слову τὸ χωρίον. Поэтому смысл речи должен быть такой, как бы Платон сказал: εἰ οἶόν τε τόδε τὸ χωρίον εἰς τόνδε τὸν κύκλον ἐνταθῆναι ὡς τρίγωνον; Сократ, вероятно, указал Менону на начертанный прежде на песке квадрат и спросил: может ли этот квадрат, обращенный в равный себе треугольник, быть вписан в этом круге так, чтобы углы первого касались окружности последнего? В таком именно значении слово ἐγγράφειν употребляется и у Эвклида (Elem. IV).

457

Если это пространство таково, что данная его линия и по протяжении… останется короче того пространства, εἰ μέν ἐστι τοῦτο τὸ χωρίον τοιοῦτον, οἶον παρὰ τὴν δοθεῖσαν αὐτοῦ γραμμὴν παρατείναντα ἐλείπειν τοιοῦτῳ, οἶον ἂν αὐτὸ τὸ παρατεταμένον ᾖ. Эти слова Платона весьма затрудняют переводчиков. Во-первых, παρατείναντα стоит вне всякой конструкции и, по всей вероятности, повреждено: лучше бы, кажется, читать παρατείναν и относить его к существительному τὸ χωρίον. Во-вторых, οἶον ἂν αὐτὸ τὸ παρατεταμένον ᾖ относится ли к треугольнику или кругу? Основываясь на значении слова παρατείνειν в форме παρατείναν, я отношу это последнее выражение к треугольнику.

458

В подлиннике стоит ἄρα διδακτὸν ἢ οὔ; но кажется, согласнее было бы с ходом Платоновых мыслей читать: ἄρα οὐ διδακτόν.

459

Это место, по всей вероятности, или повреждено, или вошло в текст e margine, как заметка какого-нибудь поверхностного читателя.

460

А когда такова, то нет, τοιοῦδε δ᾽, οὔ. Бутман остроумно замечает, что Сократ остерегается, как бы не назвать добродетели незнанием, и потому употребляет выражение ἀλλοῖον ἐπιστήμης,