правоты. «Те из Амстердама, которых соблазнил небезызвестный космограф Петер Планций, […] пытались доказать, что путь ниже полюса вокруг Новой Земли – надежный, всецело безопасный и, без сомнения, верный. Насколько они были правы, теперь можно судить по тому злосчастному и в конечном итоге трагическому плаванию, предпринятому Виллемом Баренцем по наущению Планция, о котором напечатан их трактат» [L’Honoré Naber 1914, 29–30].[106]

Впоследствии Ян Хёйген ван Линсхотен удалился в свой родной Энкхаузен и жил там спокойной бюргерской жизнью на улице Бридстрат, был казначеем города и городской больницы. 2 февраля 1611 года он был приглашен свидетельствовать перед комиссией, которая рассматривала возможность посылки еще одной экспедиции вокруг Новой Земли [Mollema 1947]. Но к тому времени Линсхотен уже давно оставил это занятие – открывать новые земли, – и добавить ему было нечего. К тому же он уже был болен и умер шесть дней спустя. На этом нидерландские поиски Северо-Восточного прохода в Азию завершились. Вскоре затем наступил Малый ледниковый период, и Арктика закрылась на несколько столетий, превратившись в царство вечного льда и вечной ночи.

Петер Планциус прожил долгую по тем временам жизнь. В последние годы отошел от научной деятельности и занимался толкованиями Ветхого Завета. Он «мирно умер в День Пятидесятницы сразу после полудня в 1622 году» в возрасте 70 лет, отдав более полувека службе церкви и оставив после себя восьмерых детей.

За исключением появления на групповом портрете 1599 года, никаких сведений о том, как сложилась судьба самого Геррита де Вейра после выхода в свет его знаменитой книги, не сохранилось. Он умер не позднее 1627 года, поскольку в письме Виллему Блау его учитель Роберт ле Каню пишет о нем в прошедшем времени: «до конца своей жизни без каких бы то ни было оснований или разумных причин продолжал настаивать на свой правоте» (см. приложение 3).

Без ума от Баренца

Когда я занимался этими амстердамскими персонажами, живыми и мертвыми, мне удалось побывать «за кулисами» Рейксмузеума, в его офисах и кладовых, где экспонаты из «Новоземельской коллекции» лежали под надежной охраной в широких ящиках или в мастерских, где их чистили и готовили к путешествию сквозь века. Десятки кованых железных гвоздей, черных и блестящих от льняного масла. Ощутимая связь между прошлым и настоящим – это, конечно, многочисленные предметы, извлеченные из руин Благохранимого дома Эллином Карлсеном и Чарльзом Гардинером почти 150 лет назад. При таком бессистемном подходе, какой был у них, просто чудо, что все находки благополучно вернулись в Нидерланды. Представьте себе, как Гардинер осторожно извлекает «аккуратно сложенное и смятое письмо» из порохового рожка и, заметив, что оно разваливается на части, складывает все разрозненные кусочки бумаги в синюю папку из льняной бумаги, предварительно сделав на ней надпись: «Фрагменты рукописи, найденной в пороховом рожке. – Ч. Г.». Наша признательность за возможность слышать эти голоса принадлежит Чарльзу Тильстону Бику, который был редактором английского издания «Дневника» де Вейра, вышедшего в 1853 году. Нам также следует воздать должное Самуэлю л’Оноре Наберу, который в начале XX века вместе с группой архивистов и библиотекарей поставил перед собой задачу переиздать журналы экспедиций «Золотого века», сопроводив их полным архивным исследованием. Когда нацистская военная машина отбросила свою тень и в конечном итоге захватила Европу, Яриг Моллема продолжал последовательно популяризировать достижения и подвиги наших благородных моряков. Северная Новая Земля, далекая и неприступная, как в былые времена, оставалась землей легенд, героями которых были охотники на моржей и капитаны подводных лодок. Путь туда был закрыт вплоть до окончания холодной войны, а именно до 1991 года, когда мы смогли воспользоваться постперестроечной открытостью. Представьте себе две ярко-оранжевые спасательные шлюпки, пробивающиеся через Карские Ворота, – историческое значение этого момента трудно преувеличить. Нам совершенно неожиданно представилась возможность пройти по следам Баренца и завершить этот путь на Новой Земле. По счастливому стечению обстоятельств это произошло ровно 400 лет спустя.

Мы бы хотели завершить этот исторический экскурс стихотворением, которым поэт и драматург Йост ван ден Вондел (1587–1679) прославляет Виллема Баренца среди великих нидерландских мореплавателей. Его гимн был вдохновлен гравюрой «Процветание страны», выполненной по заказу издателя и поэта Абрахама де Конинка. На гравюре изображен городской пейзаж Амстердама, молодая женщина с фрегатом на коленях, Виллем Баренц и Якоб ван Хеймскерк под сенью ангелов и херувимов по сторонам городского щита.

Доспехи Якоба ван Хеймскерка, которые были на нём в день гибели 25 апреля 1607 года, когда неприятельское пушечное ядро оторвало ему ногу

Гимн, или Похвальная песнь знаменитым мореплаваниям Соединённых Нидерландов (1613)

Йост ван ден Вондел

Строки 227–246 [107]

De hope van gewin zoo wijd de saeke brocht,

Dat tot twee malen toe dees streke werd bezocht,

Wijd onder t’ Beersche licht: maar laas! Met weinig bate,

Niet wijders opgedaan als der Nassouwen strate.

Maar Willem Barentszoon, als voogd en principaal,

Den Noordpool, met nog een, gaat voor de derde maal

Bestoken, op vier min als vier-maal